Амфилохий Иконийский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Амфило́хий Икони́йский (около 340 Кесария Каппадокийская — после 394) — епископ Иконийский, современник и друг Василия Великого и Григория Богослова, двоюродный брат последнего. Один из Отцов церкви (иногда относят к числу Великих каппадокийцев).

Родом из Кесарии Каппадокийской. Изучал право, работал юристом в Константинополе, но вскоре полностью посвятил себя церковно-религиозной деятельности.

С 374 года епископ Иконийский, первый митрополит новой провинции Ликаония.

Известен своей богословской апологией Божества Святого Духа — против ереси Македония. Ему посвящено сочинение Василия Великого «О Святом Духе»[1]. Сам был автором аналогичного сочинение, которое не сохранилось. На соборе в Иконии в 376 году защищал учение о божественной природе Святого Духа.

В 381 году присутствовал на Втором Вселенском соборе.

Добился осуждения ереси мессалиан (евхитов) на поместном собре 390 года в городе Сида (Памфилия), на котором председательствовал.

Скончался в глубокой старости, как полагают, после 394 года. Память — 23 ноября.

Напишите отзыв о статье "Амфилохий Иконийский"



Примечания

  1. [www.orthlib.ru/Basil/amfiloh.html О Святом Духе. К Амфилохию, епископу Иконийскому]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Амфилохий Иконийский

– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.