Англиканское сообщество

Протестантизм

Реформация Quinque sola Дореформационные движения Вальденсы · Гуситы · Катары · Лолларды Церкви Реформации Англиканство · Анабаптизм · Кальвинизм · Лютеранство · Цвинглианство Постреформационные движения Адвентисты седьмого дня · Армия спасения · Баптизм · Движение святости · Квакеры · Конгрегационализм · Меннонитство · Методизм · Пиетизм · Плимутские братья · Пуритане · Пятидесятники · Унитарианство · Харизматическое движение «Великое пробуждение» Евангельские христиане · Ривайвелизм Протестантизм по странам Протестантский фундаментализм

См. также: Англиканство

Англика́нское сообщество (англ. The Anglican Communion) — всемирное объединение поместных (национальных) англиканских Церквей. Не существует единой «Англиканской Церкви», обладающей общей юрисдикцией, так как все национальные англиканские Церкви административно независимы и находятся в полном каноническом единстве с Церковью Англии, которая рассматривается как «Материнская церковь» (mother church) Сообщества по всему миру, и с её главным примасом Архиепископом Кентерберийским (The Archbishop of Canterbury). Статус полного канонического единства означает, что между этими Церквями существует взаимное согласие по важнейшим доктринам и Причастие в каждой поместной Церкви возможно для каждого англиканина.

Объединяя около 77 миллионов последователей, Англиканское сообщество является третьим самым большим христианским сообществом в мире после Римско-Католической Церкви и Вселенского православия. Некоторые из этих церквей известны как Англиканские (то есть они точно признают свою историческую связь с Англией (Ecclesia Anglicana в переводе с латыни означает «Английская Церковь» или «Церковь Англии»); другие, как, например, Американская и Шотландская Епископальные Церкви, или Церковь Ирландии, предпочитают отдельные наименования. Каждая Церковь имеет свои собственные доктрину и литургию, и управляется местным примасом.

Архиепископ Кентерберийский, предстоятель Церкви Англии, не обладает официальной канонической или административной властью за её пределами, но он признается символическим главой Сообщества. По отношению к предстоятелям прочих поместных англиканских церквей пользуется первенством чести (primus inter pares — «первый среди равных»).

Англиканское сообщество считает себя частью Единой, Святой, Вселенской и Апостольской Церкви, одновременно Вселенской и Реформированной.

История возникновения

Реформация

95 тезисов Формула согласия Контрреформация Движения и деноминации   Протестантизм Реформация в Германии Лютеранство Анабаптизм Реформация в Швейцарии Кальвинизм Реформация в Нидерландах Меннонитство Реформатство Реформация в Англии Англиканство Пуританство Реформация в Шотландии Пресвитерианство Реформация во Франции Гугеноты Реформация в Речи Посполитой Социнианство Реформация в Италии Ключевые события   Лейпцигский диспут Вормсский эдикт Крестьянская война в Германии Шпайерская протестация Марбургский диспут Аугсбургский рейхстаг Аугсбургский религиозный мир Вестфальский мир Деятели Реформации   Мартин Лютер (Г, 1483–1546) Филипп Меланхтон (Г, 1497–1560) Ганс Таусен (Д, 1494–1561) Олаус Петри (Швец, 1493–1552) Ульрих Цвингли (Швейц, 1484–1531) Жан Кальвин (Швейц, 1509–1564) Томас Кранмер (А, 1489–1556) Джон Нокс (Шот, 1514?–1572) Предтечи Реформации   Вальденсы Авиньонское пленение пап (1309–1377) Лолларды Великий западный раскол (1378–1417) Гуситские войны (1420 до ~1434) Северное Возрождение

Как обособленная от Рима религиозная организация, Церковь Англии возникла в ходе Английской реформации на основании Акта о верховенстве 1534 (The Act of Supremacy), принятого парламентом по настоянию Генриха VIII, который объявлял Короля «единственным верховным главою на земле Церкви Англии». Король объявлялся Защитником веры (Fidei Defensor). В 1538 году была введена в официальное пользование «Великая Библия» (The Great Bible) — английский перевод Вульгаты. В июне 1539 года парламент Англии принял закон, известный как «Шесть статей» (Six Articles), который подтверждал основные доктринальные и канонические положения современного католицизма: пресуществление; непричащение мирян Кровью Христовою; целибат духовенства; исполнение обетов целомудрия; разрешение частных месс; важность исповеди. Более радикальные реформы были позже осуществлены Архиепископом Кранмером (Archbishop Cranmer) при Эдуарде VI: «Сорок две статьи» (The Forty-Two Articles) ознаменовали пик кальвинистского влияния в Церкви Англии ; их составление было завершено в 1552 году (провозглашены Королевским Мандатом 19 июня 1553). «Сорок две статьи», вследствие коронации католички Марии I, так и не были введены в действие.

К 1540 году завершилась ликвидация монастырей (The Dissolution of the Monasteries) и передача монастырских активов в ведение Короны. Церковная собственность в конечном итоге оказалась в руках английской аристократии, что создало экономическую базу для укоренения реформ и упрочения политического разрыва с папством.

После недолгой католической реакции в царствование Марии I Тюдор, в 1559, при Елизавете I, был принят второй Акт о верховенстве 1559. Акт подтверждал положения первого, но уточнял титул Монарха в отношении Церкви, каковой определялся как Верховный Правитель Церкви Англии (Supreme Governor of the Church of England).

Монарху принадлежит формальное право назначать Архиепископа и епископов по представлению премьер-министра, хотя фактическая процедура назначения сложна и многоступенчата. Примас Церкви Англии — Архиепископ Кентерберийский, который признаётся духовным лидером всего Сообщества, но не имеет административной власти за пределами Англии, кроме нескольких Церквей, которые предпочли остаться в его ведении. Значительная часть епископов Церкви Англии ex officio суть члены палаты лордов — так наз. духовные лорды (Lords Spiritual).

Старейший из существующих англиканских храмов за пределами Британских островов, Церковь св. Петра (Бермудские острова), был основан в 1612 (хотя современное здание было несколько раз перестроено за последнее столетие). Она также является старейшей из существующих протестантских церквей в Новом Свете. Она оставалась частью Церкви Англии до 1978 года, когда Англиканская Церковь Бермудских о-в отделилась от неё. Церковь Англии была государственной Церковью не только в Англии, но и во всех её заморских колониях.

Таким образом, единственными Церквами-членами нынешнего Англиканского сообщества, которые уже существовали к середине XVIII века были Церковь Англии, её ближайшая церковь-сестра — Церковь Ирландии (англ. The Church of Ireland) (которая также отделилась от Римско-Католической Церкви в правление Генриха VIII) и Шотландская епископальная церковь, которая в XVII и XVIII веках была частично полулегальной (из-за подозрений в её симпатиях к якобитам).

Расширение Британской Империи в XVIII и XIX веках также привело к расширению административных границ церкви. В начале, все эти Церкви в колониях находились под юрисдикцией Лорда-Епископа Лондона. После Американской революции, приходы нового независимого государства посчитали необходимым формально порвать с той церковью, чьим Верховным Правителем (англ. The Supreme Governor of the Church of England) был Британский монарх. Таким образом, после довольно дружелюбного отделения, они сформировали свои собственные диоцезы и национальную церковь, Епископальную Церковь Соединенных Штатов Америки.

Примерно в это же время в колониях, которые оставались связанными с Короной, Церковь Англии начала назначать колониальных епископов (colonial bishops). В 1787 был назначен епископ Новой Шотландии с юрисдикцией над всей Британской Северной Америкой; через некоторое время были назначены епископы в ряд городов современной Канады. В 1814 была создана кафедра епископа в Калькутте; в 1824 году первый епископ был направлен в Вест-Индию, а в 1836— в Австралию. К 1840 году Церковь Англии назначила всего десять колониальных епископов, но уже и это начинание сильно содействовало росту англиканства в мире. В 1841 был создан Колониальный Епархиальный совет (Colonial Bishoprics Council) и вскоре было создано большое количество диоцезов.

Со временем, появилась общая практика объединять эти диоцезы в Провинции и назначать для каждой из них митрополита (англ. metropolitan или англ. metropolitan bishop). В начале Церковь Англии была государственной церковью в большинстве колоний. Однако в 1861 было решено, что во всех колониях, за исключением тех, где она обладала особым государственным статусом, Церковь Англии будет обладать таким же юридически статусом, что и все остальные Церкви. Таким образом, колониальный епископ и колониальный диоцез отличались от епископов и диоцезов в Англии. Со временем епископов стали назначать сами местные церкви, а не поставлять их из Англии. Постепенно национальные синоды стали регулировать церковное законодательство независимо от Церкви Англии.

Важным шагом в развитии современного Сообщества стала идея Ламбетских Конференций (Lambeth Conferences). Эти конференции демонстрировали, что епископы разных Церквей могут проявлять единство Церкви через епископальную коллегиальность в отсутствие всеобщих юридических связей. Некоторые епископы очень неохотно посещали эти конференции из опасения, что подобное собрание может провозгласить себя Собором с властью создавать и регулировать церковное законодательство. Поэтому, была достигнута договоренность принимать лишь резолюции, носящие рекомендательный характер. Ламбетские конференции стали проводить примерно каждые десять лет с 1878 (вторая подобная конференция), и по сей день они остаются наиболее зримыми символами единства всего Сообщества.

Экклезиология, организация, традиция

Англиканское сообщество не представляет собой юридической структуры и не имеет каких-либо специальных органов, на которые возложена задача управления и контроля над церквями. В Лондоне под эгидой Архиепископа Кентерберийского функционирует Канцелярия Англиканского сообщества, играющая, однако, лишь организационную и вспомогательную роль. Сообщество объединено общей историей, традицией, структурой и участием в международных совещательных органах.

Три фактора обеспечивают единство Англиканского сообщества: единая организационная структура церквей, входящих в Сообщество, представляющая собой епископальную иерархию, поддерживаемую через апостольское преемство и синодальное управление; принципы вероучения, отраженные в литургии и принятых молитвенниках; исторические документы и труды богословов, повлиявшие на традицию Сообщества.

Изначально Церковь Англии была самостоятельной, самодостаточной Церковью, строившей свою идентичность на собственной истории и поддерживавшей своё единство посредством воспроизведения епископальной структуры и сохранения своего положения в качестве государственной церкви. Епископальная структура была чрезвычайно важна для сохранения внутреннего единства Сообщества ввиду важности роли, которую играли епископы в поддержании кафоличности и экуменизма.

На ранней стадии своего развития Церковь Англии разработала собственную книгу молитв, получившую название «Книга общих молитв» (The Book of Common Prayer) и сделанную обязательной «Актами о единообразии». Англиканская традиция формировалась не под влиянием какого-либо высшего теологического органа и не была связана с каким-либо отцом-основателем, напротив — она всегда обращалась именно к Книге общих молитв как к источнику своей теологии и практики. Это привело к формированию принципа «lex orandi, lex credendi» («закон молитвы — закон веры», досл.), ставшего краеугольным камнем Англиканской традиции.

Острый конфликт между протестантами и католиками в XVII веке привел к тесному сплочению многих протестантских церквей с очень разными доктринами и принципами, но готовых принять очень широкие границы допустимых расхождений. Эти границы были установлены в соответствующих частях молитвенных книг, а также в «39 статьях». Эти статьи, хотя никогда и не будучи обязывающими, сильно повлияли на традицию Сообщества, которая была развита и укреплена такими теологами как Ричард Хукер, Ланселот Эндрюс и Джон Коузин.

С расширением Британской Империи и распространением англиканства за пределами собственно Великобритании и Ирландии, Сообщество встало перед проблемой разработки новых механизмов поддержания внутреннего единства. Таким механизмом стали Ламбетские конференции епископов Сообщества, первая из которых была созвана в 1867 году Архиепископом Кентерберийским Чарльзом Лонгли (Charles Longley). Конференции эти не были направлены на ущемление внутренней автономии появляющихся провинций, а на «обсуждение вопросов, представляющих практический интерес, а также того, что мы полагаем, может стать необходимым в качестве направляющих ориентиров будущей деятельности».

Институты управления Сообществом (Instruments of Communion)

Как уже было отмечено, Англиканское сообщество не имеет международной юридической структуры. Роль Архиепископа Кентерберийского является чисто символической, а три международных организации Сообщества являются консультативными и сотрудничают друг с другом, однако их резолюции не носят обязательного характера для независимых провинций Сообщества. Однако, вместе четыре этих института функционируют как «Институты управления Сообществом», так как все церкви Сообщества в ним участвуют. В порядке древности, «Институты управления Сообществом» это:

1. Архиепископ Кентерберийский (the Archbishop of Canterbury)(ab origine) действует как духовный глава Сообщества. Он — фокус единства, так как ни одна Церковь не просит членства в Сообществе не состоя в общении с ним. Ныне кафедру Кентербери занимает д-р Роуэн Уильямс.
2. Ламбетская Конференция (the Lambeth Conference) (впервые проведена в 1867 году) — старейшее международное собрание. Это форум для епископов Сообщества, где они подтверждают и подкрепляют единство и коллегиальность через епископальность; обсуждают общие вопросы и проблемы; принимают резолюции, которые должны служить в качестве ориентиров. Конференции проводятся приблизительно каждые десять лет по призыву Архиепископа Кентерберийского.
3. Англиканский Косультативный Совет (the Anglican Consultative Council) (впервые собрался в 1971, был создан в 1968 резолюцией Ламбетской Конференции, и обычно собирается через каждые три года. Совет состоит из представителей (епископов, клириков и мирян), избранных 38 провинциями. У Совета есть постоянный секретариат, Канцелярия Англиканского сообщества (the Anglican Communion Office), в которой председательствует Архиепископ Кентерберийский.
4. Встреча Примасов (The Primates' Meeting) (впервые собралась в 1979) — это наиболее позднее выражение соборности, которое было созвано Архиепископом Дональдом Когганом в качестве форума для «неторопливой мысли, молитвы и глубокого обсуждения».

Провинции Сообщества

Все тридцать восемь Провинций Англиканского сообщества являются независимыми, каждая со своим примасом и управляющими структурами. Провинции могут представлять собой национальные церкви (как в Канаде, Уганде или Японии), или региональные церкви (как в Вест-Индии, Центральной Африке или Юго-Восточной Азии).

В Соединенном Королевстве существует четыре Церкви, входящих в Сообщество: Церковь Ирландии, Шотландская епископальная церковь, Церковь Уэльса и Церковь Англии.

Тридцать восемь Провинций Англиканского сообщества:

Англиканская Епископальная Церковь Бразилии (The Igreja Episcopal Anglicana do Brasil) Англиканская Церковь Австралии (The Anglican Church of Australia) Англиканская Церковь Бурунди (The Anglican Church of Burundi) Англиканская Церковь в Аотеароа, Новой Зеландии и Полинезии (The Anglican Church in Aotearoa, New Zealand and Polynesia) Англиканская Церковь Центральной Америки (The Iglesia Anglicana de la Region Central America) Англиканская Церковь Гонконга (Hong Kong Sheng Kung Hui) Англиканская Церковь Канады (The Anglican Church of Canada) Англиканская Церковь Кении (The Anglican Church of Kenya) Англиканская Церковь Кореи (The Anglican Church of Korea) Англиканская Церковь Мексики (The Anglican Church of Mexico) Англиканская Церковь Папуа Новой Гвинеи (The Anglican Church of Papua New Guinea) Англиканская Церковь Южной Америки (Iglesia Anglicana del Cono Sur de las Americas) Англиканская Церковь Танзании (The Anglican Church of Tanzania) Англиканская Церковь Южной Африки (The Anglican Church of Southern Africa) Англиканская Церковь Японии (The Nippon Sei Ko Kai) Епископальная Церковь Иерусалима и Ближнего Востока (The Episcopal Church in Jerusalem and the Middle East) Епископальная Церковь Соединенных Штатов Америки (The Episcopal Church of the United States of America)

Епископальная Церковь Судана (The Episcopal Church of the Sudan) Епископальная Церковь Филиппин (The Episcopal Church in the Philippines) Провинция Англиканской Церкви Конго (The Province de L’Eglise Anglicane Du Congo) Церковь Англии (The Church of England) Церковь Бангладеш (The Church of Bangladesh) Церковь Ирландии (The Church of Ireland) Церковь Нигерии (The Church of Nigeria) Церковь Пакистана (The Church of Pakistan) Церковь Провинции Бирма (The Church of the Province of Myanmar) Церковь Провинции Вест-Индии (The Church in the Province of the West Indies) Церковь Провинции Западной Африки (The Church of the Province of West Africa) Церковь Провинции Индийского Океана (The Church of the Province of the Indian Ocean) Церковь Провинции Меланезия (The Church of the Province of Melanesia) Церковь Провинции Руанда (The Church of the Province of Rwanda) Церковь Провинции Центральной Африки (The Church of the Province of Central Africa) Церковь Провинции Юго-Восточная Азия (The Church of the Province of South East Asia) Церковь Северной Индии (The Church of North India) Церковь Уганды (The Church of Uganda) Церковь Уэльса (The Church in Wales) Церковь Южной Индии (The Church of South India) Шотландская епископальная церковь (The Scottish Episcopal Church)

Кроме того, в Сообщество входят шесть церквей (extra-provincial churches), не входящих в провинции, пять из которых находятся под юрисдикцией Архиепископа Кентерберийского:

• Англиканская Церковь Бермудских островов (The Anglican Church of Bermuda)(в юрисдикции Архиепископа Кентерберийского)
• Епископальная Церковь Кубы (Iglesia Episcopal de Cuba) (в юрисдикции епископского совета)
• Приход Фолклендских островов (The Parish of the Falkland Islands) (в юрисдикции Архиепископа Кентерберийского)
• Лузитанская Католическая Апостольская Евангелическая Церковь (The Lusitanian Catholic Apostolic Evangelical Church) (в юрисдикции Архиепископа Кентерберийского)
• Испанская Реформированная Епископальная Церковь (The Spanish Reformed Episcopal Church)(в юрисдикции Архиепископа Кентерберийского)
• Церковь Цейлона (The Church of Ceylon) (в юрисдикции Архиепископа Кентерберийского)

В США. Канонические проблемы и споры

В Соединённых Штатах Америки англиканская церковь именуется Епископальной церковью США (англ. The Episcopal Church); насчитывает около 2-х миллионов 300 тысяч членов.

С 1990-х позиция Епископальной Церкви США по рукоположению гомосексуалов и однополым бракам и неприятие её другими Церквами — прежде всего в Африке и Азии — основной источник раздоров между разными поместными Церквами Англиканского сообщества. В 2007 году со стороны ряда епископов церкви в США высказывалась готовность пойти на разрыв (схизму) для сохранения «либеральных» принципов. На состоявшемся в феврале 2007 в Дар-эс-Саламе съезде Предстоятелей Англиканских Церквей, церкви в США был фактически предъявлен ультиматум засвидетельствовать до 30 сентября своё неприятие «гомосексуальной практики», и не совершать благословений однополых браков и не совершать более хиротоний открытых гомосексуалов.

Консервативная часть церкви в США сочла, что она подвергается изоляции и вытеснению из Епископальной церкви.

20 марта 2007 в США, в городе Навасота, штат Техас, епископы Епископальной церкви отвергли ультиматум съезда в Дар-эль-Саламе, заявив, что он имеет черты «колониализма, от которого Епископальная Церковь освободилась», и заменяет местное самоуправление мирян папистской моделью — «решениями далёкой и неподотчётной группы прелатов». Тем не менее, заявление выражает «страстное желание оставаться в полном общении как с Англиканским сообществом, так и Епископальной церковью».

Возможное отпадение Епископальной церкви от Сообщества чревато резким сокращением финансирования центральных международных программ Сообщества, около трети бюджета которого составляет вклад членов Церкви США.

25 сентября 2007 в Новом Орлеане завершилось заседание Палаты епископов Генеральной конвенции — законодательного и управляющего органа Епископальной церкви США. Было принято решение «воздерживаться от посвящения в епископский сан людей, чей образ жизни является вызовом для церквей, входящих в Содружество».

19 июля 2008 года в Кентербери (Англия) открылась Ламбетская конференция — всемирный съезд англиканских епископов, проводимый каждые 10 лет; около 200 епископов отказались участвовать в конференции, некоторые из них — в знак протеста против «либеральных тенденций», поддерживаемых Генеральным синодом Церкви Англии. Конференция завершилась тем, что архиепископ Кентерберийский призвал ввести пятилетний мораторий на рукоположение открытых гомосексуалов.

В России

См. также: Англиканство в России

Капелланства Церкви Англии в России зарегистрированы Минюстом РФ в 1992, как «Англиканская церковь». Капеллан англиканской церкви св. Андрея в Москве обслуживает также небольшие общины верующих англикан в Баку, Тбилиси, Ереване. Капелланства в России (всего их три: в Москве, Санкт-Петербурге и Владивостоке) входят в Диоцез Гибралтара в Европе.

См. также

• Англиканская церковь Святого Андрея (Москва)
• Оксфордское движение

Ссылки

• [www.hierarchy.religare.ru/h-angl-angl.html Англиканские церкви]
• [engchurch.fromru.com/ Англиканство]
• [mb-soft.com/believe/txc/thirtyni.htm Тридцать девять статей на англ.]
• [www.cofe.anglican.org/ официальный сайт Церкви Англии]
• [www.europe.anglican.org/ сайт Гибралтарской епархии в Европе]
• [www.standrewsmoscow.org/ сайт англиканской церкви св. Андрея в Москве]
• [www.anglicancommunion.org/ Anglican Communion]
• [www.anglicancommunion.org/tour/province.cfm?ID=U2 The Episcopal Church in the USA]

Отрывок, характеризующий Англиканское сообщество

– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.