Андронати, Сергей Андреевич

Сергей Андреевич Андронати

Андронати Сергей Андреевич (род. 19 сентября 1940, Одесса) — украинский биоорганик, академик АН УССР, председатель Южного научного центра, член Президиума НАН Украины.

Биография

Родился 19 сентября 1940 года в Одессе. Учился в Одесском государственном университете им. И. И. Мечникова на химическом факультете. В 1964 г. с отличием его закончил и продолжил обучение в аспирантуре. После военной службы защитил кандидатскую, а в 1976 г. — докторскую диссертации. Параллельно с получением образования работал старшим научным сотрудником, заведующим отделом, заместителем директора по научной работе, а с 1984 г. - директором Физико-химического института АН УССР. С 1998 — заведующий кафедрой фармацевтической химии Одесского государственного университета и научный руководитель Химико-фармацевтического учебно-научно-производственного комплекса НАН и МОН Украины. Народный депутат СССР (1989-1991). Член правления Украинского химического общества им. Д. И. Менделеева и Международного общества по гетероциклической химии, член Комитета по Государственным премиям Украины в области науки и техники, научных советов отделения химии НАН Украины. Председатель Координационного совета отделения химии НАН Украины по проблеме «Научные основы создания лекарственных препаратов».

Научные исследования

Ученик академика А. В. Богатского. Научные интересы охватывают проблемы разработки методов синтеза, изучения структуры, конформаций, физиологической активности, механизмов действия биологически активных соединений и связанные с созданием теоретических основ направленного синтеза психофармакологических, антигипоксических, сердечно-сосудистых, антитромботических, противовирусных и интерферониндуцирующих средств.

Награды

• Заслуженный деятель науки и техники УССР (1990),
• лауреат Государственной премии СССР (1980)
• лауреат Государственной премии Украины в области науки и техники (1991),
• лауреат Премии президентов академий наук Украины, Беларуси и Молдовы (1998);
• почетный член АН Молдовы;
• почетный профессор Одесского национального университета им. И. И. Мечникова МОН Украины (2010).
• ордена «Знак Почета» (1981), Дружбы народов (1986), «За заслуги» III степени (2002);
• Почетная грамота Кабинета Министров Украины (2002), Знак отличия НАН Украины «За научные достижения» (2007).

Ссылки

• [www.pharmencyclopedia.com.ua/article/2788/andronati-sergij-andrijovich АНДРОНАТИ СЕРГЕЙ АНДРЕЕВИЧ]
• [works.opu.ua/en/contacts/%D0%90dronati/221.html На сайте «Works of the Odessa polytechnic university»]
• [scienceleaders.net.ua/article/a-8.html Наши ученые](рус.)

Отрывок, характеризующий Андронати, Сергей Андреевич

Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…