Андерлони, Пьетро
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
| Пьетро Андерлони | |
| Pietro Anderloni | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: |
13 октября 1849 (65 лет) |
| Место смерти: | |
Пьетро Андерлони — (итал. Pietro Anderloni; 1784 - 1849) итальянский гравёр на меди.
Пьетро Андерлони родился 12 октября 1784 года в Санта-Эвфимии (Euphemia (Heilige)), в городе Брешиа.
Сперва Пьетро усердно обучался гравировальному искусству у своего старшего брата, Фаустино Андерлони[1] (1766-1847; Faustino Anderloni), и у П. Палацци. В девятнадцатилетнем возрасте Андерлони отправился в город Милан, где поступил в школу Джузеппе Лонги и проработал под его руководством девять лет, накопив бесценный опыт и мастерство.
Покинув Милан Пьетро Андерлони отправился в итальянскую столицу; в 1824 году вторично посетил город Рим.
В 1831 году Андерлони занял пост директора гравировальной школы в городе Милане, заменив на этой должности своего учителя Джузеппе Лонгиса.
Пьетро Андерлони скончался 13 октября 1849 года в своем имении Кабиате неподалёку от города Милана.
В начале XX века, «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона» так оценивал вклад Андерлони в мировую культуру[2]:
|
Из его гравюр пользуются особенной известностью портреты Аппиани, Л. да Винчи, Лонгиса, Кановы и Петра Великого; затем «Моисей с дочерью жреца Иитро у колодца» с Пуссена; «Мадонна с ангелами» с Тициана; «Христос со крестом» с Калисто да Лоди и «Святое семейство» с Рафаэля, находящееся в Стаффорлской галерее, и «Мадонна» с Рафаэля — в Венской галерее; самыми выдающимися из его произведений считается «Христос и грешница» с картины Тициана, «Бегство Гелиодора и Атиллы» с Рафаэля (1837 г.). Гравюры Андерлони отличаются простотою и благородством компоновки и удивительной передачей колорита. — Фаустино А., брат предыдущего, родился в Санта-Эвфимии, занимался гравированием в Павии, делая гравюры преимущественно для сочинений по естественной истории. Много работал совместно со своим зятем Гаравалием. † 9 января 1847 г. в Павии. Из его гравюр пользуются особенной известностью портрет Гердера с оригинала Кюгельгена и «Магдалина в пустыне» с Корреджо. Весьма ценятся также «Святое Семейство» с картины Рафаэля, находящейся в Неаполе, «Святое Семейство» с Пуссена; «Mater amabilis» с Сассоферато, бриджватерская «Мадонна» с Рафаэля и др. | 
|
Напишите отзыв о статье "Андерлони, Пьетро"
Примечания
- ↑ [slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%91%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%B3%D0%B0%D1%83%D0%B7%20%D0%B8%20%D0%95%D1%84%D1%80%D0%BE%D0%BD/%D0%90%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%BB%D0%BE%D0%BD%D0%B8/ Братья Андерлони](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2873 дня))
- ↑ Андерлони Пиетро // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.lombardiabeniculturali.it/stampe/autori/4495/ Работы Пьетро Андерлони]
Отрывок, характеризующий Андерлони, Пьетро
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
