Андрющенко, Григорий Яковлевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Яковлевич Андрющенко
Дата рождения

8 (21) января 1905(1905-01-21)

Место рождения

пос. Илларионовский, Ставропольская губерния, Российская империя[1]

Дата смерти

14 октября 1943(1943-10-14) (38 лет)

Место смерти

Мироновский район, Киевская область, Украинская ССР, СССР[2]

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

автобронетанковые войска

Годы службы

19201943

Звание

Должность

заместитель командира танкового корпуса

Сражения/войны

Борьба с басмачеством
Советско-финская война (1939—1940)
Великая Отечественная война:
 • Битва за Ленинград
 • Курская битва
 • Битва за Днепр

Награды и премии

Григо́рий Я́ковлевич Андрю́щенко (8 [21] января 1905 года — 14 октября 1943 года) — советский офицер, участник Гражданской, советско-финской и Великой Отечественной войн. В годы Великой Отечественной войны — заместитель командира 6-го гвардейского танкового корпуса. Герой Советского Союза (17.11.1943; посмертно), гвардии полковник.





Биография

Родился 8 (21) января 1905 года в посёлке Илларионовский Ставропольской губернии (ныне город Минеральные Воды Ставропольского края) в семье железнодорожного машиниста. Русский. Член КПСС с 1927 года[3].

Рано оставшись без родителей, воспитывался в сиротском приюте на станции Тихорецкая. В 1919 году приехал в Ростов-на-Дону. Работал подмастерьем в столярной мастерской.

В мае 1920 года добровольно вступил в Красную Армию. Участвовал в гражданской войне. После окончания в 1925 году 21-й военной пехотной школы в Тифлисе проходил службу в различных частях.

В 1929 году был назначен командиром автобропедивизиона при Управлении погранохраны и войск ОГПУ Средней Азии, а в 1932 году — начальником бронетанкового отделения Управления погранвойск Среднеазиатского округа. Принимал активное участие в борьбе с басмачеством. В октябре 1939 года получил назначение на должность начальника автобронетанковых войск 8-й армии, в составе которой участвовал в войне с белофиннами.

В боях Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Принимал активное участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками в Прибалтике и под Ленинградом. С октября 1941 года по апрель 1942 года — начальник автобронетанкового отдела 8-й армии. С 16 октября 1942 года — командир 183-й танковой бригады 10-го танкового корпуса.

В ходе операции «Скачок» Юго-Западного фронта, командуя 183-й танковой бригадой, участвовал в освобождении от оккупантов Донбасса. При контрнаступлении немецких войск 18 февраля-1 марта, часть 10-го танкового корпуса с остатками 4-го гвардейского танкового корпуса П. П. Полубоярова («группа Андрющенко» состояла из частей 183-й танковой бригады 10-го танкового корпуса и 9-й отдельной гвардейской танковой бригады) находилась в окружении в районе Динзавода, Молодецкого и Гришино. Кольцо окружения начало сужаться, и группа оказались блокированной в селе Красноармейское (ныне город Красноармейск). 20 февраля группа, под командованием Г. Я. Андрющенко, начала отступление в северном направлении. Комбриг Г. Я. Андрющенко искусным манёвром смог отвести группу из-под удара и прорваться в расположение 1-й гвардейской армии в районе Прелестного[4]. 23 февраля 1943 года за вывод из окружения частей 4-го гвардейского Кантемировского танкового корпуса и 10-го танкового корпуса, оборонявших село Красноармейское, был представлен командованием к званию Героя Советского Союза, однако был награждён орденом Ленина[5].

6 июля 1943 года 183-я танковая бригада Г. Я. Андрющенко заняла оборону на одном из участков южного фаса Курской Дуги — на рубеже Прохоровка-Грушки, перекрыв дорогу Белгород-Провороть. В этом районе бои носили ожесточённый характер, по воспоминаниям участника сражения И. А. Магонова, «особого напряжения бои достигли 8 июля. Около самой Прохоровки до 12 июля и позже осталась в обороне 11 мотострелковая бригада нашего 10 танкового корпуса. Обходные манёвры немцев на Прохоровку блокировались, туда перебрасывались наши танковые корпуса. А ночью 183-я танковая бригада вместе с полком самоходных установок заняла новый рубеж, — у Андреевки. И новый сильный удар противник нанёс именно на этом участке. Едва показалось солнце, сразу последовали атаки — одна за другой…»[6].

18 июля 1943 года был тяжело ранен и убыл на излечение в госпиталь. После выздоровления назначен заместителем командира 6-го гвардейского танкового корпуса.

По возвращении в строй отличился при форсировании Днепра южнее Киева. Проявив мужество и находчивость, успешно прикрывал переправу пехоты 27-й армии. В бою за сельские населённые пункты подавил два противотанковых орудия, рассеял и частично уничтожил до роты пехоты противника.

За этот эпизод, 8 октября 1943 года был представлен командованием к награждению ордену Суворова II степени,[3] однако 14 октября 1943 года Г. Я. Андрющенко погиб в бою на букринском плацдарме близ села Григоровка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 ноября 1943 года

за успешное форсирование реки Днепр, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки Днепр и проявленные при этом отвагу и геройство[7][8]

гвардии полковнику Андрющенко Григорию Яковлевичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Награды

Память

Внешние изображения
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?id=1841 Кенотаф в Москве]

Семья

Жена — Татьяна Павловна Андрющенко (1909—1976). Сын — Михаил Григорьевич Андрющенко, (р. 1930 г.- 2002 г.) капитан танковых войск СССР, сотрудник Министерства Внешней Торговли СССР, Сын — Евгений Григорьевич Андрющенко (р. 1938), доктор философских наук[9], консультант журнала «Российская Федерация сегодня», профессор. Сын — Анатолий Григорьевич Андрющенко (р. 1940), кандидат технических наук, Председатель муниципального собрания Тверского района г. Москвы.

Оценки и мнения

Генерал-лейтенант Матвей Кузьмич Шапошников, Герой Советского Союза, в 1943 году командир 178-й танковой бригады 10-го танкового корпуса[6]:

Полковник Григорий Андрющенко был горячим сторонником тактики глубокого боя и говорил, что «главная цель танкового удара — это массированный удар во фланг и тыл противника». Нам надо было максимально степени использовать условия местности и высокие скорости движения наших танков. Необходимо было на максимальных скоростях врезаться в боевые порядки немецких танков и расстреливать их с близких дистанций.

Иван Афанасьевич Магонов, генерал-лейтенант, начальник Училища имени Верховного Совета РСФСР, в 1943 году на Курской дуге – капитан, командир мотострелкового, а затем танкового батальона 183-й танковой бригады отдельного 10-го танкового корпуса[9]:

Почему тогда удалось удержать самый мощный удар непосредственно на железнодорожную станцию Прохоровку? Решением командира 183-й танковой бригады полковника Андрющенко использовалась тактика удержания отдельных опорных пунктов на танкоопасных направлениях, танковые засады. Танки («тридцатьчетвёрки» со слабенькой пушкой и ещё более слабые бронёй и вооружением «БТ-7») поджидали врага в отрытых в земле капонирах так, что над землёй выступала только замаскированная орудийная башня. Танкисты, мужественно пропуская танки противника в глубину своих боевых порядков, действовали по легко запоминающейся формуле: «Бей в бок — будет прок»

Владимир Николаевич Решетняк, рядовой 183-й танковой бригады[6]:

Жаркое июльское лето под Курском. Упорная оборона бригады сменилась контратаками и наступлением. Танки, как стальные слоны. И навстречу им — шквал огня. Оторваться от спасающей тебя матушки-земли — немыслимо! В атаке комбриг Андрющенко своим личным танком никогда не пользовался. В атаке танкового строя он — в открытой легковой машине «Виллис» с радиостанцией. Слева шофёр. Сзади, на сиденье — два автоматчика. Земля кипит от взрывов. На моих глазах «Виллис» как мячик подскакивает и валится на бок. Все выскочили, поставили машину на колёса и без задержки — снова вперёд. В такие минуты ничто не могло остановить танковую бригады. Вот таким мне запомнился наш комбриг Герой Советского Союза гвардии полковник Григорий Яковлевич Андрющенко.

Напишите отзыв о статье "Андрющенко, Григорий Яковлевич"

Примечания

  1. Ныне город Минеральные Воды, Ставропольский край, Россия.
  2. Ныне Украина.
  3. 1 2 3 4 Из наградного листа Г. Я. Андрющенко от 8 октября 1943 года с представлением к награждению орденом Суворова II степени, страница 1. ОБД «Подвиг Народа».
  4. [www.dobrepole.org.ua/stuff/istoricheskie_dannye/rajon/oborona_donbassa_fevral_mart_1943g/15-1-0-5124 Оборона Донбасса. Февраль-март 1943 г.]
  5. Из наградного листа Г. Я. Андрющенко от 23 февраля 1943 года с представлением к званию Героя Советского Союза, страница 1. ОБД «Подвиг Народа».
  6. 1 2 3 Андрющенко Е. Г. [www.russdom.ru/node/934 Танковое поле] // Журнал «Русский Дом», № 7, июль 2008.
  7. [www.pobeda-info.ru/Lib/pages/item.aspx?itemid=5421 Газета «Известия» № 272 от 18 ноября 1943 года с опубликованным Указом о присвоении звания Героя Советского Союза.]  (Проверено 27 октября 2010)
  8. Орфография источника.
  9. 1 2 Андрющенко Е. Г. [www.lgz.ru/article/4202/ Принимаем удар на себя.] Литературная газета.

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Герои-освободители Черкасщины. — Днепропетровск: Промiнь, 1980.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2909 Андрющенко, Григорий Яковлевич]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 27 октября 2010)

  • Павел Белицкий. [infodon.org.ua/stalino/498 Направление Красноармейск—Лозовая в операции «Скачок». Февраль—Март 1943 г.] 14 января 2010.
  • Андрющенко Е. Г. [www.lgz.ru/article/4202/ Принимаем удар на себя.] Литературная газета.

Отрывок, характеризующий Андрющенко, Григорий Яковлевич

Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.