Матуте, Ана Мария

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ана Мария Матуте»)
Перейти к: навигация, поиск
Ана Мария Матуте
Ana María Matute
Дата рождения:

26 июля 1925(1925-07-26)

Место рождения:

Барселона, Испания

Дата смерти:

25 июня 2014(2014-06-25) (88 лет)

Место смерти:

Барселона, Испания

Род деятельности:

прозаик

Язык произведений:

испанский

Премии:

Премия Надаля (1959), Премия «Мигель де Сервантес» (2010)

Награды:

[www.clubcultura.com/clubliteratura/clubescritores/matute/ офиц.сайт]  (исп.)]
[publ.lib.ru/ARCHIVES/M/MATUTE_Ana_Mariya/_Matute_A._M..html Произведения на сайте Lib.ru]

Áна Мари́я Мату́те (исп. Ana María Matute; 26 июля 1925, Барселона25 июня 2014, там же[1]) — испанская писательница «поколения пятидесятых годов».





Биография

Родилась в Барселоне и была вторым (из пяти) ребёнком в семье владельца фабрики по производству зонтиков Факундо Матуте (исп. Facundo Matute).

Когда в возрасте восьми лет девочка была на грани жизни и смерти из-за инфекции, поразившей почки, бабушка и дедушка забрали её на выздоровление в Мансилья-де-ла-Сьерра — небольшой городок в горах на юго-западной части Логроньо, одной из провинций Старой Кастилии. Впоследствии в нескольких произведениях писательницы местом действия окажется подобная местность.

Восьми лет я заболела, и меня отправили в деревню к деду и бабушке. С ними я прожила почти год. Думаю, что это было решающее для меня время. Оно очень глубоко врезалось в память, и я вошла в мир, который никогда потом не забывала. Люди кастильской деревни… их жестокая борьба за жизни открылись мне впервые. Я захотела ходить в школу с сельскими ребятами и добилась этого.

— Ана Мария Матуте[2]

Когда ей исполнилось десять, началась гражданская война, очень сильно повлиявшая на мировоззрение будущей писательницы, увидевшей не столько борьбу между двумя сторонами, сколько рост внутренней агрессивности каждого из жителей[3].

17 ноября 1952 года Ана Мария Матуте вышла замуж за Рамона Эухенио де Гойкоечéа (исп. Ramon Eugenio de Goicoechea), также писателя. Вскоре родился сын Хуан Пабло, которому писательница посвятила множество детских рассказов. В 1965 году пара распалась и по законам того времени ей было запрещено видеться с сыном.

Умерла 25 июня 2014 года в больнице Барселоны после перенесенного кардиореспираторного кризиса.[1]

Основные произведения

Романы

  1. Los abel. — Barcelona: Destino, 1948. — в коротком списке Премии Надаля.
  2. Fiesta al Noroeste. — Madrid: Afrodisio Aguado, 1953. — Премия «Premio Café Gijón»
  3. Маленький театр / Pequeño teatro. — Barcelona: Planeta, 1954. — Премия «Планета»
  4. En esta tierra. — Barcelona: Éxito, 1955.
  5. Los hijos muertos. — Barcelona: Planeta, 1958. — Премия критиков (исп. Premio de la Crítica de narrativa castellana) и Национальная премия по литературе (исп. Premio Nacional de Narrativa)
    русск.пер.: Мёртвые сыновья / пер. Н.Трауберг и М. Абезгауз — М.: Худож. лит., 1964. — 484 с.
  6. Primera memoria. — Barcelona: Destino, 1960. — Премия Надаля.
    русск.пер.: Первые воспоминания — в кн.: Матуте А. М. Первые воспоминания; Рассказы. — М.: Худож. лит., 1977. — 317 с.
  7. Algunos muchachos. — Barcelona: Destino, 1964.
  8. Los soldados lloran de noche. — Barcelona: Destino, 1964.
    русск.пер.: Солдаты плачут ночью / пер. Н. Трауберг. — М.: Худож. лит., 1969. — 150 с.
  9. La trampa. — Barcelona: Destino, 1969.
    русск.пер.: Ловушка / пер. Е. Любимовой. — М.: Прогресс, 1974. — 236 с.
  10. La torre vigía. — Barcelona: Lumen S.A., 1971.
  11. Luciérnagas. — Barcelona: Destino, 1993.
  12. Olvidado rey Gudú. — Madrid: Espasa Calpé, 1996.
  13. Aranmanoth. — Madrid: Espasa Calpé, 2000.
  14. Paraíso inhabitado. — Madrid: Espasa Calpé, 2010.

Сборники рассказов

  • El tiempo / Время (1957)
  • El arrepentido / Раскаявшийся (1961)
  • A la mitad del camino / На середине пути (1961)
  • Historia de la Artámila / Истории Артамилы (1961)
  • El río / Река (1963)
  • Необычные мальчишки (1968)

Публикации на русском языке

Признание

Премия издательства Планета (1954). Премия Надаля (1959). Член Королевской академии (1996, третья женщина за всю трехсотлетнюю историю Академии). Премия «Мигель де Сервантес» (2010, также третья женщина, получившая эту главную премию испаноязычной литературы).

Напишите отзыв о статье "Матуте, Ана Мария"

Примечания

  1. 1 2 [www.gazeta.ru/culture/news/2014/06/25/n_6258185.shtml Скончалась испанская писательница Ана Мария Матуте - Газета.Ru | Новости]
  2. Цит. по: Гинько В. Предисловие // Матуте А. М. Первые воспоминания. Рассказы. — М.: Художественная литература, 1977. — С. 8.
  3. Paredes-Méndez M. F., Harpring M., Ballesteros J. Voces de España: antologia literaria. — Boston, MA: Thompson Heinle, 2005.

Ссылки

  • [www.clubcultura.com/clubliteratura/clubescritores/matute/home.html Официальный сайт].  (исп.) —  (Проверено 2 марта 2011).

Отрывок, характеризующий Матуте, Ана Мария

– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.