Анна София Саксен-Гота-Альтенбургская
Анна София Саксен-Гота-Альтенбургская Anna Sophie von Sachsen-Gotha-Altenburg<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | ||
| ||
---|---|---|
Рождение: | 22 декабря 1670 Гота | |
Смерть: | 28 декабря 1728 (58 лет) Рудольштадт | |
Род: | Эрнестинская линия Веттинов | |
Отец: | Фридрих I Саксен-Гота-Альтенбургский | |
Мать: | Магдалена Сибилла Саксен-Вейсенфельсская | |
Супруг: | Людвиг Фридрих I Шварцбург-Рудольштадтский | |
Дети: | Фридрих Антон I Анна София Людвиг Гюнтер II |
Анна София Саксен-Гота-Альтенбургская (нем. Anna Sophie von Sachsen-Gotha-Altenburg; 22 декабря 1670, Гота — 28 декабря 1728, Рудольштадт) — принцесса Саксен-Гота-Альтенбургская, в замужестве княгиня Шварцбург-Рудольштадтская.
Биография
Анна София — старшая дочь герцога Фридриха I Саксен-Гота-Альтенбургского и его супруги Магдалены Сибиллы, дочери герцога Августа Саксен-Вейсенфельского.
15 октября 1691 года в замке Фриденштайн Анна София вышла замуж за графа Людвига Фридриха I Шварцбург-Рудольштадтского. В 1710 году супруг Анны Софии был возведён в имперское сословие, и Анна София стала первой княгиней Шварцбург-Рудольштадта. Спустя три года в Шварцбург-Рудольштадте была введена примогенитура, вследствие чего наследником в Шварцбург-Рудольштадте стал старший сын Анны Софии.
Потомки
- Фридрих Антон I (1692—1744), князь Шварцбург-Рудольштадта, женат на принцессе Софии Вильгельмине Саксен-Кобург-Заальфельдской (1690—1727), затем на принцессе Кристине Софии Ост-Фрисландской (1688—1750)
- Амалия Магдалена (1693)
- София Луиза (1693—1776)
- София Юлиана (1694—1776), монахиня Гандерсгеймского монастыря
- Вильгельм Людвиг (1696—1757), женат морганатическим браком на Генриетте Каролине Гебойр (1706—1794), «баронессе фон Броккенбург»
- Кристина Доротея (1697—1698)
- Альбрехт Антон (1698—1720)
- Эмилия Юлиана (1699—1774)
- Анна София (1700—1780), замужем за герцогом Францем Иосией Саксен-Кобургским (1697—1764)
- Доротея София (1706—1737)
- Луиза Фридерика (1706—1787)
- Магдалена Сибилла (1707—1795), монахиня Гандерсгеймского монастыря
- Людвиг Гюнтер IV (1708—1790), князь Шварцбург-Рудольштадта, женат на графине Софии Генриетте Рейсс-Унтергрейцской (1711—1771)
Напишите отзыв о статье "Анна София Саксен-Гота-Альтенбургская"
Литература
- L. Renovanz: Chronik der fürstl. Schwarzburgischen Residenzstadt Rudolstadt, S. 39 f. ([books.google.com/books?id=RnYAAAAAcAAJ&pg=PA39 Digitalisat])
Отрывок, характеризующий Анна София Саксен-Гота-Альтенбургская
Зовет к себе, зовет тебя!Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.