Англо-шотландские войны

Англо-шотландские войны — серия военных конфликтов между Англией и Шотландией в XIV-XVI веках.

Пограничные конфликты XIV века

В течение второй половины XIV века на англо-шотландской границе было много военных столкновений. В 1377 году вторгшиеся на территорию Шотландии английские войска во главе с графом Генри Перси были разбиты в битве при Дунсе. В 1388 году в ходе очередного рейда шотландцы разбили превосходящие силы англичан в сражении при Оттерберне, после чего боевые действия на некоторое время прекратились.

Пограничные конфликты XV века

Военные действия возобновились в 1400 году и быстро трансформировались в серию грабительских рейдов южно-шотландских и северо-английских баронов на территорию противника. Осенью 1402 года большая шотландская армия во главе с Арчибальдом Дугласом в ответ на разгром одного из шотландских отрядов англичанами в битве при Несбит-Муре (1402) вторглась в Нортумберленд. Графство было разграблено, но на обратном пути шотландцы были атакованы английский отрядом Генри Хотспура и в сражение при Хомильдон-Хилле полностью разбиты. В 1415 году в сражении при Иверинге небольшой английский отряд лучников разгромил в несколько раз превосходящие войска шотландцев, вторгшиеся в Нортумберленд, доказав тем самым эффективность использования длинного английского лука против кавалерии. Английские войска во главе с графом Генри Перси, в свою очередь, в 1436 году совершили набег на территорию Шотландии и попытались взять крепость Данбар, но неожиданной атакой шотландцев во главе с Уильямом Дугласом были разбиты в битве при Пипердиане. Граф Нортумберленда Генри Перси в 1448 году вновь совершил военный поход в Шотландию с шеститысячной армией, но в сражении у реки Сарк был полностью разбит. Решающую роль сыграло умелое использование местности шотландцами, которые оттеснили противника к берегу реки во время прилива. В 1482 году будущий король Англии Ричард III, воспользовавшись мятежом шотландских баронов и свержением с престола шотландского короля Якова III, захватил город Берик. Затем английские войска вторглись в Шотландию и подошли к Эдинбургу. При поддержке англичан к власти в стране пришёл герцог Олбани. Однако, в начале 1483 года он был вынужден бежать из Шотландии, так как Яков III при поддержке парламента вернул себе корону. Через год, летом 1484 года герцог Олбани вновь выступил против шотландского короля, но в сражении у Лохмабена потерпел поражение.

Военные столкновения начала XVI века

В 1513 году английские войска в ходе войны Камбрейской лиги вторглись во Францию. Шотландский король Яков IV, как союзник Франции, выступил в военный поход против Англии. Шотландские войска довольно быстро захватили приграничные английские замки, но в битве при Флоддене потерпели тяжёлое поражение. Было убито до 10 тысяч шотландцев, погиб и король Яков IV. Разгром при Флоддене повлёк за собой долгий внутриполитический кризис в Шотландии в период несовершеннолетия Якова V. Этим не могли не воспользоваться северо-английские бароны, в течение по следующего десятилетия регулярно совершавшие набеги на шотландские земли. Разрыв английского короля Генриха VIII с папой римским, жестокие преследования католиков в Англии и династический союз Якова V c Францией к концу 1530-х годов резко обострили англо-шотландские отношения. В сентябре 1541 года Генрих VIII предложил организовать встречу двух монархов в Йорке. Однако Яков V, опасаясь своего пленения, отказался прибыть на переговоры, что стало формальным поводом для объявления войны. В августе 1542 года английская армия вторглась на территорию Шотландии, но была разбита графом Хантли в битве при Хаддон-Риге. Осенью Яков V собрал 20-тысячную армию и двинулся к английской границе. В ноябре 1542 года небольшой шотландский отряд под командованием фаворита короля Оливера Синклера был разбит в сражении при Солуэй-Моссе. Потери шотландцев были незначительными, однако поражение вызвало массовое дезертирство, несколько шотландских баронов перешли на сторону англичан. Яков V был вынужден вернуться в Шотландию, где он умер в декабре 1542 года.

Военные столкновения в период правления Марии Стюарт

После восшествия на шотландский престол Марии Стюарт в 1542 году отношения между Англией и Шотландией вновь ухудшились. Король Англии Генрих VIII потребовал заключения брака между своим сыном Эдуардом и шотландской королевой, однако ничего не добился. Тогда же проанглийские бароны во главе с графом Ангусом были смещены (1543), а к власти пришёл кардинал Битон и сторонники ориентации на Францию. Ответная реакция Англии привела к новому витку военных столкновений. В 1544—1545 годах английские войска графа Гертфорда неоднократно вторгались в Шотландию. Однако победа шотландцев в битве при Анкрум-Муре в 1545 году положила на время конец английским набегам.

В 1546 году группа радикальных протестантов убила кардинала Битона и захватила Сент-Эндрюсский замок. Шотландское правительство обратилось за помощью к Франции. Французские войска прибыли в Шотландию в начале 1547 года и выбили мятежников из Сент-Эндрюса. В ответ английская армия вновь перешла границу и наголову разгромила шотландцев в битве при Пинки в сентябре 1547 года. После сражения англичане довольно быстро захватили основные шотландские крепости в Лотиане и на берегах Ферт-оф-Тея, таким образом подчинив значительную часть королевства. В 1547—1550 годах шотландцы несколько раз пытались вернуть захваченный англичанами замок Броти, взяв его в результате штурма лишь в феврале 1550 года. Тогда же была отбита захваченная англичанами крепость Хаддингтон. Английский гарнизон удерживал крепость до 1550 года, выдержав осаду в 1548 году, пока не покинул её из-за распространившихся болезней и проблем с поставками провианта. Таким образом, английские войска были вытеснены с шотландской территории лишь к концу 1550 года во многом благодаря прибывшим из Франции подкреплениям.

Последнее столкновение

7 июля 1575 года на англо-шотландской границе произошло сражение, вошедшее в историю под названием Набег на Ридзвайр. Английский и шотландский лорды вместе со своими военными отрядами встретились на границе для решения спорных вопросов и заключения мира. В результате возникших разногласий произошло сражение, закончившееся полной победой шотландцев. В то же время битва стала последним в истории крупномасштабным вооруженным столкновением между Англией и Шотландией. Основной причиной прекращения после этого военных конфликтов стало восшествие на английский престол в 1603 году шотландского короля Якова I, так как с тех пор Англия и Шотландия имели общих монархов.

Литература

• Dupuy, Ernest R. and Dupuy, Trevor N. The Encyclopedia of Military History from 3500 B.C. to the present. New York: Harper & Row Publishers, 1977.
• MacDonald Fraser George. The Steel Bonnets. Harper Collins, 1971, ISBN 0-00-272746-3
• Mackie R.L. A History of Scotland.
• Sadler John. Border Fury: England and Scotland at War, 1296—1568. Longman, 2004.

Отрывок, характеризующий Англо-шотландские войны

Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?