Амбургер, Эрик

Эрик Амбургер

Э́рик А́мбургер (нем. Erik Amburger; 22 июля 1907, Санкт-Петербург — 6 ноября 2001, Хойхельхайм) — немецкий историк.

Биография

Родился на Васильевском острове, сын врача Николая-Александра и Герды (урождённой Шотлендер) Амбургеров. В 1920 году с семьёй через Ревель перебрался в Германию. Учился в Гейдельбергском и Берлинском университетах, в 1933 г. защитил в последнем диссертацию «Россия и Швеция в 1762—1772 гг.: Екатерина II, шведская конституция и „мир на севере“» (нем. Rußland und Schweden 1762—1772: Katharina II., die schwedische Verfassung und die Ruhe des Nordens; издание 1934, переиздание 1965). В связи с наличием еврейских корней не получил преподавательской работы в Третьем Рейхе, работал личным помощником у историка Карла Штелина. В 1939 г. был призван в армию, воевал на Восточном фронте, затем находился в советском плену. После Второй мировой войны жил сперва в Восточном Берлине, в 1953 г. перебрался в Западный Берлин, в дальнейшем преподавал в Гиссенском и Марбургском университетах.

Научная работа

Специалист преимущественно по истории Германии и России, а также по российским немцам. Автор монографий:

• «Преобразование иностранных имён в русские в новейшее время» (нем. Die Behandlung ausländischer Vornamen im Russischen in neuerer Zeit; Майнц, 1953),
• «История российских органов власти от Петра Великого до 1917 года» (нем. Geschichte der Behördenorganisation Russlands vom Peter dem Grossen bis 1917; Лейден, 1966),
• «История протестантизма в России» (нем. Geschichte des Protestantismus in Russland, Штутгарт, 1961),
• «Образовательная политика в Центральной и Восточной Европе: научные общества, академии и высшие школы в XVIII и начале XIX вв.» (нем. Wissenschaftspolitik in Mittel- und Osteuropa: wissenschaftliche Gesellschaften, Akademien und Hochschulen im 18. und beginnenden 19. Jahrhundert; Берлин, 1976),
• «Ингерманландия: Новая русская провинция в сфере влияния Санкт-Петербурга» (нем. Ingermanland: Eine junge Provinz Russlands im Wirkungsbereich der Residenz- und Weltstadt St. Petersburg-Leningrad; 1980).

Составил биографические словари членов Берлинской Академии наук (нем. Die Mitglieder der deutschen Akademie der Wissenschaften zu Berlin, 1700-1950; 1950) и российских пасторов лютеранской церкви (нем. Die Pastoren Der Evangelischen Kirchen Russlands: Vom Ende Des 16. Jahrhunderts Bis 1937; 1998). Написал историю собственного рода на протяжении его 150-летнего существования в России (нем. Deutsche in Staat, Wirtschaft Und Gesellschaft Russlands: Die Familie Amburger in St. Petersburg, 1770-1920; 1986).

Обширную картотеку персональных сведений об иностранцах, живших и работавших в России, завещал Институту Восточной Европы (нем. Osteuropa-Institut) в Регенсбурге; в настоящее время доступна оцифрованная часть [dokumente.ios-regensburg.de/amburger/ картотеки] (нем.).

Ссылки

• Катин-Ярцев М. Ю. [www.vgd.ru/VESTNIK/7vest.htm#Памяти%20ушедших Памяти ушедших] // Генеалогический вестник / Ред.: В. Н. Рыхляков (гл. ред.), С. В. Думин, А. В. Островский, А. А. Шумков. — СПб.: ВИРД, 2002. — Вып. 7.
• [www.nlr.ru/nlr/div/genealogy/amburger.html Поколенные росписи и другие генеалогические материалы из собрания Эрика Амбургера, относящиеся к выходцам из-за границы и их российским потомкам]
• [www.ios-regensburg.de/forschungsinformation/amburger-datenbank.html Картотека Амбургера на сайте Института исследования Восточной и Юго-Восточной Европы]  (нем.)
• [www.vifaost.de/fachdatenbanken/amburger-datenbank/ru/ Картотека Амбургера на портале ViFaOst — Виртуальная Библиотека Восточная Европа]  (нем.)
• [wolgadeutsche.su/lexikon/_amburger.htm Энциклопедический словарь. Амбургер]. Geschichte der Wolgadeutschen. Проверено 25 июня 2011. [www.webcitation.org/68jdI72jg Архивировано из первоисточника 27 июня 2012].

Отрывок, характеризующий Амбургер, Эрик

Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.