Анкаван

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Посёлок
Анкаван
арм. Հանքավան
Страна
Армения
Марз
Координаты
Высота центра
1990 м
Население
111 человек (2001)
Часовой пояс

Анкава́н (арм. Հանքավան) — посёлок-санаторий в Армении, в Котайкской области, в живописной долине реки Мармарик. Центр находится на расстоянии 85 км к северу от Еревана, на высоте 1900 м от уровня моря.



География

Посёлок Анкаван входит в административный район Раздана и находится на расстоянии 40 км от районного центра города Раздан.

Богатая окружающая растительность, с пышной зеленью, цветами и множеством красивых оврагов и ущелий, окруженных густыми дремучими лесами, придают этим местам восхитительную красоту. Наличие многочисленные источников сладковатых на вкус и минеральных вод, фонтанирующих источников термальных минеральных вод и местные ландшафтные и климатические факторы создают все необходимые предпосылки для строительства и развития первоклассной климатическо-бальнео-питьевой здравницы. Учитывая все это, решено долину реки Мармарик длиной 25 км в ближайшем будущем превратить в просторную оздоровительную зону.

Климат

Окрестный климат села Анкаван умеренно влажный, лето прохладное, зима умеренно холодная. Годовое количество атмосферных осадков доходит до 600—700 мм, длительность солнечного сияния 2400—2500 часов. Средняя годовая амплитуда температуры воздуха доходит до 20—22 °C. Зима мягкая, весьма снегообильная (предельная толщина снежного слоя доходит до 150 см), продолжительная, но безветренная. Снег начинает выпадать в ноябре, однако стабильное снежное покрытие оседает в декабре. Таяние снега начинается в марте, с этого же времени средняя дневная температура воздуха поднимается до 0 °C. В конце весны и начале лета идут проливные дожди, переход от весны к лету происходит незаметно, со второй половины июня.

Лето отличается относительно повышенной влажностью. Средняя температура августа равна 16—18 °C (максимальная температура равна 22 °C). В конце первой половины сентября наблюдаются первые заморозки, и с этого периода наступает осень. Во второй половине осени увеличивается число дождливых и облачных дней. Геология и гидрогеология района

С двух сторон горной реки, на участке, начинающемся от села Меградзор до Анкавана, устремятся ввысь построенные в современном стиле крупные санаторные комплексы, где будут лечиться тысячи рабочих и школьников. Уже сейчас начата реконструкция имеющихся в долине зданий в качестве санаторных зданий. Кроме лечебных сооружений в санаторной зоне есть культурно-бытовые объекты, школа, детский сад, кинотеатр. Особую красоту оздоровительной зоне придает искусственное озеро с просторным пляжем, кафе и спортивными сооружениями.

По данным академика К. Н. Пафенгольца с геологической точки зрения минеральные источники Анкавана относятся к северо-восточной ветви Мисхано-Арзаканской антиклинали. Они состоят из кембрийской и докембрийской метаморфической слоистой горной гряды. Указанный пласт пронизан палеозойскими гранитами, проницаемость которых послужила основой возникновения метаморфических слоистых гор.

По обоим берегам реки Мармарик развиты современные алювиальные осадочные пласты минеральных источников (травертины и араготины).

Вследствие активного тектонического движения в высшетретичном периоде образовался Мисханайский разлом и ряд дополнительных разломов, к которым и относят исходы минеральных источников. Все крупные и малые разломы совпадают с устьем реки Мармарик. Район богат не только источниками минеральных, но и сладковатых вод. Сладковатые воды данного района отличаются незначительной жесткостью, низкой минерализацией (до 200 миллиграммов на каждый литр) и низкой температурой (10 °C). К сожалению, водные запасы источников сладковатых вод невелики. Минеральные источники Анкаванского района территориально и частично по своим физико-химическим свойствам делятся на две группы: анкаванские и мармарикские.

Анкаванские минеральные родники выходят на поверхность земли в районе села Анкаван. Здесь зарегистрировано 9 самоизвергающихся выходов минеральных источников, общий водообъем которых составляет 45 500 литров в день.

Мармарикская группа минеральных источников выходит на поверхность земли на расстоянии полкилометра от села Анкаван, вниз по течению Мармарика примерно на расстояние примерно в один километр.

Из-за 19 произведенных раскопов у истоков этих родников большинство естественных исходов высохло.

В настоящее время извергается три основных источника (№ 4, № 14, № 17), общий водообъем которых превышает 2 миллиона литров в день, что может обеспечить все будущие потребности санатория, также как её бутылочный розлив.

Анкаванские минеральные воды термальные, вкусные, бесцветные, прозрачные, лишены посторонних запахов и вкусов. Воды указанных минеральных источников принадлежат к группе вод с умеренной минерализацией. Их общая минерализация составляет 6,3 г/л. По своему химическому составу они углекислые, гидрокарбонат-хлорид-натрий-кальций-магниевые воды, со значительным содержанием железа (15—25 мг/л в виде двузначного железа). Минеральная вода содержит в себе также определенное количество микроэлементов: стронция, лития, фтора, меди, марганца, молибдена, йода, брома и т. д., которые значительно повышают целебные свойства воды. Минеральные источники Анкавана, выходя на поверхность земли, вследствие измененных термодинамических условий в области истока оставляют осадок. По этой причине до розлива в бутылки используемой для целей местного розлива вода из источника № 4 подвергается осаживанию. Вследствие осаживания вода теряет определенное количество своих компонент, в частности, соли железа и частично гидрокарбонатные, кальция и магния. Однако этим предупреждается дальнейшее образование осадка в бутылке, что очень плохо влияет на её качество. После такого предварительного осаживания вода в основном остается прозрачной и приятной для питья.

ЦЕЛЕБНЫЕ ФАКТОРЫ Основные целебные факторы оздоровительной зоны Анкаван следующие: термальные минеральные воды, которые используются для внутреннего и наружного применения и особые климатические условия высокогорной местности. Источники минеральных вод Анкавана по своему химическому составу представляют собой углекислые, гидрокарбонат-хлориднатрий-кальций-магниевые воды, с высоким содержанием двузначного железа . Их температура доходит до 42,6 °C.

Минеральные воды Анкавана богаты также многочисленными микроэлементами, что несомненно значительно повышает их лечебный эффект. По своему химическому составу минеральные воды Анкавана похожи на знаменитые ессентукские воды, от которых, однако, отличаются довольно высоким количественным содержанием железа и и микроэлементов и высокой температурой. Эти особенности заметно повышают лечебное значение Анкаванских минеральных вод. Вторым важным лечебным фактором являются благоприятные климатические условия, с присущими высокогорной местности ландшафтными красотами. Сочетание лечебных термальных минеральных вод со своеобразными природно-климатическими условиями — несомненная предпосылка для развития в дальнейшем будущего первоклассного климатическo-бальнеологическo-питьевого санатория. В Анкаване пока ещё не созданы санаторно-курортные предприятия: Первенцем является санаторий 4-го управления минздрава Армянской ССР, который в 1966 году удвоил количество койко-мест, доведя их до 100. Санаторий оборудован первоклассными медицинскими аппаратами, имеет все необходимые возможности для организации лечения и отдыха, а также своё бальнеологическое отделение. С 1950 года действует разливочный завод минеральной воды. Благодаря предусмотренным и предпринятым мероприятиям Анкаван в ближайшем будущем станет действительно наилучшей здравницей, где будут получать эффективное лечение больные, страдающие заболеваниями желудочно-кишечного тракта, печени, желчного пузыря, желчных путей. В течение последних десяти лет коллектив научно-исследовательского института лечения курортным и физическим методами занимается систематическим изученим курортных ценностей Анкавана.

Напишите отзыв о статье "Анкаван"

Отрывок, характеризующий Анкаван

– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.


– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.