Ангарский, Иннокентий Ионович
| Иннокентий Ангарский | |
| Имя при рождении: |
Иннокентий Ионович Ангарский |
|---|---|
| Род деятельности: |
советский разведчик |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
Инноке́нтий Ио́нович Анга́рский (1885—1942) — советский разведчик.
Биография
Родился в деревне Кежма Иркутской губернии. Участник революционного движения, состоял в партии эсеров. В 1907 эмигрировал, вернулся в Россию после Февральской революции, вступил в РСДРСП(б).
В 1918 руководил секретно-оперативной частью исполкома Владивостокского совета рабочих и крестьянских депутатов. В последующем — на работе в ИНО ВЧК-ОГПУ. Работал в Англии, Германии, Японии, Китае. С 1933 — руководитель консульского отдела полпредства СССР в Китае, затем сотрудник наркомата внешней торговли в Москве.
6 августа 1937 арестован по обвинению в шпионаже в пользу Японии, до апреля 1939 находился под следствием. Был осуждён на 5 лет ИТЛ, в заключении умер. Посмертно реабилитирован в 1956.
Напишите отзыв о статье "Ангарский, Иннокентий Ионович"
Литература
- Энциклопедия секретных служб России / Автор-составитель А.И.Колпакиди. — М.: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004. — С. 429-430. — 800 с. — ISBN 5-17018975-3.
Отрывок, характеризующий Ангарский, Иннокентий Ионович
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
