Аманадойч
Поделись знанием:
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Аманадойч (нем. Amanadeutsch; также — колониальный немецкий, Kolonie-Deutsch) — язык, диалект немецкого языка, принадлежащий к западно-средненемецкой группе верхненемецких диалектов. С 50-х годов XIX века употребляется в области колонии Амана, штат Айова, США. Поселения колонии были основаны радикально-пиетистическими эмигрантами из некоторых немецкоязычных стран, прежде всего, из земли Гессен. Они взяли в основу своего языка гессенский диалект и сумели его сохранить. Будучи инспирационистами, они практически не имели контактов с окружающим их миром, что позволило их языку оставаться свободным от всяких влияний извне вплоть до 1930-х годов. После этого времени в силу различных причин жители колонии сместились ближе к внешнему миру.
Напишите отзыв о статье "Аманадойч"
Отрывок, характеризующий Аманадойч
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
