Англо-бутанская война
| Дуарская война | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
индо-бутанская граница | ||
| Причина |
пограничный спор | ||
| Изменения |
Бутан передал часть территории Британской Индии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Англо-бутанская война, также известная как Дуарская война (англ. Duar War) — военный конфликт между Бутаном и Великобританией в 1864—1865 годах.
Содержание
Предыстория
После того, как англичане оккупировали Ассам и сделали его частью Британской Индии, начались пограничные споры с Бутаном, который отделяла от Ассама территория, известная под названием «дуары» («двери, врата») — ряд областей, через которые проходят горные проходы к реке Брахмапутра, контроль над которыми имел стратегическое значение.
В 1862 году из Британской Индии в Бутан отправилась миссия, руководимая Эшли Эденом. Официальной задачей миссии было разрешение пограничного спора с Бутаном, неофициальной — выяснение реальной военной силы Бутана. Однако в Бутане в это время шла гражданская война, в которой противостояли друг другу пенлопы Тонгса и Паро, и бутанский двор отказался принять миссию, которая была отложена до 1863 года.
В августе 1863 года миссия отправилась в Бутан из Калькутты, имея с собой черновик договора об основах взаимоотношений между Бутаном и Британской Индией. По причине политического хаоса в Бутане, Эшли получал несколько предупредительных сообщений, что его визит нежелателен, однако он всё равно направился в Пунакху через Хаа и Паро.
В Пунакхе его приняли неприветливо, подвергали издевательством, пенлоп хлестал по лицу и дёргал за волосы, бутанцы заняли непримиримую позицию и отказались согласиться на английские условия. Более того, Тонгса-пенлоп угрозами вынудил английского посла подписать бутанский вариант договора, в котором закреплялось бутанское право на дуары. Опасаясь за свою жизнь, Эден подписал договор, сделав приписку «под давлением» (пользуясь тем, что никто из бутанцев не умел читать по-английски), а вернувшись в Индию, объявил договор недействительным и потребовал временной оккупации страны и разрушения всех бутанских дзонгов, либо временной оккупации ассамских и бенгальских дуаров.
Ход войны
Англичане собрали войска из Ассама, Бенгала и Куч-Бихара, и разделили их на две группы и четыре колонны; командование восточной группой принял генерал Дансфорд, западной — генерал Малкэстер. Крайняя восточная колонна двинулась из Гувахати к Девангири, центрально-восточная — из Гоалпара к Бишеншингу, центрально-западная вышла на Пхунчолинг, крайняя западная вышла из Джалпаигури на Чумурчи. 12 ноября 1864 года Британская Индия объявила войну Бутану.
2 декабря восточная группа пересекла Брахмапутру, 10 декабря английские войска взяли Девангири, после чего Британская Индия аннексировала бенгальские и ассамские дуары.
16 декабря шабдрунг издал прокламацию, в которой обвинил Британию в неспровоцированной агрессии против Бутана и призвал бутанцев к сопротивлению англичанам. Воспользовавшись тем, что англичане уже увели основные войска обратно в Индию, оставив лишь гарнизоны, бутанцы неожиданной атакой взяли Девангири 29 января 1865 года; проходы на западе были захвачены 25—27 января. Под Чумурчи 5 тысяч человек, которыми командовал лично Тонгса-пенлоп, разгромили две британских колонны, в которых было 12 тысяч человек, и захватили 6 горных пушек (ныне хранятся в Национальном музее Бутана).
В начале марта 1865 года англичане произвели перестановки в высшем командном составе. Генерала Дансфорда сменил бригадный генерал Фрэйзер Тайтьер, а генерала Малкэстера — бригадный генерал Томбс. Во второй половине марта англичане выбили бутанцев из основных опорных пунктов вдоль границы, а 1 апреля британские войска атаковали Девангири. Многие бутанцы, оборонявшие Девангири, погибли, 120 капитулировавших были казнены англичанами. С повторным взятием Девангири война закончилась.
Итоги
11 ноября 1865 года в Синчила был подписан мирный договор между Бутаном и Британской Индией. В соответствии с этим договором Бутан передавал англичанам дуары, а также территории в Сиккиме и Куч-Бихаре. Между двумя странами заключались соглашения о торговле и выдаче преступников. За выполнение условий договора британское правительство обязалось выплатить 35 тысяч рупий к 10 января, 45 тысяч рупий к 15 января следующего года, и по 50 тысяч рупий к 10 января каждого последующего года.
Синчилаский договор послужил основой для Индо-Бутанского договора 1949 года. Статьи Синчилаского договора до сих пор служат основой взаимоотношений между Бутаном и Индией.
Напишите отзыв о статье "Англо-бутанская война"
Ссылки
- [en.citizendium.org/wiki/Duar_War Статья в Citizendium]
Литература
- Lal Babu Yadav, Indo-Bhutan relations and China interventions, 1996, ISBN 81-7488-218-9 ([books.google.com/books?id=KcyKqU01Qx0C&lpg=PP1&dq=%22Duar%20War%22&hl=ru&pg=PP10#v=onepage&q&f=false Текст на Google Books])
- Dorji Penjore, Security of Bhutan: Walking Between the Giants, Journal of Bhutan Studies, vol. 10, 2004. ([himalaya.socanth.cam.ac.uk/collections/journals/jbs/pdf/JBS_10_09.pdf Текст статьи])
- Индийские войны англичан // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Англо-бутанская война
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.
У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
