Андрей Фёдорович (князь ростовский)
Андрей Фёдорович (ум. 1409) — Ростово-Усретинский князь (1331—1360, 1364—1409).[1]
Биография
Единственный сын князя Фёдора Васильевича, дата рождения неизвестна. На княжение «отчиной» — Сретенской стороной города Ростова — вступил тотчас после смерти отца своего, в 1331 году. Будучи вполне самостоятельным князем, являлся верным союзником и слугою великого князя Московского, предоставив как себя, так и своё княжество в полное распоряжение последнего. В 1347 году женился и спокойно владел своей «отчиной» до 1360 года.[1]
В этом году дядя его Константин Васильевич, владевший Борисоглебской стороной Ростова, пользуясь происходившими в это время княжескими неурядицами, выхлопотал для себя в Орде ярлык на все Ростовское княжество и выгнал из Ростова князя Андрея, который удалился в Переяславль. В 1363 году, как отмечают летописи, между ним и Константином Васильевичем «произошло нелюбье», в результате которого князь Андрей, поддержанный великим князем Московским Дмитрием Ивановичем Донским, приславшим ему на помощь большую Московскую рать под начальством князя Ивана Ржевского (Жревского?), заставил дядю своего удалиться в 1364 году из Ростова в Устюг.[1]
В 1371 году он, как ближайший сподручник Дмитрия Ивановича, сопровождал последнего в Орду, а в 1375 году принимал участие в его походе на Тверь. Есть известие, что в 1380 году он участвовал в Куликовской битве, находясь, как сообщает Карамзин, на правом крыле и показав себя героем. В 1408 году, когда один из татарских отрядов, разосланных ханом Едигеем по окрестностям Москвы, пришёл к Ростову, князь Андрей вместе с жителями бежал оттуда, а татары разграбили и сожгли Ростов.[1]
По преданию, князь Андрей возобновил знаменитый зверинец, устроенный князем Константином Всеволодовичем в местности, занимаемой ныне селом Зверинец Ростовского района; позже зверинец этот был уничтожен его сыном — Борисом.[1]
В 1409 году князь Андрей скончался, приняв перед смертью иноческий чин с именем Афанасия. От брака с неизвестной имел шестерых сыновей: Ивана, Фёдора, Юрия, Константина, Михаила и Бориса. По рукописи Хлебникова у него была дочь Вера, бывшая замужем за Иваном Владимировичем Бычком, родоначальником князей Бычковых-Ростовских, и дочь Дарья, которая за некоторое время до Куликовской битвы пропала из отцовского терема и впоследствии оказалась женою ростовского князя Ивана Александровича, вместе с которым она участвовала, будучи в мужском одеянии, в битве. Сохранилась одна монета Ростовского княжества с надписью: «печать князя Андр… Ф…», которого Карамзин считает за князя Андрея Фёдоровича.[1]
Напишите отзыв о статье "Андрей Фёдорович (князь ростовский)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Виноградов. А. Ростовские и Белозерские удельные князья // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Литература
- Виноградов. А. Ростовские и Белозерские удельные князья // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Отрывок, характеризующий Андрей Фёдорович (князь ростовский)
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.