Будберг, Андрей Яковлевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Андрей Яковлевич Будберг»)
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Яковлевич Будберг
нем. Gotthard von Budberg<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

Министр иностранных дел Российской империи
17.6.1806 — 30.8.1807
Предшественник: Адам Ежи Чарторыйский
Преемник: Николай Петрович Румянцев
 
Рождение: 1750(1750)
Рига
Смерть: 19 октября 1812(1812-10-19)
Санкт-Петербург
Род: Будберги
 
Награды:

Барон Андрей Яковлевич Будберг (Gotthard Freiherr von Budberg; 1750—1812) — военный губернатор Санкт-Петербурга с 25 января по 17 февраля 1803 года, министр иностранных дел Российской империи с июня 1806 по август 1807 года.





Биография

Происходил из остзейского дворянского рода Будбергов. Начал службу в армии, достиг генеральского чина и, выйдя в отставку, занимался военными науками. 26 ноября 1786 получил орден Св. Георгия 4 класса № 451 (786) за выслугу 25 лет в офицерских чинах. В молодости увлекался масонством. Екатерина II привлекла Будберга к делу воспитания великих князей Александра и Константина. Несмотря на требовательность и строгость, воспитанники питали к Будбергу и уважение, и любовь.

В 1795 г. Будберг ездил в Кобург и уговорил герцогиню Кобургскую прибыть в Россию с тремя дочерьми для выбора одной из них в жёны великому князю Константину. В октябре того же 1795 г. Будберг сопровождал герцогиню в её обратном путешествии, а затем отправился в Стокгольм вести переговоры с регентом Швеции относительно брака великой княжны Александры Павловны с королём Густавом IV. Это дело очень озабочивало Екатерину II, и поручение его Будбергу показывает, что императрица относилась к нему с большим доверием. Не достигнув определённых результатов, Будберг, по желанию императрицы, уехал (апрель 1796 г.) из Стокгольма.

Его быстрый отъезд, в связи с военными приготовлениями России в Финляндии, с проявлениями недовольства против политики правительства в самом шведском обществе, побудил регента Швеции просить Екатерину II о возвращении Будберга и возобновлении переговоров (июнь 1796 г.). На этот раз Будбергу удалось добиться соглашения с Швецией: король и регент обещали ехать в Петербург для заключения брачного договора на условиях восстановления Дроттнингольмского трактата со статьей о субсидии, проведении границ согласно Верельскому трактату и взаимной поддержке на случай войны или каких-либо осложнений. Оставшись в Стокгольме на время поездки короля в России, Будберг уладил очень важное для Екатерины дело о вероисповедании великой княгини, стокгольмская консистория согласилась на сохранение православия будущей королевой. В благодарность императрица пожаловала Будбергу орден Св. Александра Невского.

Смерть Екатерины изменила положение Будберга. Он получил от Павла I неодобрение, подал в отставку, которая была принята, но вместе с тем возведен в чин тайного советника, получил 9000 руб. пенсии и отпуск для поправления здоровья. Впоследствии вернулся к дипломатической деятельности и ещё дважды побывал в Швеции. 17 декабря 1800 года был награждён шведским орденом Серафимов.

С 1804 г. — член Непременного совета. Александр I относился к Будбергу с большим доверием и в 1806 г., зная его нелюбовь к наполеоновской Франции, назначил его министром иностранных дел. Поражение под Фридландом и Тильзитский договор стали концом его министерства. Несмотря на то, что по долгу службы Будбергу пришлось присутствовать при заключении этого соглашения, он оставался его противником и был фактически устранён от переговоров (так что на этом документе даже не было его подписи). Получив Орден Почётного легиона и 22 июня 1807 года — звезду ордена Святого Андрея Первозванного, уже 30 августа 1807 г. Будберг был уволен «от всех дел, в бессрочный отпуск до излечения болезни», а 12 февраля 1808 г. окончательно вышел в отставку.

Умер 20 августа 1812 г. в Санкт-Петербурге. Для истории дипломатии представляет интерес его секретная переписка с Екатериной II и Александром I.

Награды

Семья

А. Я. фон Будберг был женат на Анне-Елене-Шарлотте Мекк. У них было две дочери — Екатерина и Елена, последняя из которых вышла замуж за барона Ф. В. Будберга. Внук — Андрей Фёдорович Будберг — представлял интересы России во Второй империи.

Напишите отзыв о статье "Будберг, Андрей Яковлевич"

Литература

Ссылки

  • [www.veche.ru/books/show/3911/ Зотов А.В. Главный соперник Наполеона]


Отрывок, характеризующий Будберг, Андрей Яковлевич

– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.