Амэмия Кэйдзиро

Амэмия Кэйдзиро
雨宮敬次郎
Род деятельности:	предприниматель
Дата рождения:	24 октября 1846(1846-10-24)
Место рождения:	Косю, Яманаси
Гражданство:	Япония Япония
Дата смерти:	20 января 1911(1911-01-20) (64 года)
Место смерти:	Токио

Амэ́мия Кэйдзи́ро (яп. 雨宮 敬次郎 Амэмия Кэйдзиро:, 24 октября 1846 — 20 января 1911) — японский предприниматель, финансист, инвестор. Один из лидеров регионального дзайбацу Косю. Прозвище — «царь спекулянтов» (яп. 投機界の魔王).

Биография

Амэмия Кэйдзиро родился 24 октября 1846 года в селе Усиоку провинции Каи, в семье сельского главы.

Кэйдзиро начал свой бизнес с уличной торговли, которая оказалась прибыльной. Позже он с переменным успехом занимался финансовыми операциями, в частности обменом валют, серебра и золота.

В 1888 году стал директором государственного предприятия «Железная дорога Каи — Мусаси» (яп. 甲武鉄道), которая связывала Токио с префектурой Яманаси. После этого принял участие в создании и руководстве железной дороги Кавагоэ (яп. 川越鉄道) и Хоккайдосской угольно-железнодорожной компании (яп. 北海道炭礦鉄道). В 1892 году основал предприятие «Японское литьё» (яп. 日本鋳鉄会社), а в 1903 году открыл акционерное общество «Токийский трамвай».

После отставки с поста директора акционерного общества занимался развитием японского железнодорожного бизнеса, возглавлял предприятия «Железная дорога Токио — Иокогама» (яп. 京浜電鉄) и «Железная дорога Эносима» (яп. 江ノ島電鉄).

Кроме железных дорог занимался морскими перевозками, нефтепереработкой, торговлей.

Амэмия Кэйдзиро умер 20 января 1911 года.

Литература

• Рубель В. А. Японська цивілізація: традиційне суспільство і державність. — Київ: «Аквілон-Прес», 1997.  (укр.)
• Рубель В. А. Історія середньовічного Сходу: Курс лекцій: Навч. посібник. — Київ: Либідь, 1997.  (укр.)
• Рубель В. А. Нова історія Азії та Африки: Постсередньовічний Схід (ХVIII — друга половина ХІХ ст.). — Київ: Либідь, 2007.  (укр.)

Отрывок, характеризующий Амэмия Кэйдзиро

– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.