Сигле, Андрей Рейнгардтович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Андрей Сигле»)
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Сигле
Дата рождения

15 мая 1964(1964-05-15) (59 лет)

Место рождения

Горький

Годы активности

1976 — наст. время

Страна

Россия Россия

Профессии

композитор, продюсер

Награды

Белый слон (2005)
«Золотой лев» (2011)
«Ника» (2013)

Андре́й Рейнга́рдтович Си́гле (род. 15 мая 1964, Горький, СССР) — российский продюсер[1], кинокомпозитор, музыкант, руководитель кинокомпании Proline Film. Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (2006)[2], член Европейской киноакадемии (EFA) и Европейского продюсерского клуба (EPC).





Биография

Андрей Сигле родился 15 мая 1964 года в Горьком. Его отец, Рейнгардт Густавович Сигле, — инженер-строитель, мать, Людмила Михайловна, — школьный учитель. Спустя два месяца после рождения сына семья Сигле переехала в Ленинград. В 1986 году по окончании [www.rimkor.com/ Музыкального училища им. Римского-Корсакова], он поступил в Ленинградскую консерваторию, класс фортепиано (мастерская П. Зарукина). После окончания консерватории Андрей Сигле по приглашению ректора Шведской Королевской академии музыки в Гётеборге прошел обучение по специальности «Кинокомпозитор».

Творчество

С середины 1980-х увлекся электронными музыкальными инструментами. В качестве аранжировщика, клавишника и саунд-дизайнера Андрей Сигле участвовал в записи альбомов музыкальных групп «Кино», «Алиса», «Наутилус-Помпилиус», а также сольных проектов Сергея Курёхина и Бориса Гребенщикова. В качестве музыканта работал на кинокартине «Собачье сердце» (1988) и на кинокартине «Игла» совместно с Виктором Цоем и другими участниками группы «Кино», принимал участие в проекте Константина Лопушанского «Посетитель музея» (1989), музыку для которого написал Альфред Шнитке.

Дебют Андрея Сигле как кинокомпозитора состоялся в фильме «Клещ» (1990) режиссёров Александра Баранова и Бахыта Килибаева. Этот проект стал поворотным в его творчестве: он начал писать музыку исключительно для кино. Среди его работ «Сенсация» Бориса Горлова, «Колесо любви» Эрнеста Ясана, «Последнее дело Варёного» Виталия Мельникова, «Прохиндиада-2» Александра Калягина, «Русская симфония» Константина Лопушанского, «Четырнадцать цветов радуги» Дмитрия Светозарова. В 1997 году Андрей Сигле стал композитором одного из самых известных российских сериалов «Улицы разбитых фонарей», позже писал музыку к таким популярным проектам, как «Агент национальной безопасности», «По имени Барон» и др.

Новый виток в творчестве Андрея Сигле ознаменовала работа с режиссёром Александром Сокуровым. Их первый совместный проект — «Телец», далее была картина «Отец и сын».

В 2002 году Андрей Сигле совместно с режиссёром Дмитрием Светозаровым создал компанию «АСДС», которая занимается производством кино-, теле- и музыкальных проектов для ведущих телеканалов России.

В 2004 году Андрей Сигле основал кинокомпанию Proline Film, которая специализируется на авторском кино. Первой работой студии стала кинолента «Солнце» Александра Сокурова. Над этим проектом Андрей Сигле работал в качестве композитора и продюсера. Впервые за пять лет Россия была представлена на Берлинском международном кинофестивале, фильмом «Солнце». Далее последовали такие совместные проекты с Александром Сокуровым, как «Александра» и «Фауст», которые принесли своим создателям множество международных и российских наград.

Proline Film сотрудничает с Константином Лопушанским («Гадкие лебеди», «Роль»), Анной Фенченко («Пропавший без вести»), Сергеем Овчаровым («Сад»), Ириной Евтеевой («Арвентур») и др. Одно из последних достижений кинокомпании — «Золотой лев» Венецианского международного кинофестиваля за фильм «Фауст» (2011). В 2014 году номинировался на премию «Ника» за лучшую музыку (фильм «Роль»).

Андрей Сигле живёт и работает в Санкт-Петербурге.

Премии и награды

  • Премия Правительства Санкт-Петербурга «За вклад в киноискусство» (2007)
  • Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (2006)

Фауст

  • 2013 — «Ника» в номинации «Лучший игровой фильм» национальной премии Российской Академии кинематографических искусств
  • 2011 — «Золотой лев» в номинации «Лучший фильм» на 68-м Венецианском международном кинофестивале
  • 2011 — приз Future Film Festival Digital Award
  • 2011 — приз SIGNIS

Александра

  • 2008 — Международная премия «Time for peace film and music awards» (Лос-Анджелес) за лучший европейский фильм. Присуждается за популяризацию гуманистических ценностей в музыке и кино

Гадкие лебеди

  • 2006 — Приз им. Микаэла Таривердиева за лучшую музыку на фестивале «Кинотавр»
  • 2006 — Главный приз фестиваля «Территория кино: Россия» продюсеру фильма Андрею Сигле «За особый вклад в развитие российского кинематографа». (г. Ростов-на-Дону)
  • 2006 — Диплом фестиваля «Остров Крым» «За создание фильма „Гадкие Лебеди“, пропаганду морально-нравственных ценностей, освещение проблем духовности, культуры и экологии в современном обществе».(г. Севастополь)
  • 2006 — Гран-при Международного Смоленского Кинофестиваля «Новое кино. XXI» «Лучший фильм»
  • 2006 — Специальный приз газеты «Московский комсомолец» «За смелость замысла и воплощение», фестиваль «Московская премьера» (г. Москва)

Удаленный доступ

  • 2005 — Приз им. Микаэла Таривердиева за лучшую музыку на фестивале «Кинотавр»

Солнце

  • 2005 — Национальная премия кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за 2005 год в номинации «Лучший фильм»
  • 2005 — Национальная премия кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за 2005 год в номинации «Лучшая музыка к фильму»

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Сигле, Андрей Рейнгардтович"

Примечания

  1. ↑ [www.sokurov.spb.ru/isle_ru/prd_06.html Сигле Андрей Рейнгардтович. Продюсеры]. Остров Сокурова. Официальный сайт Александра Сокурова:
  2. ↑ [document.kremlin.ru/doc.asp?ID=36596&PSC=1&PT=1&Page=5 Почётное звание присвоено указом президента России № 1332 от 1 декабря 2006 года]

Ссылки

  • [www.prolinefilm.ru/group/?sect_id=0d26c090&item_id=e0212317&page=0 Сигле Андрей]. / Персоналии. ProLine Film. Проверено 4 сентября 2011. [www.webcitation.org/67tNAJsXR Архивировано из первоисточника 24 мая 2012].
  • Сигле Андрей (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [facebook.com/prolinefilm Официальная страница Proline Film] в социальной сети Facebook

Отрывок, характеризующий Сигле, Андрей Рейнгардтович

Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.

Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Сигле,_Андрей_Рейнгардтович&oldid=80060912»