Абу Джафар аль-Хазин
| Ал-Хазин | |
| ابوجعفر خازن خراسانی | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
Абу́ Джафа́р Муха́ммад ибн аль-Ха́сан аль-Ха́зин аль-Хураса́ни (перс. ابوجعفر خازن خراسانی; умер ок. 971) — персидский астроном и математик, уроженец Хорасана, работал в Рее.
Биография
Составил комментарий к X книге «Начал» Евклида. Написал «Книгу об изображении сферы на плоскости», «Книгу о решении кубического уравнения с помощью конических сечений», «Книгу о расстояниях и объёмах», «Книгу о наблюдательных инструментах», «Зидж тимпанов», «Большое введение в науку о звёздах», «Книгу об уравнении Солнца» и ряд ругих сочинений.
Основываясь на факте малости изменения видимого размера Солнца в течение года, ал-Хазин предложил новую теорию движения Солнца — теорию концентрического экванта, в которой Земля находится в геометрическом центре круговой орбиты светила, но скорость движения светила меняется таким образом, что его движение выглядит равномерным при наблюдении из точки, смещенной относительно его центра, то есть экванта.
Напишите отзыв о статье "Абу Джафар аль-Хазин"
Литература
- Матвиевская Г. П. Учение о числе на средневековом Ближнем и Среднем Востоке. Ташкент: Фан, 1967.
- Calvo E. [islamsci.mcgill.ca/RASI/BEA/Khazin_BEA.htm Khāzin: Abū Jaʿfar Muḥammad ibn al‐Ḥusayn al‐Khāzin al‐Khurāsānī]. In: The Biographical Encyclopedia of Astronomers. — Springer, 2007.
Ссылки
- Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Al-Khazin.html Абу Джафар аль-Хазин] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
- Pingree D. [www.iranica.com/articles/abu-jafar-mohammad-b ABŪ JAʿFAR ḴĀZEN] (Encyclopædia Iranica).
- Dold-Samplonius, Yvonne (2008), "[www.encyclopedia.com/doc/1G2-2830902292.html Al-Khāzin, Abū Ja‘far Muḥammad Ibn Al-Ḥasan Al-Khurāsānī]", Complete Dictionary of Scientific Biography, Encyclopedia.com
|
Это заготовка статьи об учёном-астрономе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об учёном-математике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Абу Джафар аль-Хазин
Наташа вдруг остановилась.– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
