Амидохлорид ртути

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Амидохлорид ртути (II)
Общие
Систематическое
наименование
Амидохлорид ртути(II)
Традиционные названия Ртуть осадочная белая
Хим. формула Hg(NH2)Cl
Физические свойства
Состояние твёрдое
Молярная масса 252.065 г/моль
Плотность 5.56 г/см³
Классификация
Рег. номер CAS 10124-48-8, 134762-05-3
PubChem 3032553
Приводятся данные для стандартных условий (25 °C, 100 кПа), если не указано иного.

Амидохлорид ртути(II) (Hydrargyrum amidatochloratum, Hydrargyri amidochloridum, Ртуть осадочная белая) Hg(NH2)Cl — неорганическое соединение ртути, неплавкое бесцветное вещество, плохо растворим в воде[1][2].

В медицине использовался под названиями Hydrargyrum praecipitatum album, Mercury cosmetic, White precipitate.



Физические и химические свойства

Белый аморфный порошок без запаха, темнеет на свету.

Практически нерастворим в воде и спирте.

Получение:

<math>\mathsf{HgCl_2 + 2NH_3 \rightarrow Hg(NH_2)Cl + NH_4Cl}</math>

Разложение:

<math>\mathsf{2Hg(NH_2)Cl \rightarrow [Hg_2N]Cl + NH_4Cl}</math>

При добавлении щелочи образуется [Hg2N]OH(H2O)x — основание Миллона.

Применение

До ХХ века амидохлорид ртути широко применялся как антисептик, компонент лекарственных средств и косметических препаратов. В настоящее время, в связи с высокой токсичностью соединений ртути, практически вышел из употребления. за редкими исключениями.

Входит в состав т. н. «ртутных» мазей. Мазь ртутная белая применяется наружно, как антисептическое и противовоспалительное средство при заболеваниях кожи (пиодермия и др.).

В мазях концентрация амидохлорида ртути обычно составляет 5-10 %. Варианты белой ртутной мази, в сочетании с салициловой кислотой (1—3 %) и основным нитратом висмута (10 %) использовались для удаления веснушек.

В ветеринарии используется в качестве компонента средств против паразитарных заболеваний кожи.

Напишите отзыв о статье "Амидохлорид ртути"

Примечания

  1. Wells, A.F. (1984) Structural Inorganic Chemistry, Oxford: Clarendon Press. ISBN 0-19-855370-6.
  2. W. N. Lipscomb « The structure of mercuric amidochloride, HgNH2Cl» Acta Crystallographica 1951, volume 4, pp. 266—268. DOI:10.1107/S0365110X51000866

Отрывок, характеризующий Амидохлорид ртути

– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.