Бродий, Андрей Иванович

Андрей Иванович Бродий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Подкарпатской Руси
11 октября 1938 — 26 октября 1938
Предшественник:	должность учреждена
Преемник:	Августин Волошин
Вероисповедание:	грекокатолик

Андрей Иванович Бродий (укр. Андрій Іванович Бродій, 2 июля 1895, с. Каменское (ныне Иршавский район, Закарпатская область) — 7 декабря 1946, Ужгород) — карпаторусский учитель, журналист и политический деятель. Последователь Русского движения в Прикарпатской Руси.

Биография

Родился в селе Каменское (Кивяждь), в богатой крестьянской семье, его отец работал в США. В 1914 году окончил учительскую семинарию в Ужгороде и начал работать учителем.

Во время Первой мировой войны был призван в австрийскую армию, воевал, был ранен.

Был сторонником ориентации на Венгрию, работал под псевдонимом «Берталон» среди русинов в Закарпатье. Один из основателей Автономного земледельческого союза, который он возглавлял в 1933—1944 годах. В 1933—1938 годах представлял эту партию в парламенте Чехословакии, где активно выступал за предоставление Закарпатью автономии.

С 11 октября по 26 октября 1938 года - первый премьер-министр автономной Подкарпатской Руси [rusyns-library.org/uryadovyj-vestnik-podkarpatskoj-rusi-gosudarstvennye-dokumenty-pr/]. Арестован по требованию атташе Германского посольства в Праге А. Генке чехословацкими властями.

МИДу ЧСР, А.Генке: « …Если правительство (ЧСР) в этот решающий момент хочет усилить немецкий интерес к благоприятному решению арбитражного суда (в Вене) в отношении Чехословакии, то было бы весьма целесообразным заменить А.Броди сторонником украинской ориентации, лучше всего А.Волошиным…» (из записи беседы  с А.Генке в МИД ЧСР 26 октября 1938 г.) (SUA - АА, к. 28, 499241)

29 ноября 1945 был арестован НКВД. В мае 1946 года был приговорён советским судом к смертной казни за сотрудничество с правительством Миклоша Хорти. Расстрелян 11 июня 1946 (7 декабря 1946).

Ссылки

• [www.kmu.gov.ua/control/uk/publish/article%3fart_id=1247308&cat_id=661248 Биография Андрея Бродия]
• [www.rusyn.org/ukrpolbrodii.html Русины]
• [rusyns-library.org/uryadovyj-vestnik-podkarpatskoj-rusi-gosudarstvennye-dokumenty-pr/ Урядовый Вѣстникъ Правительства Подкарпатской Руси (1938-1939)]

Отрывок, характеризующий Бродий, Андрей Иванович

В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».