Хирт, Ал
| Ал Хирт Al Hirt | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии |
музыкант |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Сотрудничество |
Monument, RCA Victor |
| [www.alhirt.com irt.com] | |
Алоис Максвелл Хирт (родился 7 ноября 1922 года, Новый Орлеан, Луизиана) — американский музыкант.
Сын полицейского, был известен как Ал или Джумбо . В шестилетнем возрасте ему подарили его первую трубу, купленную в местном ломбарде. Он играл в музыкальном коллективе детей полицейских до шестнадцати лет. К этому возрасту он уже стал профессионалом, часто играя со своим другом Питом Фонтейном.
В 1940 году Хирт уехал в Цинциннати, Огайо, поступив в консерваторию. После службы горнистом в армии США во время Второй мировой войны, Хирт начал играть с различными свинговыми биг-бэндами. В 1950 году он стал первым трубачом и солистом в «Horace Heidt’s Orchestra». По возвращении в Новый Орлеан он работал с различными группами, играющими «диксиленд». Несмотря на утверждение, сделанное Хиртом несколько лет спустя: я не джазовый трубач и никогда не был джазовым трубачом , он сделал несколько записей в пятидесятых годах, где продемонстрировал способность играть в джазовых стилях, особенно с руководителем джаз-оркестра Монком Хацелем. Ловкость виртуозного Хирта и прекрасное звучание его инструмента скоро привлекли внимание национальных студий звукозаписи. 22 альбома Хирта попали в чарты «Billboard» в пятидесятых и шестидесятых годах. Альбомы «Honey In The Horn» и «Cotton Candy» попали в десятку бестселлеров в 1964 году, в том же году Хирт сделал главный выстрел композицией «Java», достигшей четвертого места в национальных чартах и принесшей ему премию «Грэмми».
В шестидесятых Хирт также стал известен записями музыкальных тем для набиравших обороты популярности телешоу, включая безумно популярную музыку к шоу «The Green Hornet». Композиция, вдохновленная «Полётом шмеля» Римского-Корсакова стала вершиной технического мастерства Ала Хирта. В 2003 году произошло её второе рождение, после того, как она прозвучала в фильме «Убить Билла». В 1962 году Хирт открыл свой собственный клуб на улице Бурбона в Новом Орлеане, которым он управлял до 1983 года. В 1987 году Хирт исполнял сольно «Ave Maria» во время посещения Нового Орлеана Папой Римским Иоанном Павлом II, это выступление Хирт считал самым важным в своей жизни.
Ал Хирт скончался в апреле 1999 года в возрасте семидесяти шести лет в Новом Орлеане из-за отказа печени, проведя весь год в инвалидном кресле по причине отека ноги. До самой смерти он играл в клубах Луизианы, не вставая с коляски. У Ала Хирта было восемь детей, десять внуков и шесть правнуков. В 1990 году Ал женился на Беверли Эссель, к тому моменту являвшейся его спутницей уже более сорока лет. Согласно слухам, на трубе Ала Хирта были выгравированы имена его детей.
Напишите отзыв о статье "Хирт, Ал"
Ссылки
- [www.allmusic.com/artist/al-hirt-mn0000507975 Al Hirt] (англ.) на сайте [www.allmusic.com allmusic.com]
- Хирт, Ал (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Хирт, Ал
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
