Андрейко, Николай Матвеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Николай Матвеевич Андрейко
Дата рождения

6 мая 1922(1922-05-06)

Место рождения

с. Ольшаны, Харьковская губерния, Советская Россия[1]

Дата смерти

28 декабря 2008(2008-12-28) (86 лет)

Место смерти

Харьков, Украина

Принадлежность

СССР СССР

Годы службы

19411946

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии
В отставке

работал на Харьковском заводе имени Малышева

Никола́й Матве́евич Андре́йко (6 мая 1922 — 28 декабря 2008) — участник Великой Отечественной войны, старший телефонист 685-го стрелкового полка 193-й Краснознамённой стрелковой дивизии 65-й армии Центрального фронта, Герой Советского Союза (30.10.1943), красноармеец[2].





Биография

Родился 6 мая 1922 года в селе Ольшаны, ныне поселок городского типа Дергачёвского района Харьковской области Украины, в семье рабочего. Украинец. Окончил Ольшанскую семилетнюю школу. В 1938 году поступил на Харьковский завод имени Коминтерна (ныне завод транспортного машиностроения имени Малышева), где работал сначала учеником, а затем модельщиком.

В Красной Армии с июля 1941 года. Участник Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях под Севастополем, Воронежем, Курском. Льговом, Севском, форсировал Десну, Сож, Днепр. В боях с немецко-фашистскими захватчиками был несколько раз ранен и контужен, но после лечения неизменно возвращался в действующую армию.

Старший телефонист 685-го стрелкового полка (193-я стрелковая дивизия, 65-я армия, Центральный фронт) комсомолец красноармеец Николай Андрейко отличился 15 октября 1943 года при форсировании Днепра у поселка городского типа Лоев Гомельской области Белоруссии.

Исполняя обязанности командира отделения, участвовал в изготовлении из брёвен плота для имущества, а затем стал переправляться вместе с двумя бойцами через Днепр. Когда до берега оставалось преодолеть последние десятки метров, от разрыва снаряда плот Андрейко перевернулся. Пришлось добираться вплавь, захватив с собой катушки с проводом и несколько телефонных аппаратов.

На втором плоту переправилось ещё восемь солдат. Николай Андрейко одним из первых ворвался в немецкую траншею. Завязалась рукопашная схватка. Двух гитлеровцев он застрелил, одного заколол штыком. Вскоре Андрейко и его товарищи установили связь со штабом полка и получили приказ: «Удержать плацдарм до подхода основных сил».

Этот боевой приказ воины выполнили. Фашисты бросались в ожесточенные контратаки, обстреливали траншею из минометов и пулеметов. Но, одиннадцать смельчаков не дрогнули и удержали плацдарм. Через сутки на правый берег переправились все подразделения полка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 октября 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, красноармейцу Андрейко Николаю Матвеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 6694).

В октябре 1943 года Андрейко был тяжело ранен. Около года врачи боролись за его жизнь, несколько раз оперировали. Раны заживали, а потом снова открывались… В теле Героя так и остались несколько металлических осколков.

После войны Н. М. Андрейко демобилизован из Вооруженных Сил СССР. В 1947 году стал членом ВКП(б)/КПСС. Вернулся на Харьковский завод имени Малышева. Однако здоровье не позволило ему снова стать к станку. Закончив Харьковские областные курсы партийных и советских работников, Н. М. Андрейко около двадцати лет работал старшим экономистом в своем родном модельном цехе. Потом его выдвинули на должность начальника бюро труда и зарплаты того же цеха. Без отрыва от производства ветеран войны закончил двухгодичную учетно-плановую школу и Харьковский учетно-экономический техникум. На протяжении многих лет Н. М. Андрейко избирали председателем цехового комитета и членом заводского комитета профсоюза, был он и секретарем цеховой партийной организации. Часто выступал перед молодежью, рассказывая о подвигах советских людей в годы Великой Отечественной войны.

Жил в областном центре Украины — городе Харькове. Скончался 28 декабря 2008 года.

Награды и звания

Память

Внешние изображения
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?id=3844 Надгробный памятник]
  • Похоронен в Харькове на кладбище № 2.

Напишите отзыв о статье "Андрейко, Николай Матвеевич"

Примечания

  1. Ныне посёлок городского типа Ольшаны, Дергачёвский район, Харьковская область, Украина.
  2. На дату присвоения звания Героя Советского Союза.

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Навечно в сердце народном. — 3-е, доп. и испр. — Минск, 1984.
  • Плесцов К. М. Люди высокого подвига. — М., 1962.
  • Подвиги во имя Отчизны. — 2-е изд. — Харьков: Прапор, 1985.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8572 Андрейко, Николай Матвеевич]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 29 октября 2010)

Отрывок, характеризующий Андрейко, Николай Матвеевич

– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.