Аннабель Ли

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аннабель Ли
Annabel Lee
Жанр:

стихотворение

Автор:

Эдгар Аллан По

Язык оригинала:

английский

Дата первой публикации:

1849

Текст произведения в Викитеке

«Аннабе́ль Ли» (англ. Annabel Lee) — последнее из написанных Эдгаром Алланом По стихотворений. Как и во многих иных поэтических произведениях По, оно развивает тему гибели молодой женщины. Рассказчик, который влюбляется в Аннабель Ли ещё в юности, любит её с такой силой, что даже ангелы начинают завидовать. Любовь к ней не умирает даже после её смерти. Существовали споры о прототипе, если таковой вообще имел место, вдохновившем автора на создание образа Аннабель Ли. Несколько женщин рассматривались, но наиболее вероятной была жена писателя, Вирджиния Элиза Клемм. Стихотворение было написано в 1849 году, но опубликовано лишь после смерти писателя в том же году.

Как утверждает один из биографов По, Аллен Герви, 26 сентября 1849 года Эдгар Аллан По навестил редактора Southern Literary Messenger Томпсона. Гарви так описывает их встречу:

Уходя, По уже в дверях обернулся и сказал: «Кстати, вы всегда были очень добры ко мне. Вот небольшая вещица, которая может вам понравиться». С этими словами он протянул Томпсону свернутый в маленькую трубочку лист бумаги, на котором своим четким красивым почерком переписал «Аннабель Ли»

— Аллен Герви «Эдгар По»[1]





Сюжет

Рассказчик повествует о своей любви к Аннабель Ли, которая началась давным-давно в некоем «королевстве у моря» (in a kingdom by the sea). Несмотря на то, что они были ещё очень молоды, их любовь друг к другу разгорелась с такой силой, что им позавидовали ангелы. Именно этим объясняет рассказчик смерть любимой. Но его любовь продолжается и после смерти девушки. Он уверен, что их души соединены навсегда. Рассказчик мечтает и думает о ней, лежа рядом с ней в её могиле.

Анализ

Как и многие другие стихотворения По, например «Ворон», «Улялюм» и «К той, что в раю», «Аннабель Ли» продолжает излюбленную тему автора: смерть красивой женщины, которую сам По называл «самой поэтичной темой в мире»[2].

Наряду с другими женскими образами в произведениях По, Аннабель Ли также молода и тяжело больна[3]. Стихотворение повествует о необычно крепкой и идеальной любви. Рассказчик признаётся, что он и Аннабель Ли были ещё детьми, когда полюбили друг друга. Однако его последующее признание, что ангелы убили Аннабель Ли из зависти, по мнению исследователей творчества По, указывает на то, что сам рассказчик всё ещё пребывает в детских иллюзиях и так и не повзрослел. Это единственное, с его точки зрения, объяснение её смерти повторяется им несколько раз и лишний раз свидетельствует о тяжести утраты и глубине его переживаний[4].

В отличие от «Ворона», где рассказчик не верит, что когда-либо вновь встретится с любимой, «Аннабель Ли» поселяет уверенность, что эти двое будут вместе, поскольку «ни ангелы неба, ни демоны тьмы разлучить никогда не могли»[5] души рассказчика и Аннабель Ли.

Источник вдохновения

Остаётся неясным, кто является прототипом главной героини поэмы — Аннабель Ли. Биографы и критики нередко вспоминают, что тема «смерти красивой женщины» в творчестве Эдгара Аллана По берёт своё начало в ранних потерях, которые он пережил: смерть матери Элизабет По, а затем приёмной матери Фрэнсис Аллан[3]. Зачастую биографы придерживаются той точки зрения, что поэма посвящена рано умершей жене писателя, Вирджинии Клемм. Так же считала поэтесса Фрэнсис Осгуд, хотя могла и сама являться источником вдохновения[6], поскольку в своё время была романтическим увлечением писателя[1].

Однако Вирджиния всё-таки наиболее вероятный прототип Аннабель Ли: она единственная в окружении По женщина, которую он полюбил ещё девочкой, единственная, кто была ему «невестой» и кто умерла в юном возрасте[7]. Если исходить из автобиографичности стихотворения, то эта гипотеза подтверждается также и теорией о том, что По и Вирджиния так и не совершили консуммацию своего брака, а юная Аннабель Ли в поэме упоминается в третьем лице, как «maiden», то есть незамужняя девица, девушка. Некоторые критики, в том числе один из исследователей творчества По Томас Оллив Мэббот (англ. Thomas Ollive Mabbott), считали, что «Аннабель Ли» является плодом мрачного воображения Эдгара По и ни к какой конкретной женщине отношения не имеет.

Прототипами Аннабель Ли также могли быть Сара Эльмира Ройстер (англ. Sarah Elmira Royster), детское увлечение писателя, а также поэтесса Сара Хелен Уитман, которой писатель посвятил в своё время стихотворение «To Helen»[8].

Существует городская легенда Чарльстона (шт. Южная Каролина), согласно которой некий моряк познакомился с девушкой по имени Аннабель Ли. Её отец не одобрил отношений, и им пришлось встречаться тайком на кладбище, пока время его пребывания в Чарльстоне не истекло. Позднее он узнал, что Аннабель умерла от лихорадки, а её отец не позволил позвать его на похороны. Не зная точного места захоронения Аннабель, моряк день и ночь дежурил на кладбище у фамильного склепа, в надежде получить возможность попрощаться с ней. Доподлинно неизвестно, слышал ли Эдгар Аллан По эту легенду, и могла ли она вдохновить его на написание стихотворения[9].

Напишите отзыв о статье "Аннабель Ли"

Примечания

  1. 1 2 Герви Аллен. [www.kuchaknig.ru/show_book.php?book=787&page=33 «Эдгар По»]. — Молодая гвардия, 1984. — 336 с. — (Жизнь замечательных людей). — 100 000 экз.
  2. Эдгар Аллан По [www.eapoe.org/works/essays/philcomp.htm «Философия композиции»] = The Philosophy of Composition // Graham's Magazine. — Апрель 1846.
  3. 1 2 Karen Weekes. [cco.cambridge.org/extract?id=ccol0521793262_CCOL0521793262A011 Poe’s feminine ideal]. — The Cambridge Companion to Edgar Allan Poe. — Cambridge: Cambridge University Press, 2002. — С. 152.
  4. Julienne H. Empric [www.eapoe.org/pstudies/ps1970/p1973109.htm A Note on "Annabel Lee"] // University of Notre Dame.
  5. [www.uspoetry.ru/poem/115 Аннабель Ли] в переводе Константина Бальмонта
  6. Silverman, Kenneth. Edgar A. Poe: Mournful and Never-ending Remembrance. — NY: Harper Perennial, 1991. — 401 с. — ISBN 0060923318.
  7. Meyers, Jeffrey. Edgar Allan Poe: His Life and Legacy. — NY: Cooper Square Press, 1992.
  8. Sova, Dawn B. Edgar Allan Poe: A to Z. — Checkmark Books, 2001. — С. 12. — ISBN 081604161X.
  9. Tom Crawford. [www.ghostsource.com/hauntings/hauntings_ghostbythesea.php The Ghost by the Sea]. Ghost Source. Проверено 25 июля 2010. [www.webcitation.org/67RXddUZd Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Аннабель Ли

– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.