Ал-Джайяни

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Абу Абд-Аллах Мухаммад ибн Юсуф ибн Ахмад ибн Му‘аз ал-Джайяни
Дата рождения:

989(0989)

Место рождения:

Кордова

Дата смерти:

1050(1050)

Место смерти:

Хаэн

Научная сфера:

астрономия, математика

Абу Абд-Аллах Мухаммад ибн Юсуф ибн Ахмад ибн Му‘аз ал-Джайяни (англ. Abu Abd Allah Muhammad Al-Jayyani, Кордова, 989 — Хаэн, 1050 ?) — западноарабский математик, астроном и законовед. В 1012—1016 жил в Египте. Впоследствии был судьей и везиром в Севилье. В Европе был известен как Abhomadi Malfegeyr.

Написанная ал-Джайяни «Книга о неизвестных дугах сферы» была первым в истории математики трактатом, специально посвящённом сферической тригонометрии. Здесь доказывается теорема о полном четырёхстороннике, теоремы о хордах, сферическая теорема синусов, даётся решение сферических треугольников. Случай трёх данных углов, который ал-Джайяни называет «самым трудным», он решает с помощью полярного треугольника.

Ал-Джайяни — автор комментария к V книге «Начал» Евклида и «Книги о сумерках и поднятии облаков». Его астрономические таблицы («Зидж ал-Джайяни») были переведён на латынь Герардом Кремонским под названием Tabulae Jahen.

Ал-Джайяни часто приписывают сохранившуюся в средневековом еврейском переводе «Книгу о солнечном затмении» (1079), однако Мария Виллуэндас считает, что эта книга была написана его сыном.

Напишите отзыв о статье "Ал-Джайяни"



Литература

  • Виллуэндас М. В. Трактат Ибн Му‘аза по сферической тригонометрии. Историко-математические исследования, 25, 1980, с. 317—319.
  • Матвиевская Г. П. Учение о числе на средневековом Ближнем и Среднем Востоке. Ташкент: Фан, 1967.
  • Матвиевская Г. П. Очерки истории тригонометрии. Ташкент: Фан, 1990.

Отрывок, характеризующий Ал-Джайяни

Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.