Анисифоров, Виктор Матвеевич

Виктор Анисифоров
Общая информация
Полное имя	Виктор Матвеевич Анисифоров
Родился	Петроград, РСФСР
Гражданство
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Клубная карьера*
1945	Стахановец (Сталино)	5 (2)
1946	Трактор (Сталинград)	13 (2)
1949	Шахтёр (Сталино)	1 (0)
1950	Шахтёр (Кадиевка)
1951	РоДКА СКВО
1952	Спартак (Нальчик)
1953	Динамо (Грозный)	КФК
1954	Крылья Советов (Таганрог)
1955—1960	Химик (Северодонецк)
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Ви́ктор Матве́евич Ани́сифоров (19 января 1922, Петроград, РСФСР — 6 января 2004, Северодонецк, Луганская область, Украина) — советский футболист, нападающий. Участник Великой Отечественной войны.

Воспитанник сталинградского футбола В. М. Анисифоров начал свою футбольную карьеру в 1945 году в клубе «Стахановец» из Сталино (ныне футбольный клуб «Шахтёр», Донецк), в дальнейшем играл за различные клубы в первой группе чемпионата СССР. Завершил карьеру игрока в 1960 году в составе команды «Химик» из Северодонецка.

Биография

Воспитанник сталинградского футбола. В 1945 году в возрасте 23 лет стал игроком команды второй группы первенства СССР «Стахановец» из Сталино, отстав от своей воинской части. В дебютном для себя сезоне Анисифоров провёл за команду пять встреч, в которых дважды отметился голами. Также Виктор принял участие в двух матчах Кубка СССР. Первая игра состоялась 25 сентября против минского «Динамо» и закончилась победой «Стахановца» со счётом 4:3. Следующая игра прошла в рамках 1/8 финала турнира и закончилась поражением со счётом 2:3 от ленинградского «Динамо».

В 1946 году Анисифоров стал игроком сталинградского «Трактора», который выступал в первой группе чемпионата страны. В составе сталинградцев Анисифоров провёл 13 встреч и забил два мяча (во 2-м и 14-м турах в ворота московских команд «Крыльев Советов» и «Торпедо»). В кубке Виктор провёл один матч, завершившийся поражением его команды от московских «Крыльев Советов» со счётом 1:2.

После двухлетнего перерыва, в 1949 году, Анисифоров вернулся в Сталино, но, проведя всего один матч в первой группе чемпионата СССР, по окончанию сезона покинул команду. В дальнейшем Виктор выступал за кадиевский «Шахтёр», ростовский РоДКА СКВО, грозненское «Динамо» и таганрогские «Крылья Советов».

В 1952 году Анисифоров отметился забитым мячом в розыгрыше первенства РСФСР. 18 сентября он в составе нальчикского «Спартака» поразил ворота грозненского «Нефтяника». Завершил карьеру игрока в 1960 году в составе команды «Химик» из Северодонецка.

Скончался 6 января 2004 года в возрасте 81 года. 29 апреля 2013 года в донецком центральном парке культуры и отдыха состоялось открытие берёзовой аллеи памяти, посвящённой 32 футболистам «Стахановца» — участникам Великой Отечественной войны. Среди них есть имя Виктора Анисифорова.

Награды

12 ноября 1988 года В. М. Анисифоров был награждён орденом Отечественной войны II степени.

Статистика выступлений

Команда	Сезон	Чемпионат			Кубок		Итого
		Уров.	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Стахановец (Сталино)	1945	II	5	2	2	0	7	2
Трактор (Сталинград)	1946	I	13	2	1	0	14	2
Шахтёр (Сталино)	1949	I	1	0	0	0	1	0
Спартак (Нальчик)	1952	?	1*	1*	0	0	1*	1*
Всего за карьеру			20*	5*	3	0	23*	5*

Примечание: знаком * отмечены ячейки, данные в которых, возможно, неполные в связи с отсутствием протоколов первенства РСФСР 1952 года.

Источники:

• Статистика выступлений взята из книги: Морозов И. А. История Кабардино-Балкарского футбола. Часть 1 (1921—1958). — 2-е изд. — Астрахань, 2014. — С. 379. — 515 с.

Литература

• Морозов И. А. История Кабардино-Балкарского футбола. Часть I (1921—1958). — 2-е изд. — Астрахань, 2014. — С. 221—222, 379. — 515 с.

Ссылки

• [footballfacts.ru/players/105396 Профиль на сайте FootballFacts.ru]
• [footbook.ru/index.php?type=3&pid=11025 Профиль]  (рус.) на сайте FootBook.ru

Отрывок, характеризующий Анисифоров, Виктор Матвеевич

Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.