Амстел

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Амстел (река)»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Амстел

Вид на Амстел с моста Блаубрюг
Характеристика
Длина

31 км

[tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Амстел Водоток]
Исток

 

— Местоположение

Ньиввен, Нидерланды

— Координаты

52°12′24″ с. ш. 4°44′05″ в. д. / 52.20667° с. ш. 4.73472° в. д. / 52.20667; 4.73472 (Амстел, исток) (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.20667&mlon=4.73472&zoom=15 (O)] (Я)

Устье

Амстердам

— Координаты

52°22′08″ с. ш. 4°53′33″ в. д. / 52.36889° с. ш. 4.89250° в. д. / 52.36889; 4.89250 (Амстел, устье) (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.36889&mlon=4.89250&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 52°22′08″ с. ш. 4°53′33″ в. д. / 52.36889° с. ш. 4.89250° в. д. / 52.36889; 4.89250 (Амстел, устье) (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.36889&mlon=4.89250&zoom=12 (O)] (Я)

Расположение
Страна

Нидерланды Нидерланды

— исток, — устье

К:Реки по алфавитуК:Водные объекты по алфавитуК:Реки до 50 км в длинуК:Карточка реки: заполнить: РегионК:Карточка реки: заполнить: Площадь бассейнаК:Карточка реки: заполнить: БассейнАмстелАмстелК:Карточка реки: нет статьи об устье

Амстел (происходит от Aeme stelle, что на староголландском означает просторы с обилием воды) — река в Нидерландах, от которой своё название получил город Амстердам.

После сооружения дамбы в устье реки рыболовецкая деревня Амстелредам (Amstelredam) стала быстро развиваться и около 1300 года получила статус города. Деревня, выросшая в небольшой город Амстелредам, имела важное значение ввиду своего расположения в заливе Зёйдерзе.

Пивоварня «Амстел» была расположена недалеко от реки Амстел, вода из которой использовалась летом для охлаждения пива.

Мосты через реку: Магере-Брюг, Блаубрюг, Хоге-Слёйс и Берлагебрюг.





Амстел в искусстве

Художники, которые выбирали реку Амстел в качестве темы своих работ:

Галерея

Напишите отзыв о статье "Амстел"

Примечания

Ссылки


Отрывок, характеризующий Амстел



6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.