Анохин, Анатолий Александрович

Анатолий Александрович Анохин
Дата рождения:	1 июня 1942(1942-06-01) (81 год)
Место рождения:	Гороховец (Ивановская, ныне — Владимирская область, СССР)
Страна:	СССР СССР Россия Россия
Научная сфера:	география, экономическая география, урбанистика
Место работы:	СПбГУ
Учёная степень:	доктор географических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	ЛГУ
Известен как:	заведующий кафедрой экономической и социальной географии СПбГУ, член Президиума РГО (2000).

Анатолий Александрович Анохин (род. 1 июня 1942, Гороховец, РСФСР) — географ, экономико-географ, доктор географических наук (1987), профессор, член Президиума РГО (2000).

Биография

Анатолий Александрович Анохин родился 1 июня 1942 года в Гороховце Ивановской области (с 1944 года — во Владимирской области).

В 1959—1964 годах обучался на географическом факультете Ленинградского государственного университета.

В 1965 году — ассистент Новгородского педагогического института.

В 1967 году был переведён в ЛГУ, младший научный сотрудник Научно-исследовательского института географии.

С 1968 года — ассистент кафедры экономической и социальной географии ЛГУ.

В 1972 году защитил кандидатскую диссертацию, посвящённую исследованию региональных особенностей демографических процессов.

В 1987 году защитил докторскую диссертацию, в которой были разработаны теоретические основы географических исследований социальных различий в СССР.

С 1989 года — профессор кафедры экономической и социальной географии ЛГУ.

С 1997 года — заведующий кафедрой экономической и социальной географии СПбГУ.

Основные работы

Общее число публикаций — 101, в том числе 3 монографии.

• Географическое пространство социального мира // Юбилей факультета географии и геоэкологии (80 лет), специальный выпуск СПбГУ, 2005.
• Подход и метод в социально-экономической географии // Известия ВГО, 1984, Т.116, Вып.6, с.500-506.
• Проблемы структуризации общественной географии В кн. «География в системе наук». Л., 1987, с. 174—185.
• Региональные проблемы социального развития" под ред. С. Б. Лаврова, Л. Изд-во ЛГУ 1986.
• Российская Федерация в кн. «Экономическая, социальная и политическая география мира. Регионы и страны» Учебник, М.: Гардарика, 2002, с. 164—224.

Источники

• [ecgeo.pu.ru/anohin.phtml Официальный сайт кафедры экономической и социальной географии факультета географии и геоэкологии СПбГУ, раздел «История кафедры»]
• [ecgeo.pu.ru/articles.phtml Статьи Анохина А. А.]

Отрывок, характеризующий Анохин, Анатолий Александрович

– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.