Андрейченко, Василий Евдокимович

Василий Евдокимович Андрейченко
Дата рождения	12 (25) апреля 1917(1917-04-25)
Место рождения	Екатеринослав, Российская империя
Дата смерти	2 октября 1943(1943-10-02) (26 лет)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1939—1943
Звание	гвардии старший сержант
Командовал	взводом
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	(посмертно) Медали

Васи́лий Евдоки́мович Андре́йченко (12 [25] апреля 1917 года — 2 октября 1943 года) — участник Великой Отечественной войны, командир огневого взвода 34-го гвардейского артиллерийского полка 6-й гвардейской стрелковой дивизии 60-й армии Центрального фронта. Герой Советского Союза (16.10.1943; посмертно), гвардии старший сержант.

Биография

Родился 12 (25) апреля 1917 года в городе Екатеринослав в семье рабочего. Украинец. Член ВКП(б)/КПСС с 1942 года. Окончил 7 классов. Работал токарем на металлургическом заводе.

В Красной Армии с 1939 года. В боях Великой Отечественной войны с 1942 года.

Командир огневого взвода 34-го гвардейского артиллерийского полка (6-я гвардейская стрелковая дивизия, 60-я армия, Центральный фронт) гвардии старший сержант Андрейченко 7 июля 1943 года в составе батареи занял открытую огневую позицию на важной высоте в районе станции Поныри Курской области. Организовал отражение танковых атак гитлеровцев. В одной из них на позиции батареи противник бросил более сорока машин с десантом. Будучи старшим на батарее, Андрейченко руководил отражением этой атаки. Враг, потеряв более десяти танков, вынужден был отступить.

В дальнейшем участвовал в боях по освобождению правобережной Украины. В сентябре 1943 года огнём обеспечивал форсирование стрелковыми подразделениями Десны, Днепра, Припяти.

В бою за плацдарм на реке Припять Андрейченко получил множественные ранения и 2 октября 1943 года умер.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1943 года

за успешное форсирование реки Днепр севернее Киева, прочное закрепление плацдарма на Западном берегу р. Днепр и проявленные при этом отвагу и геройство

гвардии старшему сержанту Андрейченко Василию Евдокимовичу присвоено звание Героя Советского Союза.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза
• Орден Ленина
• Орден Красной Звезды
• Медали

Память

• Похоронен в парке города Чернобыль Киевской области, где установлена мемориальная доска.
• Улица в Днепре носит его имя.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• И генерал, и рядовой. — Днепропетровск: Промiнь, 1983.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11237 Андрейченко, Василий Евдокимович]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 24 октября 2010)

Отрывок, характеризующий Андрейченко, Василий Евдокимович

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.