Анисимов, Александр Михайлович (дирижёр)

Александр Анисимов
Дирижёр Анисимов Александр Михайлович
Основная информация
Полное имя	Александр Михайлович Анисимов
Дата рождения	8 октября 1947(1947-10-08) (76 лет)
Место рождения	Москва, СССР
Страна	СССР СССР → Белоруссия Белоруссия Россия Россия
Профессии	дирижёр
Жанры	опера, балет, симфоническая музыка
Коллективы	Белорусская государственная филармония Самарский академический театр оперы и балета
Награды

Алекса́ндр Миха́йлович Ани́симов – главный дирижёр Национального симфонического оркестра Республики Беларусь, главный дирижёр Самарского академического театра оперы и балета.

Заслуженный деятель искусств России, Народный артист Республики Беларусь, лауреат Государственной премии Республики Беларусь, лауреат национальной театральной премии «Золотая Маска», кавалер Ордена Франциска Скорины.

Биография

А. М. Анисимов родился в Москве. После учёбы в Московском хоровом училище им. А. В. Свешникова и Ленинградского хорового училища им. М. И. Глинки поступил в Ленинградскую консерваторию им. Н. А. Римского-Корсакова, которую закончил по классу хорового дирижирования профессора Е. П. Кудрявцевой. Специальность оперно-симфонического дирижирования изучал в Московской консерватории в классе профессоров О. А. Димитриади и Л. М. Гинзбурга. Совершенствовался в аспирантуре у профессора Г. Н. Рождественского.

Профессиональная карьера началась в 1975 году в Ленинграде в Малом театре оперы и балета. С 1980 года – главный дирижёр Национального академического Большого театра оперы и балета Республики Беларусь.

С 1985 года – главный дирижёр Пермского академического театра оперы и балета и приглашённый дирижёр Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова.

С 1995 года – главный дирижёр Национального симфонического оркестра Ирландии, Филармонического оркестра г. Бусан (Республика Корея) и Ростовского музыкального театра. В том же году был А. Анисимов дирижировал первым концертом в Москве великой оперной певицей Монтсеррат Кабалье, состоявшимся в Кремле.

С 2002 года и по настоящее время – главный дирижёр Государственного академического симфонического оркестра Республики Беларусь.

Государственный академический симфонический оркестр Республики Беларусь под руководством Александра Анисимова стал ведущим музыкальным коллективом страны. В его исполнении звучат произведения белорусских композиторов, современная и классическая музыка мирового симфонического и оперного репертуара. Гастрольный график оркестра включает города Белоруссии, Прибалтики, Франции, Германии, Испании, Польши, Словакии, Японии и др.

С августа 2011 года Александр Анисимов – главный дирижёр Самарского академического театра оперы и балета. Под руководством маэстро театр представил премьеры опер «Аида», «Мадам Баттерфляй», «Травиата», «Сказка о царе Салтане», «Евгений Онегин», «Севильский цирюльник», «Флория Тоска», «Снегурочка», «Пиковая дама»; балетов «Щелкунчик», «Дама пик», «Корсар» и концертные программы.

С 2012 года – руководитель студенческого оркестра Белорусской академии музыки, профессор оркестрового факультета. Также в этом году был лично поздравлен президентом Республики Белорусь Александром Лукашенко с юбилеем 65 лет.

С сезоне 2012—2013 годов студенческий оркестр совместно с Государственным академическим симфоническим оркестром республики Беларусь под руководством маэстро Анисимова представил на сцене Большого зала Белгосфилармонии пять программ: «Болеро» Равеля, Симфония № 9 Бетховена, III акт «Валькирии» и III акт «Гибели Богов» Вагнера, «Поэма экстаза» Скрябина, Симфония № 5 Кузнецова.

Как приглашённый дирижёр Александр Анисимов выступал в оперных театрах и концертных залах многих городов бывшего Советского Союза, в т. ч. в Большом театре в Москве и Кировском в Ленинграде. Александр Анисимов дирижировал оперой «Князь Игорь» Бородина на гастролях оперной труппы Кировского театра в Южной Корее, принял участие в постановке оперы «Война и мир» Прокофьева в Сан-Франциско в качестве ассистента Валерия Гергиева. Александр Анисимов сотрудничал с Мстиславом Ростроповичем в Англии во время постановки «War Requiem» Бриттена.

Мировые гастроли маэстро Анисимова включают выступления в Grand Opera Хьюстона, Опера Сан-Франциско, Teatro Colon (Аргентина), Государственная Опера Южной Австралии, Teatro La Fenice в Венеции, Teatro Carlo Felice в Генуе, Staatsoper Ганновера и Гамбурга, Берлинская Komische Oper, Grand Opera и Opera Bastille (Париж), Gran Teatrede Liceu (Барселона), фестиваль Пуччини в Клагенфурте (Австрия), с Голландским симфоническим оркестром, филармоническими оркестрами Санкт-Петербурга, Варшавы, Монте-Карло и Роттердама, Литовским и Венгерским Национальным симфоническими оркестрами, симфоническим оркестром Бирмингема, Королевским филармоническим оркестром Ливерпуля, Лондонским симфоническим оркестром, Нюрнбергской филармонией, Молодёжным оркестром Австралии, Лондонским Королевским филармоническим оркестром и оркестром Santa Cecilia.

Маэстро постоянно работает с Национальным молодёжным оркестром Ирландии, с которым он осуществил постановку Вагнеровского цикла «Кольцо Нибелунгов». Он также плодотворно работает с Ирландской Оперой и фестивалем в Уэксфорде, Александр Анисимов удостоен звания доктор музыки (HonorisCausa) Национального университета Ирландии, является Президентом Вагнеровского общества Ирландии.

Под руководством Александра Анисимова были сделаны записи всех симфоний, балетов «Раймонда» и «Времена года» Глазунова; всех симфоний и поэмы «Колокола» Рахманинова в исполнении Национального симфонического оркестра Ирландии (NAXOS). Десятая симфония Шостаковича с молодёжным оркестром Австралии (MELBA) получила престижную награду «Golden Ear» (USA). Большим успехом пользуется запись на DVD нашумевшей постановки «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича в GranTeatredeLiceu (EMI).

Семья

Женат. Имеет двух дочерей от первого брака и сына от второго, четверо внуков.

Награды и звания

• Заслуженный деятель искусств России (1995)
• Лауреат Государственной премии Беларуси (1996)
• Кавалер Ордена Франциска Скорины (1997)
• Лауреат национальной театральной премии «Золотая Маска» (2005)
• Народный артист Беларуси (2011)

Ссылки

• [www.bpo.by/anisimov.html www.bpo.by]

Отрывок, характеризующий Анисимов, Александр Михайлович (дирижёр)

Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.