Аникин, Андрей Владимирович

Андрей Владимирович Аникин

Андре́й Влади́мирович Ани́кин (9 сентября 1927 — 29 августа 2001) — русский советский экономист и лексикограф, писатель-фантаст.

Биография

Окончил в 1949 году институт внешней торговли в Москве, в 1953 году аспирантуру Московского финансового института. Кандидат экономических наук с 1953, доктор экономических наук с 1964. Тема докторской диссертации: «Кредитная система современного капитализма. Исследование на материалах США». Под тем же заглавием она опубликована как научная монография в 1964 году.

В 1949—1957 годах работал в Министерстве внешней торговли СССР и Государственном комитете по внешним экономическим связям. С 1957 работал в Институте мировой экономики и международных отношений в должностях старшего научного сотрудника, зав. сектором, зав. отделом, главного научного сотрудника — руководителя группы. В 1965-92 гг. работал по совместительству на кафедре политической экономии Экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. С 1970 г. имеет ученое звание профессора.

Основные области научных исследований и публикаций: денежное обращение, кредит, банки, международные валютные отношения; экономика США; история экономических учений; проблемы финансовых институтов в переходной экономике. Много писал и публиковал в научно-популярном и научно-художественном жанре, является автором книги мемуаров «Люди науки. Встречи с выдающимися экономистами» (1995), а также двух книг беллетристики.

Приглашался для чтения лекций и ведения научно-исследовательской работы в ряд университетов и научных центров бывшего СССР и других стран, в том числе в Новосибирский и Саратовский университеты, Высшую школу экономики в Берлине (в то время — ГДР), Институт продвинутого изучения Советского Союза при Колумбийском университете (Нью-Йорк, США), Торонтский университет (Канада). Был консультантом по вопросам СССР и России инвестиционного банка «Морган Стэнли энд компани» (Нью-Йорк и Лондон, 1990—1994 гг).

Публикации

• Кризис валютной системы капитализма. Проблема валютных курсов (1955 г),
• Валютные проблемы Западной Европы (1960 г.),
• Политическая экономия современного капитализма, соавтор (1970 и 1975 гг),
• [politazbuka.ru/biblioteka/politekonomiya/523-anikin-yunost-nauki-jizn-i-idei-myslitelei-ekonomistov-do-marksa.html Юность науки. Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса (издания на русском языке 1971, 1975, 1979, 1985 гг. и издания на ряде иностранных языков)].
• Золото. Международный экономический аспект" (1984 и 1988 гг.),
• Муза и мамона. Социально-экономические мотивы у Пушкина, (1989),
• Путь исканий. Социально экономические идеи в России до марксизма (1990),
• Защита банковских вкладчиков. Российские проблемы в свете зарубежного опыта (1997 г.).
• История финансовых потрясений. От Джона Ло до Сергея Кириенко — М.: Олимп-Бизнес, 2000.(Серия «Люди и деньги»)
• История финансовых потрясений. Российский кризис в свете мирового опыта — М.: Олимп-Бизнес, 2002(2-е изд. дополн.), 2009 (3-е изд.)

Написал несколько статей для Большой советской энциклопедии (3 изд.), для «Экономической энциклопедии. Политическая экономия» и для «Кредитно-финансового словаря» (1 и 2 изд.). Автор книги историко-фантастических повестей «Вторая жизнь», вышедшей в серии «Библиотека советской фантастики»

Основные работы в области многоязычной лексикографии

• «Англо-русский экономический словарь», редактор и соавтор, изд-во «Русский язык», М., 1977 и 1981 гг.
• «Англо-русский словарь по экономике и финансам», редактор и соавтор с Коваленко, Евгений Григорьевич, изд-во «Экономическая школа», СПб., 1993 г.
• «Энциклопедический словарь рыночного и планового хозяйства. Немецко-англо-русский». Под ред. П. Книрша и др. Соавтор, изд-во Л. Г. Заур, Мюнхен, 1992 г.
• «Англо-русский словарь по экономике и финансам», в семействе электронных словарей Polyglossum (2005, версия для Windows), М.: Словарное издательство «ЭТС» («Электронные и Традиционные Словари»), первое издание 1993—1994; эксклюзивное право на издание электронной версии этого словаря — (С) электронная версия, — ЭТС 1994—2014.

Научная фантастика

Повести: «Пятое путешествие Гулливера», «Смерть в Дрездене», «Вторая жизнь», «Друг, который мог быть».

Награды

• Премия имени Е. С. Варги (2001).
• Премия имени Н. Г. Чернышевского АН СССР за книгу «Юность науки. Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса».
• Заслуженный деятель науки РСФСР (1988).

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Аникин, Андрей Владимирович

После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.