Амбразанцев, Николай Дмитриевич
Николай Дмитриевич Амбразанцев | |
Дата рождения | |
---|---|
Дата смерти | |
Принадлежность | |
Род войск |
артиллерия |
Звание | |
Сражения/войны |
Подавление восстания Пугачёва, Кавказская война, Подавление восстания Костюшко |
Награды и премии |
Орден Святого Георгия 4-й ст. (1803) |
Николай Дмитриевич Амбразанцев (Амбразадзиев, Амбросадзе) (1754—1814) — генерал-лейтенант, генерал-инспектор артиллерии
Родился в 1754 году. Один из предков его, грузинских дворян Амбресадзиев, выехал, в конце XVII века, с царём Грузии Арчилом в Россию, но, приняв монашество, в 1704 году возвратился в отечество. В России остался сын его Пётр, стольник царя Арчила, женившийся впоследствии на русской дворянке, богатой вотчинами в Костромской и Владимирской губерниях. Николай Дмитриевич был его внуком.
Службу начал Амбразанцев в 1770 году в артиллерии, в рядах которой находился до отставки, принимая участие в действиях против Пугачёва в 1773 и 1774 годах, в войне с кавказскими горцами в 1783—1785 и 1791—1792 годах и в подавлении польского восстания 1794 года.
В 1797 году, с производством в генерал-майоры, он был назначен шефом артиллерийского батальона в Казани, год спустя получил звание инспектора артиллерии Оренбургской дивизии, расположенной по Волге, и в том же году произведён в генерал-лейтенанты.
Опала, постигшая в 1799 году Аракчеева, повлекла за собой возвышение Амбразанцева. 1 октября (по другим данным 6 октября) 1799 года последовал Высочайший приказ императора Павла I, которым должности инспектора всей артиллерии и управляющего артиллерийской экспедицией отделялись одна от другой; на первую из них был назначен Амбразанцев, на вторую — генерал-лейтенант Корсаков. Оба генерала, заняв независимое друг от друга положение, получили в управление первый — командные дела, второй — артиллерийскую экспедицию и её депо, как учреждения, а также и экономические дела артиллерийского ведомства. Вместе с тем Амбразанцев был назначен и командиром гвардейского артиллерийского батальона.
Однако он недолго занимал эти посты. Недостаток нового строя управления артиллерией — двоевластие — сказался очень быстро и уже через полгода, 7 марта 1800 года, Амбразанцев впал в немилость и был отставлен от службы. Полагают, что в таком завершении службы сыграло роль обвинение Амбразанцева, как командира гвардейского артиллерийского батальона, в незаконном пользовании лошадьми. С увольнением Амбразанцева все управление артиллерией было вновь объединено в руках генерала Корсакова.
С воцарением императора Александра I Амбразанцев ненадолго вернулся на службу и 26 ноября 1803 года за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах был награждён орденом св. Георгия 4-й степени (№ 1519 по кавалерскому списку Григоровича — Степанова), однако вновь был вынужден выйти в отставку из-за пошатнувшегося здоровья.
Умер в 1814 году.
Источники
- Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. М., 2009
- Амбразанцев, Николай Дмитриевич // Алжирские экспедиции — Аракчеев, граф, Алексей Андреевич. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911. — С. 380. — (Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.] ; 1911—1915, т. 2).</span>
- Гогитидзе М. Грузинский генералитет (1699—1921). Биографический справочник. Киев, 2001
- Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
- Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). СПб., 1869
Напишите отзыв о статье "Амбразанцев, Николай Дмитриевич"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Амбразанцев, Николай Дмитриевич
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.