Англия

Термин «Англия» часто используется как синоним термина «Великобритания». Отличия терминов «Англия», «Великобритания», «Британия» и «Соединённое Королевство» описаны в статье «Британские острова (терминология)»

Англия
England

Флаг Герб
Девиз: «Dieu et mon droit» «Бог и моё право»
Государственный гимн Англии
Основано	928
Официальный язык	английский
Столица	Лондон
Крупнейшие города	Лондон, Бирмингем, Лидс, Шеффилд, Ливерпуль, Манчестер, Ковентри, Лестер
Форма правления	Парламентарная монархия (отсутствует конституция, управляется монархом, парламентом и правительством Великобритании)
Королева Премьер-министр	Елизавета II Тереза Мэй
Госрелигия	англиканство
Территория • Всего	133 396 км²
Население • Оценка (2011) • Плотность	53 012 456 чел. 396 чел./км²
Названия жителей	англичанин, англичанка, англичане
Валюта	фунт стерлингов
Телефонный код	+44

Королевство Англия (англ. England [ˈɪŋɡlənd]) — государство (королевство) в составе Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии (Великобритания). Крупнейшая административно-политическая часть Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Население Англии составляет 84 % от общего числа населения Великобритании.

Англия стала объединением некогда враждующих графств в 927 году и берёт своё название от англов, одного из германских племён, которые обосновались там в V и VI столетиях. Столица Англии — Лондон, крупнейший город Великобритании.

Англия — место происхождения английского языка и Англиканской церкви, а английское законодательство формирует основу юридических систем многих стран; кроме того, Лондон был центром Британской империи, а страна — местом рождения Промышленной революции. Англия была первой промышленно развитой страной в мире, а также страной с парламентской демократией, конституционные, правительственные и юридические новшества которой были переняты другими нациями и странами.

Королевство Англия, включая княжество Уэльс, являлось отдельным государством до 1 мая 1707 года, когда объединилось с Шотландией в Королевство Великобритания.

Происхождение названия

Англия получила своё название в честь англов, германского племени обосновавшегося в Британии в V и VI веках н. э. Некоторые историки^{[какие?]} полагают, что это племя было потомками выходцев тех, кто жил на полуострове Ангельн, части полуострова Ютландия, являющемся сегодня частью северной Германии.

Первые упоминания об англах находятся в труде под названием «Германия», написанном в 98 году н. э. древнеримским историком Тацитом.

Согласно Оксфордскому словарю английского языка, самое раннее известное упоминание термина «Англия» применительно к южной части острова Великобритании относится к 897 году.

География

Англия занимает две трети острова Великобритания. На севере граничит с Шотландией, на западе — с Уэльсом.

Ландшафт Англии состоит в основном из покатых холмов, к северу местность становится более гористой. Горная и равнинная местность условно разделяются по линии, проходящей между устьем реки Тис (Тиссайд) на северо-востоке и устьем реки Экс (Девон) на юго-западе. На востоке располагается низменная болотистая местность, которая в основном была осушена для сельскохозяйственного использования.

Шесть крупнейших городов Англии (по убыванию численности населения): Лондон, Бирмингем, Лидс, Шеффилд, Ливерпуль и Манчестер.

История

Территория современной Англии на момент вторжения Юлия Цезаря в 55 год до н. э., как и век спустя, ко времени захвата императором Клавдием, была населена кельтскими племенами, называвшимися бриттами. В результате захвата вся южная часть острова (современные Англия и Уэльс) стала частью Римской империи до её распада в V веке н. э.

Без помощи римских легионов Римская Британия не могла долго противостоять варварам-германцам, появившимся в V—VI вв., как свидетельствуют хроники, по приглашению самих бриттов, которые с их помощью рассчитывали защититься от кельтских племён с севера — пиктов и скоттов. Пришельцы представляли собой три группы — юты, саксы и англы. Освоив территории бриттов, эти германцы стали теснить их на территорию Уэльса и Корнуолла. Со временем на занятых германскими пришельцами землях сформировались отдельные королевства, образовавшие, в частности, «Англосаксонскую гептархию» (союз семи королевств). Время от времени один из семи англосаксонских королей, называемый «Бритвальда», что можно вольно перевести как «Правитель Британии», получал контроль над большей частью Англии — так что трудно назвать момент, когда Англия была окончательно объединена. По некоторым описаниям, объединение наступило вместе с нашествием датских викингов, захвативших восточную часть Англии. Эгберт, король Уэссекса (умер в 839), часто называется первым королём всей Англии, хотя титул «Король Англии» возник лишь два поколения спустя — в период правления Альфреда Великого (871—899).

Некоторые историки^{[какие?]} начинают отсчёт правителей с норманнского завоевания в 1066 году, нумерация английских монархов также использует это событие как нулевую точку (например, Эдуард I, коронованный в XIII веке, не был первым королём с таким именем — но он был первым Эдуардом с 1066 года). Но Вильгельм Завоеватель не основал и не объединял страну, а только захватил существующую Англию, насадив франко-норманнское управление.

В конце XIII века соседнее княжество Уэльс было окончательно завоёвано Англией и стало частью английского королевства. История Англии как независимого государства идёт через Средневековье и Возрождение к периоду правления Елизаветы I, последней королевы из династии Тюдоров, после которой царствовал Яков I, бывший королём Шотландии под именем Якова VI. Союз Англии и Шотландии был дополнен веком позже Актом о союзе (1707 года), который окончательно объединил Англию и Шотландию в Королевство Великобритания (англ. Kingdom of Great Britain).

Политическое устройство

После реформ 1990-х годов в Северной Ирландии, Уэльсе и Шотландии, Англия осталась единственной из составных частей Великобритании, не имеющей собственного парламента и правительства. Функции парламента Англии исполняет парламент Великобритании, функции правительства — правительство Великобритании. Исполнительную власть, отвечающую в том числе и за территорию Англии, возглавляет премьер-министр Великобритании, которым в настоящее время является Тереза Мэй. Существует движение в поддержку создания самостоятельного парламента и правительства Англии. Недовольство сторонников движения вызывает тот факт, что в то время, как решения, применяемые к одной Шотландии, принимает собственный парламент Шотландии (и аналогично с Уэльсом и Северной Ирландией), решения, применяемые к одной Англии, принимает общегосударственный парламент, где голосуют шотландские, уэльские и североирландские депутаты.

Идея самостоятельного парламента поддерживается многими деятелями Консервативной партии, в то время как партия лейбористов полагает, что создание самостоятельных органов власти в крупнейшей части королевства приведёт к резкому уменьшению роли Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии и чревато распадом государства.

Административное устройство

Исторически наиболее крупным административным образованием в Англии были графства. Эти образования возникли из более древних, существовавших до объединения Англии: королевств (как Сассекс и Эссекс), герцогств (как Йоркшир, Корнуолл и Ланкашир) или просто земельных наделов, которыми награждали дворян — таких как Беркшир. До 1867 года они были разделены на более мелкие образования, называвшиеся сотнями. Самоуправление в пределах графства после политического объединения практически отсутствовало, поэтому границы графств не были точно определены и не имели практически никакой роли. После промышленной революции в результате возникновения крупных индустриальных центров образовались метропольные графства, центрами которых стали крупнейшие города.

В настоящее время Англия состоит из 9 регионов и 48 церемониальных графств.

Экономика

Важную роль в английской экономике играют сельское хозяйство, промышленное производство, индустрия высоких технологий и спортивная индустрия. В 2010 году спорт обеспечил 1,9 % ВВП Англии, войдя в число 15 крупнейших отраслей английской экономики, опередив такие отрасли как услуги связи, юридические услуги, бухгалтерский учёт, издательское дело, реклама и коммунальные услуги. В 2010 году со спортом было связано более 400 000 рабочих мест, то есть около 2,3 % всей занятости в Англии. По оценкам специалистов польза для здоровья людей регулярно занимавшихся спортом принесла английской экономике £ 11,2 млрд. Проведение массовых спортивных соревнований, таких как марафоны, повышают узнаваемость мест их проведения и позволяют увеличить доходы от туризма при минимальных инвестициях в инфраструктуру. Строительство новых стадионов, таких как «Миллениум» в Кардиффе и «Этихад» в Манчестере, стимулировало рост цен на местных рынках недвижимости.

Культура

Национальный костюм

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Хотя Англия и является страной с богатыми национальными традициями, она, строго говоря, не имеет четко определенного национального костюма.

В качестве примера английского народного костюма часто приводятся костюмы танцоров, исполняющих танец моррис. Его танцуют летом в деревнях. В прошлом он считался ритуальным танцем, и ему приписывалось магическое значение, связанное с пробуждением земли. Различные танцевальные группы допускают вариации в классическом костюме, который состоит из черных бриджей с колокольчиками вокруг голени, белой рубашки, жилетки, и фетровой или соломенной шляпы, украшенной лентами и цветами. Колокольчики и цветы призваны оградить от зла и принести плодородие. Первоначально этот танец исполняли только мужчины, но сейчас в нём участвуют и женщины.

Помимо этого, существует точка зрения, согласно которой за основу национального английского костюма следует брать одеяние англо-саксонских племен, населявших территорию современного графства Кент в VII—VIII веках н. э. Мужчины носили характерные перепоясанные светлые холщовые рубахи навыпуск (рубахи имели небольшой вырез на груди, который стягивался шнурком, зашнурованным крест-накрест) и темные брюки. На поясе висел кинжал. Женщины носили светлые долгополые холщовые рубахи, поверх которых надевался подпоясанный незастёгивающийся женский кафтан.

Однако в Великобритании существуют некоторые профессиональные различия в одежде, в её деталях. Например, рабочие носят кепи, а докеры портовых городов повязывают на шею пёструю косынку; многие пожилые фермеры предпочитают носить давно вышедшие из моды костюмы-тройки и фетровые шляпы. Даже сейчас в деловых кварталах Сити можно увидеть клерков, одетых по давней традиции совершенно одинаково: узкие брюки в полоску, чёрный пиджак, высокий белый воротничок, шляпа-котелок на голове, а в руках неизменный чёрный зонтик.

Предшествовали: Королевство Уэссекс 519 — прибл. 927

Королевство Англия прибл. 927 — 30 апреля 1707

Преемница: Королевство Великобритания 30 апреля 1707 — 1 января 1801

Отрывок, характеризующий Англия

Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.