Анисимов, Олег Сергеевич

Олег Сергеевич Анисимов
Дата рождения:	27 марта 1943(1943-03-27) (81 год)
Страна:	Россия Россия
Направление:	СМД-методология
Основные интересы:	Логика, Мыслетехника, Схемотехника, Игротехника, Стратегия, Педагогика
Оказавшие влияние:	Г.В.Ф. Гегель, Г.П. Щедровицкий, Ф. де Соссюр
Награды:	Лауреат Премии Президента Российской Федерации в области образования
[www.metodologika.ru odologika.ru]

Ани́симов Оле́г Серге́евич (27 марта 1943) — методолог, философ, психолог, игротехник, семиотик, культоролог, основатель Московского методолого-педагогического кружка.

Доктор психологических наук, профессор. Автор более 450 научных работ, в том числе более 160 книг. Участник и один из лидеров методологического движения, последователь Г.П. Щедровицкого и Г.В.Ф. Гегеля.

Признанный теоретик и технолог в методологическом сообществе; обладает собственной версией методологической парадигмы, а также комплексом мыслетехник, позволяющим ставить и решать задачи / проблемы повышенного уровня сложности в различных областях (формирование и экспертиза стратегического мышления, стратегическая аналитика и консалтинг, акмеология и психология развития, игромоделирование и интенсивные формы обучения). Автор циклов интенсивной подготовки управленцев стратегической ориентации, методологов, игротехников, преподавателей, аналитиков.

Биографические даты

• С 1970 по 1974 год учился на факультете психологии Московского государственного университета (научный руководитель А. Р. Лурия).
• В 1971 году вошел в Московский методологический кружок (ММК).
• С 1974 года работал в НИИ проблем высшей школы.
• С 1976 года считает себя ставшим методологом.
• В 1978 года основал [методология.org Московский методолого-педагогический кружок (ММПК)], действующий и поныне.
• В 1984 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Формирование мыслительных операций студентов с использованием схематических изображений».
• В 1988 году создал и возглавил первую в СССР кафедру методологии в Высшей школе управления Агропрома РСФСР.
• С 1993 году работает на кафедре акмеологии Российской академии государственной службы при Президенте РФ.
• В 1994 году защитил докторскую диссертацию по теме «Акмеологические основы рефлексивной самоорганизации педагога: творчество и культура».
• В 2000 году стал лауреатом Премии Президента Российской Федерации в области образования.
• В 2006 году защитил диссертацию на степень Grand doctor philosophy и получил звание полного профессора Русской секции Европейского университета информатизации.
• На 2014 год — профессор кафедры акмеологии и психологии профессиональной деятельности Международного института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, продолжает вести активную исследовательскую, педагогическую и экспертную деятельность.

Членство в научных обществах

Действительный член

• [acmeology.migsu.ru/about/maan Международной академии акмеологических наук],
• [ecolopro.ru/index.php?/eco/nocommercial_organization/obschestvennaya_organizaciya_rossijskaya_ekologicheskaya_akademiya/ Российской экологической академии],
• Академии социальных технологий и местного самоуправления,
• Академии социальных и педагогических наук,
• Русской секции [www.rsias.ru Международной академии наук].

Член

• Ассоциации консультантов по организационному развитию.

Идеи и деятельность

Становление

Ещё до поступления в университет О. С. Анисимов, самостоятельно осваивая работы различных мыслителей, выделил для себя Г. В. Ф. Гегеля, который на всю жизнь стал «его автором и наставником" . Под влиянием гегелевской философии были заложены основы философского мировоззрения, стремление к использованию предельных абстракций, опознана важность не только содержания, но и «движения мысли», важность метода.

Вторым событием, определившим всю дальнейшую судьбу, стало вхождение в Московский методологический кружок (ММК), руководимый выдающимся российским методологом и философом Г. П. Щедровицким. Работа кружка велась в семинарском режиме, как правило, в форме теоретических дискуссий, сопровождавшихся анализом своих действий — рефлексией. Все формы работы неизменно проходили в условиях предельно высокой требовательности к самому процессу (методу) обсуждения, что осознавалось участниками кружка как основная ценность. Влияние ММК и, прежде всего, его лидера Г.П.Щедровицкого стимулировало Анисимова О.С. на постановку цели полноценного освоения методологического опыта, его высших образцов, в которых виделось воплощение самых глубоких идей немецкой классической философии и любимых древних авторов классической мысли.

Со временем семинары ММК, рефлексия образцов работы со схематическими изображениями, наконец, влияние взглядов на лингвистику Ф. де Соссюра позволили открыть для себя особую ("средственную") роль языковых средств, и поставить цель по совершенствованию базисных средств методологического мышления используя критерии семиотики, логики, а затем и онтологии.

К 1973 году удалось технологически оформить гегелевский "метод" и реконструировать содержание концепции развития "духа" по Г.В.Ф. Гегелю - во многом за счет использования схемотехники в особом, "изобразительном" варианте, в чем виделась основа объектной реконструкции и объектного проектирования. В 1974 году у Анисимова О.С. сложился собственный «метод работы с текстом» (МРТ), ставшего для Анисимова О.С. механизмом интеллектуального развития и средством качественного совершенствования любых ответственных мыслительных версий содержания. На основе МРТ были получены все значимые методологические достижения и создано огромное количество трудов, обладающих высокой определенностью и систематичностью. Центральную роль в этом методе играли:

• выражение содержания через предельно абстрактные понятия, фиксируемые в схематизированных изображениях;
• гегелевская логика восхождения от абстрактного к конкретному;
• рефлексия движения мысли.

В 1978—1979 годах удалось сконструировать набор высших базовых понятий и завершить этап становления «языка схематических изображений» (ЯСИ). Построенная парадигма удерживала как базовые содержания Гегеля, так и достижения ММК. Мышление и рефлексия получили своё инструментальное обеспечение.

Самоопределение и создание Московского методолого-педагогического кружка

Достигнутые успехи в теории и технологии мышления и удачное начало реализации программы трансляции методологической формы и способностей к организованному мышлению стимулировали устремленность к регулярному "воспроизводству" методологов, вызвавшую у Г.П.Щедровицкого в 1977 году немалый скепсис из-за огромных сложностей в осуществлении замысла. Тем не менее, в 1978 году возник Московский методолого-педагогический кружок (ММПК) как особый культурно-мыслительный инкубатор в пространстве методологии.

Кроме педагогической установки, ММПК отличало от родительского кружка (ММК) различие подходов к сути понятия "методология". В трактовке Анисимова «методология — область деятельности, функцией которой является создание и совершенствование интеллектуальных средств организации рефлексивных процессов». В соответствии с так введенным понятием, практикующий методологию мыслитель должен обладать способностью не просто рефлектировать собственное мышление («видеть» мышление), но и делать это с опорой на средства организации рефлексии. В ММК главный акцент ставился на рефлексивность мышления как на источнике построения норм, адекватных прагматике ситуации. Если не в теории, то — в практике дискуссий.

Анисимов дополнил акцент на рефлексивность как таковую требованием критериального обеспечение рефлексии. Можно сказать, что ММК практиковал рефлексивную методологию, а Анисимов и ММПК — критериальную (инструментальную) методологию.

Поскольку ММПК возник как дочернее ответвление Московского методологического кружка, он во многом сохраняет традиции, которые существовали в исходном кружке. Со временем ММПК оформился в самостоятельное межрегиональное научное сообщество, существующее до настоящего времени.

Профессиональная деятельность

Начавшаяся в ММК игропрактика стимулировала разработки игротехнических технологий и они были адаптированы к особенностям педагогических потребностей. К середине 80-х годов в ММПК оформилась своя линия игропрактика с сохранением базисных установок методологии и О.С.Анисимов создал свои образцы формирования игротехнических способностей. Эти достижения подкрепились созданием учебной кафедры методологии в Высшей школе управления АПК РСФСР в 1988 году по заказу руководителей отрасли на "новое управленческое мышление". Была разработана стратегия методологизации управленческого мышления, особая программа подготовки и налажено создание специальных учебных пособий. В основу педагогической работы была положена сформированная ранее игротехническая технологическая система.

C 1990 г. начала своё существование модульная система подготовки методологов, игротехников, управленцев и педагогов. Единицей системы (модулем) выступали сначала 3-х, а с 1996 года - 2-х недельные циклы подготовки, проводящиеся в форме игромодельных событий, и складывающиеся в целостные тематические циклы. Впоследствии педагогическая направленность модулей была заменена на продуктную, осуществляющую постановку и решение важных проблем разных аспектов культуры рефлексивного мышления. В таком виде система существует до настоящего времени, по-прежнему собирая состав участников из многих городов России и стран СНГ.

Приобретенный опыт выращивания методологически значимых способностей у управленцев был использован в работе на кафедре "Акмеологии и психологии профессиональной деятельности" Российской академии государственной службы при Президенте РФ(с 1994 года). Оказалось, что методы и технологии, концепции и понятийные средства, созданные Анисимовым О.С., адекватны идеям акмеологии и необходимости выращивания высших профессиональных способностей у государственных управленцев. На кафедре разработки по управленческой акмеологии были поддержаны; Анисимов О.С. защитил докторскую диссертацию, а в 2000 году результаты работы были отмечены присуждением автору Премии Президента в области образования.

В последнее десятилетие им активно ведутся разработки педагогических технологий по формированию стратегического мышления.

Значительное разнообразие интересов Анисимова вызвано не только желанием опробовать мощность разработанного аппарата в разных сферах теории и практики, но и стремлением к постоянному расширению состава базовых методологических средств .

Основные работы

• Анисимов О.С. Основы методологического мышления. М., 1989. 412 с.
• Анисимов О.С. Развивающие игры и игротехника. Новгород., 1989. 178 с.
• Анисимов О.С. Методологическая культура педагогической деятельности и мышление. М., 1991. 415 с.
• Анисимов О.С. Методология: функция, сущность, становление (динамика и связь времен). М., 1996. 380 с.
• Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие (путь к культуре мышления). М., 2000. 800 с.
• Анисимов О.С. «Метод работы с текстами» и интеллектуальное развитие. М., 2001. 461 с.
• Анисимов О.С. Маркс: экономическая онтология, метод, мир деятельности. М., 2002. 323 с.
• Анисимов О.С. Онтологии в рефлексивном пространстве. М., 2002. 400 с.
• Анисимов О.С. Методологический словарь для управленцев. М., 2002.
• Анисимов О.С. Организационные онтологии и анализ систем деятельности (А. А. Богданов и современная методология). М., 2002. 532 с.
• Анисимов О.С. Принятие управленческих решений: методология и технология. М., 2002. 436 с.
• Анисимов О.С. Язык теории деятельности: проблемы трансляции. М., 2003. 609 с.
• Анисимов О.С. Онтология общества и социальное управление (А. А. Зиновьев и культура мышления). М., 2004. 429 с.
• Анисимов О.С. Методология на рубеже веков (к 50-летию ММК). М., 2004.
• Анисимов О.С. Стратегический портрет лидера России. М., 2004.
• Анисимов О.С. Теоретическая акмеология: предмет, структура, содержание, тренинг. М., 2005. 382 с.
• Анисимов О.С. Теоретическая психология. М., 2005. 314 с.
• Анисимов О.С. Игры. Игротехника. Методология. В 2-х т. М., 2006.
• Анисимов О.С. Высшие формы профессионализма государственного мышления. М., 2006, 774 с.
• Анисимов О.С. Акмеологическая парадигма. М., 2007. 762 с.
• Анисимов О.С. Мышление и логика восхождения / Сост. А. Емельянов. М., 2008. 292 с.
• Анисимов О.С. Акмеология и мудрость: сущность трактовки. М., 2008. 572 с.
• Анисимов О.С. Системный подход, онтология и высшая мыслетехника / Сост. А. Емельянов. М., 2008. 360 с.
• Анисимов О.С. Педагогическая деятельность: игротехническая парадигма. В 2-х т. М., 2009.
• Анисимов О.С. Методология безопасности. М., 2009.
• Анисимов О.С. Псевдогенетический метод и экономическая онтология( версия Маркса). М., 2009. 469 стр.
• Анисимов О.С. Сущность человека: проблемное поле. М., 2009.
• Анисимов О.С. Игромоделирование, игротехника, развитие. М., 2009
• Анисимов О.С. Спекулятивная социотехника: Введение. М., 2010, 639 с.
• Анисимов О.С. Структура.Система.Метасистема. М., 2011, 741 с.
• Анисимов О.С. Мышление: сущность и развитие. М., 2012, 707 с.
• Анисимов О.С. Культура и духовность в мышлении стратега. М., 2012, 745 с.
• Анисимов О.С. Субъективная рефлексия в игромоделировании и её понятийное обеспечение. М.,2012, 382 с.
• Анисимов О.С. Стратегическое мышление: проблемы достижения разумного уровня. М., 2012, 554с.
• Анисимов О.С. Войны: сущность, типы, стратегии, технология. М, 2013с.
• Анисимов О.С. Идентификация и самоорганизация актера в сценическом пространстве. (Метод К.С.Станиславского и игротехника) М., 2013, 383с.

Полезные ссылки

• История ММПК, теоретические работы О. С. Анисимова и его учеников [www.metodologika.ru/tax/23 на сайте Московского методолого-педагогического кружка]
• Работы О. С. Анисимова и его учеников, практическая деятельность [acmegroup.ru/metodologi на сайте Центра АКМЭ]
• [www.circle.ru/personalia/anisimov/main.html Биография и материалы на сайте Circle.ru — Методология в России]

Отрывок, характеризующий Анисимов, Олег Сергеевич

– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.