Андерсон, Стиг

Стиг Андерсон
Бюст Стига в его родном городе
Дата рождения:	25 января 1931(1931-01-25)
Место рождения:	Хува, коммуна Гулльспонг, лен Вестра-Гёталанд, Швеция.
Дата смерти:	12 сентября 1997(1997-09-12) (66 лет)
Место смерти:	Стокгольм, Швеция

Стиг (Стиккан) Эрик Леопольд Андерсон (швед. Stig 'Stikkan' Erik Leopold Andersson, 25 января 1931 года, Хува, Швеция — 12 сентября 1997 года, Стокгольм, там же) — шведский поэт, предприниматель мира музыки. Автор около трёх тысяч текстов песен, директор группы ABBA, основатель и владелец звукозаписывающей компании Polar Music

Ранние годы

Мать Стига работала на многих работах, была швеей, парикмахершей, владела киоском. Отца он никогда не знал. В 13 лет Стиг оставил школу и пошёл работать разносчиком в бакалейную лавку. Также он подрабатывал в местной футбольной команде, чиня футболистам бутсы, его мать стирала им одежду, а также держал около стадиона небольшой ларек, в котором торговал лимонадом во время футбольных матчей.

Поднакопив немного денег он купил гитару и через некоторое время уже играл в местном оркестре. В 16 лет начал сочинять и за всю жизнь сочинил около 3 000 текстов. В 1948 году поступил в музыкальное училище. В 1951 идет по призыву в армию а после демобилизации идет учиться на учителя и в 1957 году получает диплом. Работая преподавателем химии и математики в школе он не прекращает писать песни и несколько из них становятся хитами. Его первым успехом была песня собственноручно им написанная Ты всё ещё меня любишь Клас-Ёран? (Are You In Love With Me, Klas Goran?) в исполнении шведской певицы Lill-Babs (Барбру Свенсон) в 1960 году.

Карьера и творчество

В 1960 году Андерсон со своим постоянным компаньоном основал музыкальное издательство Sweden Music, позже Polar Music (1963), а в 1989 премию Polar Music Prize. В конце 1960-х он являлся главой компании где смогли раскрыть свой талант Бьёрн Ульвеус и Бенни Андерссон которые являлись авторами большинства песен и участниками группы АББА. Они начали работать вместе после того как Андерсон работал менеджером в группе Hootenanny Singers. Позднее в 1972 году он стал менеджером Анни-Фрид Лингстад а с 1976 года Агнеты Фальтског. Хотя Агнета до 1975 года по контракту работала ещё и с CUPOL/CBS Records.

В ранние годы становления группы АББА Стиг был соавтором многих песен группы. В 60-х — 70-х фирма POLAR MUSIC издавала очень многих шведских артистов, но самыми успешными в Швеции и во всём мире был вокально-инструментальный ансамбль ABBA. Стиг был одной из центральных фигур в группе АББА. Он занимался всеми финансовыми вопросами, а также управлял инвестиционным фондом, который распоряжался всеми доходами участников группы.

К середине 80-х дела компании пошли не столь успешно по причине плохого управления финансовыми активами, низкокачественных инвестиций, высоких налогов и повышения кредитных ставок. Совместная работа 3 из 4 членов группы со Стигом была завершена после того как выяснилось что Стиг забирал себе процент с прибыли в течение многих лет на сумму 4,5 миллиона евро. Иск против него был подан в окружной суд Стокгольма в июне 1990 года от компании Агнеты Фальтског Agnetha Fältskog Produktion AB, компании Бенни Андерссона Mono Music AB и немецкой компании защищающий права Бьёрна Ульвеуса. Фрида ещё в 1982 году вывела свои капиталы за границу. В результате судебного разбирательства спор был урегулирован в июле 1991 года.

В 1989 году Стиг основал музыкальную премию Polar Music Prize. В следующем году незадолго, перед тем как ему был подан иск о выплате авторских гонораров от участников группы АББА, он продал свою звукозаписывающую компанию Polar Music фирме PolyGram со всеми правами на торговую марку АББА. Сумма сделки составила 300 миллионов шведских крон (28,5 миллиона английских фунтов). На вырученные средства от этой сделки, в том числе, и была основана премия. Стиг пожертвовал 42 миллиона шведских крон. Первое вручение Polar Music Prize состоялось весной 1992 года и с тех пор церемония проходит ежегодно.

В 1998 году PolyGram была продана фирме Universal Music, которая теперь является одной из 4-х самых больших звукозаписывающих компаний в мире. На сегодняшний день только она имеет права на все записи АББА.

Личная жизнь

Стиг был женат на Гудрун Андерсон и имел 3 детей — дочь Мари, сыновей Андерса и Ласе. Умер 12 сентября 1997 в Стокгольме от сердечного приступа.

Дочь Стига Мари Ледин которая является женой известного шведского певца и композитора Тумаса Ледина основала новую успешную фирму грамзаписи в середине 80х «Record Station» (куплена в середине 90х германской фирмой BMG). В 1996 году Мари основала музыкальное издательство Anderson Records. Первым альбомом вышедшим под именем этого издательства стал Djupa andetag — первая за 12 лет сольная пластинка Фриды, одной из участниц прославленного шведского квартета. В 2006 году Мари сменила вид деятельности своего издательства с музыкального на книжный.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Андерсон, Стиг

– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…