Анкетиль, Луи-Пьер

Луи-Пьер Анкетиль
Louis-Pierre Anquetil
Луи-Пьер Анкетиль
Род деятельности:	история
Дата рождения:	21 января 1723(1723-01-21)
Дата смерти:	6 сентября 1806(1806-09-06) (83 года)

Луи-Пьер Анкетиль (фр. Louis-Pierre Anquetil; 21 января 1723 —1808) — французский историк.

Биография

Луи-Пьер Анкетиль родился в столице Франции городе Париже 21 января 1723 года. Получил образование в «Коллеже Четырёх Наций» и в семнадцать лет поступил в конгрегацию Святой Женевьевы.

Проживая в Реймсе, будучи директором тамошней семинарии, он начал писать историю этого города. Его тщательно обработанное сочинение (3 тома, 1756—57) было доведено только до 1657 года. В 1757 году Анкетиль был назначен приором аббатства Роэ в Анжу, а затем директором «Collège Senlis»; где им было написано сочинение «Esprit de la Ligue» (Париж, 3 т., 1767, и затем 4 т., Париж, 1823).

Заключённый во время революционного террора в Сен-Лазарскую тюрьму, он написал «Précis de l’histoire universelle» (9 т., Париж, 1797; 12 т., 1834).

При основании Французского института Луи-Пьер Анкетиль был назначен членом Второго отделения и вскоре после того получил назначение в министерстве иностранных дел. На этом посту написано им сочинение «Motifs des guerres et des traités de paix de la France» (Париж, 1797).

Книга его «Louis XIV, sa cour et le régent» (4 т., Пар., 1789; 2 изд., 2 т., 1810) — пространное и отчасти интересное собрание анекдотов. Из всех его сочинений наибольшее распространение получила «Histoire de France» (14 т., Париж, 1805; её продолжал и довел до 1862 г. Буллье, 6 томов, изд. в Париже, в 1862 г.), которую он начал по просьбе Наполеона I Бонапарта. Во всех своих трудах Анкетиль не возвышается над уровнем классических исторических хроник.

Луи-Пьер Анкетиль скончался в Париже 6 сентября 1806 года.

Его младший брат Абрахам Гиацинт Анкетиль-Дюперрон прославился как востоковед.

Литература

• Анкетиль Луи Пьеръ // [books.google.ru/books?id=ZOcOAQAAIAAJ&printsec=frontcover Энциклопедический словарь, составленный русскими учёными и литераторами. Том IV] / П. Л. Лавров. — СПб.: Тип. И. И. Глазунова и Комп., 1862. — С. 409.

Отрывок, характеризующий Анкетиль, Луи-Пьер

Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211