Поццо, Андреа

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Андреа дель Поццо»)
Перейти к: навигация, поиск
Андреа Поццо

Андреа дель Поццо (итал. Andrea Pozzo, 30 ноября 1642, Тренто — 31 августа 1709, Вена) — итальянский живописец и архитектор. Представитель барокко. Виртуозный мастер иллюзионистической[en] росписи (фрески в церкви Сант-Иньяцио в Риме, 1685-99 гг.). Автор трактата по теории перспективы.





Биография

Родился в Тренто (в то время город принадлежал Австрии), учился в местной иезуитской школе. Отец, заметив склонность сына к изобразительному искусству, отправил его учиться на художника. Стиль молодого Поццо сложился, вероятно, под влиянием работ Джакомо Пальма.

25 декабря 1665 года Андреа дель Поццо вступил в орден иезуитов.

Творчество

Первой большой работой стала роспись потолка церкви Сан-Франческо-Ксавье в Мондови(1676). Здесь Поццо продемонстрировал, что вполне овладел приёмами иллюзионизма.

От потолочной фрески (1678) туринской церкви Святых Мучеников (dei Santi Martiri) сохранились только фрагменты: роспись постепенно разрушалась под воздействием просачивающейся воды и в 1844 году была записана Луиджи Ваккой.

В 1681 году Поццо был приглашён в Рим генералом Ордена Джованни Паоло Олива. В Риме Поццо первоначально работал как сценограф религиозных театрализованных представлений. Выполненные им декорации составили Поццо славу мастера иллюзионизма.

Одной из первых римских работ Поццо в области монументальной живописи стала роспись коридора, связывающего церковь Иль-Джезу с комнатами Святого Игнатия (1681—1686) — архитектурные мотивы и эпизоды из жизни святого в Камера ди Сан Игнасио (Camere di San Ignazio), дополняющие существующие картины, выполненные ранее Жаком Куртуа.

Шедевром Поццо считаются фрески апсиды, потолка и роспись подкупольного пространства римской церкви Сан-Иньяцио (1685—1699). У церкви, освящённой ещё в 1642 году, из-за неодстатка средств так и не был возведён купол. Поццо на холсте диаметром 17 метров создал мастерскую иллюзию, так что зритель, находясь в церкви, видит свод несуществующего купола с изображением Апофеоза Святого Игнасио. Фрески прославляют миссионерскую деятельность ордена иезуитов во всех частях света. Поццо трактует тему в несколько воинственном ключе, — вместо традиционных евангелистов и отцов церкви художник изобразил героев Ветхого завета: Юдифь и Олоферна, Давида и Голиафа, Иаиль и Сисару, Самсона и филистимлян.

На фреске нефа Gloria di Sant'Ignazio свет, исходя от Бога-отца через Бога-сына, падает на Святого Игнатия и, разбиваясь на четыре луча, озаряет четыре континента. Так Поццо иллюстрировал слова Христа: «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!»(12:49) и Игнатия Лойолы: «пойдите и зажгите всё».

Церковь Сан-Иньяцио послужила образцом для других церквей, построенных иезуитами в Италии, Австрии и Германии.

Напишите отзыв о статье "Поццо, Андреа"

Примечания

Литература

  • Burda F., Belting H. Andrea Pozzo und die Videokunst: neue Überlegungen zum barocken Illusionismus. Berlin: Gebr. Mann, 2001.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Поццо, Андреа

«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.