Амелия Виндзор
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[i.dailymail.co.uk/i/pix/2010/10/03/article-1317289-0B735B30000005DC-751_468x580.jpg Леди Амелия Виндзор] |
Леди Амелия София Теодора Мария Маргарита Виндзор (англ. Lady Amelia Sophia Theodora Mary Margaret Windsor, родилась 24 августа 1995 в Кембридже) — младшая дочь Джорджа Виндзора, графа Сент-Эндрюса, и Сильваны Виндзор, графини Сент-Эндрюс. Внучка принца Эдварда, герцога Кентского и пра-правнучка короля Георга V. Занимает 36-е место в порядке наследования британского престола.
Биография
Родилась в госпитале Роузи (Кембридж). Одно время была единственным членом своей семьи, имеющей право наследовать британский престол: её мать Сильвана принадлежит по рождению к римско-католической церкви и по причине брака с ней был исключён отец леди Амелии[1]. Брат Амелии Эдвард, барон Даунтпатрик, и сестра Марина Шарлотта были исключены из порядка наследования, так как в подростковом возрасте перешли в католичество, Амелия же оставалась членом Церкви Англии. Эта ситуация изменилась в 2015 году, когда после внесения изменений в британском законодательстве, которые сняли эти ограничения, граф (но не его старшие дети-католики) вновь оказался в списке престолонаследников.
Леди Амелия учится в частном католическом пансионе святой Марии близ Аскота (Беркшир). Собирается связать свою карьеру с журналистикой, как и её кузина леди Габриэлла Виндзор. Снималась в фотосессии для журнала Tatler, который известен тем, что на своих обложках часто размещает фотографии членов британской королевской семьи[2].
По отцу приходится дальней родственницей (прапрапраправнучкой) императору Александру II.
Напишите отзыв о статье "Амелия Виндзор"
Примечания
- ↑ [www.cbc.ca/world/story/2009/03/27/f-succession-british-throne.html Successors to the throne]. CBC News (27 марта 2009). Проверено 24 января 2010. [www.webcitation.org/6JPfFwGOk Архивировано из первоисточника 5 сентября 2013].
- ↑ [ru-royalty.livejournal.com/595410.html Ещё две юные британские аристократки в журнале Татлер]
Отрывок, характеризующий Амелия Виндзор
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
