Амери, Джон

Джон Амери
John Amery
Дата рождения	14 марта 1912(1912-03-14)
Место рождения	Челси, Лондон, Великобритания
Дата смерти	19 декабря 1945(1945-12-19) (33 года)
Место смерти	Лондон, Великобритания
Принадлежность	Третий рейх Третий рейх
Годы службы	1942—1945

Джон Амери (англ. John Amery; 14 марта 1912, Лондон — 19 декабря 1945, там же) — британский коллаборационист, создатель британских формирований СС во время Второй мировой войны.

Биография

Происхождение. Семья

Родился в лондонском районе Челси. Сын крупного чиновника, министра по делам Индии в правительстве Уинстона Черчиля, Леопольда Амери. Мать происходила из венгерских евреев. Бабка по отцовской линии, Елизавета Иоганна Шафир, была сестрой известного востоковеда Готлиба Лейтнера.

Брат — Гарольд Джулиан Амери (1919—1996), член Тайного совета Великобритании и Палаты общин британского парламента.

Ранние годы

В детстве был «трудным» ребёнком, среднее образование получил занимаясь с частными педагогами. Учился в Харроу, после одного года обучения отчислился. Несколько раз пытался заниматься бизнесом, но безуспешно.

В 21 год женился на Уне Уинг, бывшей проститутке. К 24 годам 74 раза привлекался к ответственности за нарушение правил дорожного движения. В 1936 г. был признан банкротом и уехал в Париж, где познакомился с Жаком Дорио, вместе с ним путешествовал по Германии, Австрии, Чехословакии и Италии, в результате чего укрепился в своих антикоммунистических и национал-социалистических взглядах.

По распространённой версии, в октябре 1936 г. прибыл в Испанию, где начал работать в разведке итальянских экспедиционных сил, а также занимался нелегальными поставками оружия для армии Франко во время Гражданской войны в Испании. Данная информация в наши дни ставится под сомнение.

Вторая мировая война

Остался во Франции после вторжения германских войск и 2 года (1940—1942) проживал в неоккупированной части Франции. При помощи офицеров вермахта Амери в октябре 1942 г. переехал в Берлин в качестве «гостя рейха», где начал работать диктором на радио. Он также встретился с Адольфом Гитлером и выступил инициатором создания в СС добровольческих подразделений из британских военнопленных для отсылки на Восточный фронт. Изначально Амери сам занимался вербовкой в формирование, названное в апреле 1943 г. «Легион Святого Георгия», однако уже в октябре того же года руководство СС сочло услуги Амери ненужными, и последний сосредоточился на радиопропаганде.

Весной 1944 г. Амери был отправлен в занятую вермахтом Северную Италию, где стал диктором в ведомстве пропаганды Республики Сало. В апреле 1945 г. в Милане был захвачен итальянскими партизанами и выдан британскому командованию.

Суд и казнь

В ходе подготовки судебного процесса был обвинён в государственной измене, в то время как его брат пытался по подложным документам доказать, что он является гражданином Испании и неподсуден британской юстиции, а адвокат делал упор якобы на душевное заболевание Амери. Однако в первый же день заседания суда, 28 ноября 1945 г., доводы защиты были признаны несостоятельными, Амери был признан виновным и немедленно приговорён к смертной казни.

Повешен в тюрьме Уандсворт. Похоронен на территории тюрьмы Олд-Бейли в безымянной могиле.

Литература

• David Faber. Speaking for England: Leo, Julian and John Amery, the tragedy of a political family. London-New York : Free Press, 2005.
• Adrian Weale. Patriot Traitors: Roger Casement, John Amery and the Real Meaning of Treason. London : Viking, 2001.
• Залесский К. А. СС. Охранные отряды НСДАП. — М.: Эксмо, 2005. — С. 28. — 672 с. — 5000 экз. — ISBN 5-699-09780-5.

Отрывок, характеризующий Амери, Джон

С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.