Анвельт, Ян Янович
Поделись знанием:
Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
Анвельт, Ян Янович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Ян Анвельт в 1925 году</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 29 ноября 1918 года — 18 января 1919 года | |||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | должность упразднена | ||
| Рождение: | 18 апреля 1884 Лифляндская губерния | ||
| Смерть: | 11 декабря 1937 (53 года) | ||
Ян Я́нович А́нвельт (эст. Jaan Anvelt, литературные псевдонимы: Э́эссааре А́аду (эст. Eessaare Aadu), К. Ма́атамеэс эст. K. Maatamees; 18 апреля 1884 — 11 декабря 1937) — советский военный и политический деятель, профессиональный революционер, один из руководителей Коммунистической партии Эстонии, писатель, публицист.[1]
Содержание
Биография
Родился в семье крестьянина в деревне Оргу Феллинского уезда Лифляндской губернии. Учился в Юрьевской учительской семинарии, затем в Петербурге сдал экзамен на звание народного учителя, работал учителем в 1905—1907 гг. С 1904 г. — член РСДРП. В 1907—1912 экстерном обучался на юридическом факультете Петербургского университета. Активный участник революции 1905-1907 года в Эстонии. Неоднократно арестовывался и ссылался.
Один из редакторов большевистской газеты «Кийр» («Луч»). Во время Февральской революции возглавлял Временный ревком Нарвы, затем Нарвский совет; был членом Ревельского и Всеэстляндского комитетов РСДРП(б).
С октября 1917 г. — член ВРК, а затем председатель Эстляндского краевого исполкома Советов. С февраля 1918 г. Ян Анвельт был военным комиссаром Северо-Западной области. С ноября 1918 г. стал председателем правительства и наркомом по военным делам Эстляндской трудовой коммуны. В 1919—1921 гг. — на руководящей политической работе в Красной Армии. В 1920 г. избран членом ЦК КПЭ.
В 1921—1925 гг. Анвельт находится на подпольной работе в Эстонии. Был одним из руководителей Перводекабрьского восстания 1924 г. В 1925 г. прибыл в СССР.
В 1926-1929 гг. работал комиссаром Военно-воздушной академии им. Жуковского. В 1929—1935 был заместителем начальника, а затем и начальником Главного управления гражданского воздушного флота. С 1935 г. по 1937 г. — член и ответственный секретарь Интернациональной контрольной комиссии Коминтерна.
В 1937 году арестован. Во время допроса к нему применялись пытки и избиения. Не выдержав их, Анвельт скончался 11 декабря 1937 года на пятый день после ареста[2]. Допрос проводил следователь А. И. Лангфанг. Посмертно объявлен «врагом народа».[3]
В 1956 году реабилитирован.
Семья
В 1909–1910 годы был женат на коммунистке Альме Остра (1886—1960; фамилия по второму мужу — Остра-Ойнас).
Вторым браком был женат на художнице и соратнице по революционной борьбе Алисе-Марие Леэвальд (Левальт, 1899—1991; в замужестве — Стейн-Анвельт), с которой имел дочь Киму[2] и сына Яана (1936—2001).
Внук — бывший высокопоставленный полицейский чиновник, а ныне деятель Социал-демократической партии Эстонии Андрес Анвельт.[4]
Сочинения
- Räästaalused (Eessaare Aadu. — Tallinn : Mõte, 1916)
- Alasti (Eessaare Aadu. — Tallinn : Mõte, 1917)
- Kes on sotsialdemokraadid-enamlased? (K. Maatamees. — [Tallinn] : VSDTP Eestimaa Komitee, 1917)
- Kes on sotsialdemokraadid-enamlased? (K. Maatamees. — 2. ed. — Tallinn : VSDTP Eestimaa Komitee, 1917)
- Maa rahwa kätte (K. Maatamees. — Tallinn : Mõte, 1917)
- Maa rahwa kätte (K. Maatamees. — 2. ed. — Tallinnas : Mõte, 1917)
- Töörahwa wõimuwalitsuse kindlustamisest (Jaan Anwelt. — Peterburis : Kom.partei Eesti Keskk. Wenemaa büroo, 1919 — Töörahva kirjandus; nr. 15)
- Maha kommunistid! Elagu sotsiaaldemokraadid! : töörahwa sõpradest ja waenlastest. — Tallinn : J. Linzmann, 1924. — Töörahva raamatukogu; nr. 1)
- 1905. aasta Eestis : Kirjeldused. Mälestused. Dokumendid (EKP KK ajalookomisjon; [foreword: H. Pöögelmann]. — Leningrad : Külvaja, 1926)
- Sotsialistlise ühiskonna ehitamine Nõukogude Liidus : (Ü.K.(e)P. konwerentsi puhul) (J. Anwelt ja O. Rästas. — Moskwas : Nõukogude Sotsialistliste Vabariikide Liidu Rahvaste Keskkirjastus, 1927)
- «Meie lahkuminekud», ehk, EKP «wastasrinna» ajaloolised unenäod (J. Anwelt. — Leeningraad : Külvaja, 1928)
- Lenini partei ja trotskistid (Jaan Anwelt. — Leningrad : Külvaja, 1929)
- Parempoolne kallak Üleliidulises Kommunistlises (enamlaste) Parteis (J. Anwelt. — Leningrad : Külvaja, 1929)
- Jutustusi (Eessaare Aadu; [compiled by E. Sõgel; illustrated by A. Kütt; epilogue: E. Päll]. — Tallinn : Eesti Riiklik Kirjastus, 1957)
- Oktoobrirevolutsioon Eestis (Jaan Anvelt. — Tallinn : Eesti Raamat, 1967)
- Valitud jutustusi (Eessaare Aadu. — Tallinn : Eesti Raamat, 1971)
- Valitud teosed. 1. [volume.], 1905—1917 (Jaan Anvelt ; EKP Keskkomitee Partei Ajaloo Instituut, NLKP Marksismi-Leninismi Instituudi Filiaal; [compiled by Karl Tammistu]. — Tallinn : Eesti Raamat, 1982)
- Valitud teosed. 2., 1917—1921 (Jaan Anvelt ; EKP Keskkomitee Partei Ajaloo Instituut, NLKP Marksismi-Leninismi Instituudi Filiaal; [toimetuse kolleegium: Karl Tammistu (compiler).. etc.]. — Tallinn : Eesti Raamat, 1983)
- Valitud teosed. 3., 1921—1925 (Jaan Anvelt; [compiled by K. Tammistu] ; EKP Keskkomitee Partei Ajaloo Instituut, NLKP Marksismi-Leninismi Instituudi Filiaal. — Tallinn : Eesti Raamat, 1986)
- Valitud teosed. 4. [volume.] 1925—1928 (Jaan Anvelt ; EKP Keskkomitee Partei Ajaloo Instituut, NLKP Marksismi-Leninismi Instituudi Filiaal; [compiled by K. Tammistu]. — Tallinn : Eesti Raamat, 1987)
Напишите отзыв о статье "Анвельт, Ян Янович"
Примечания
- ↑ [www.speedylook.com/Jaan_Anvelt.html The lawyer and the communist journalist] (англ.)
- ↑ 1 2 [archive.svoboda.org/programs/hd/2002/hd.011802.asp Письмо А. Стейн (Е. Левальт), вдовы эстонского коммуниста Яна Анвельта, Председателю Президиума Верховного Совета СССР тов. Калинину от 15 января 1939 — цит. в программе «Документы прошлого» / редактор и ведущий Анатолий Стреляный // Радио «Свобода» (archive.svoboda.org) 18 января 2002.]
- ↑ Pierre Broué. «Histoire de l'Internationale communiste : 1919−1943» — Paris: Beech, 1997. — 1120 p. — ISBN 2213026599. (фр.)
- ↑ Олег Кашин. [strana.lenta.ru/general/andres.htm Мирная жизнь Андреса Анвельта] // «Страна, которой нет» — специальный проект интернет-издания Lenta.ru
Литература
- Пегельман Г. Революция 1917 в Эстонии // Красная летопись. 1933, №№ 5—6.
- Саат И. Большевики Эстонии в период Октябрьской революции. Таллин, 1956.
- Маяк Р. Ян Анвельт — активный борец за Советскую власть. // Советская Эстония. 28 марта 1957.
- Знаменосцы революции, т. 1. Таллин, 1964.
Отрывок, характеризующий Анвельт, Ян Янович
Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
Категории:
- Родившиеся 18 апреля
- Родившиеся в 1884 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Лифляндской губернии
- Умершие 11 декабря
- Умершие в 1937 году
- Революционеры Эстонии
- Революционеры России
- Эстонские писатели
- Писатели Эстонии
- Публицисты Эстонии
- Коммунисты Эстонии
- Марксисты
- Большевики
- Участники Гражданской войны в России
- Репрессированные в СССР
- Члены Всероссийского Учредительного собрания
- Мемуаристы Эстонии
- Посмертно реабилитированные
- Реабилитированные в СССР
