Антакальнис

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Анта́кальнис (Анто́коль, лит. Antakalnis, польск. Antokol) — один из старейших и самых больших районов Вильнюса. Располагается к северо-востоку от центральной части города вдоль левого берега Вилии (Нерис). На востоке жилой район переходит в сосновые боры Сапежинских гор (Сапегине), на севере — место отдыха Валакампяй. Территория входит в состав Антокольского староства (Антакальнисская сянюния, Antakalnio seniūnija), второго по величине в городе (77, 2 км2, 19, 3% территории Вильнюса).





Общая характеристика

Сооружённые в 1965 и 1972 годах мосты соединяют Антоколь с находящимся на противоположном берегу районом Жирмунай.

На Антоколе (Антакальнисе) расположены Национальная гимназия искусств имени М. К. Чюрлёниса, дворец Слушков, Институт литовского языка, Институт литовской литературы и фольклора во дворце Вилейшисов, Антакальнисское кладбище, две крупные поликлиники, шесть больниц, Литовская киностудия, корпуса некоторых факультетов (коммуникации, права, физики, экономики) и вычислительный центр Вильнюсского университета, Студенческий городок, Вильнюсский технический университета Гедиминаса, Литовская военная академия, три средних школы, две специальных школы, четыре детских дома, две библиотеки, Вильнюсская биржа, посольства Ватикана, Великобритании (Antakalnio g. 2), Дании, Казахстана, Румынии, Департамент национальных меньшинств и эмиграции при Правительстве Литовской Республики и другие учреждения.

На Антакальнисском кладбище находится мемориал в память о советских воинах. Неподалёку от костёла Святых апостолов Петра и Павла в квартале между улицами М. К. Пацо, Саулес, Милдос и Рудянс находится одно из самых старых, однако ещё действующих кладбищ — бывшее кладбище Святых Петра и Павла, ныне носящее название Саулес («Солнечное», Saulės kapinės). Среди похороненных на этом кладбище несколько известных религиозных деятелей, деятелей искусства и культуры (например, семейство Завадских, в том числе основатель династии виленских издателей и книготорговцев Юзеф Завадский), представителей таких знатных родов, как князья Огинские.[1]

Среди примечательных в архитектурном отношении зданий на Антакальнисе находятся памятники бароккокостёл Святых апостолов Петра и Павла и монастырь латеранских каноников (XVIIXIII века), костёл Спасителя и монастырь тринитариев (конец XVII — начало XIII века), дворец Слушков (XVII век, позднее тюрьма, политехникум, ныне Литовская академия музыки и театра), также образец архитектуры начала XX века — построенный по проекту Августа Клейна ансамбль дворца Пятраса Вилейшиса (1906; ныне Институт литовской литературы и фольклора, Antakalnio g. 6) с необарочными формами.

Современную архитектуру представляют старый комплекс лечебных учреждений (1954; архитектор Лев Казаринский) и новый (1973; архитекторы Эдуардас Хломаускас и Зигмантас Ляндзбергис), поликлиника для взрослых (1983, архитектор З. Ляндзбергис), детская поликлиника (1984, архитектор Р. Масилёните), также Студенческий городок (19681989, архитекторы З. Даунора, Р. Дичюс, Ю. Юргялёнис).

По данным переписи населения Литвы 2001 года, население Антакальниса было 39697 человек, национальный состав:[2]

Национальный состав Антакальниса
Национальность Доля от всего населения
Литовцы 70,8% 70.8
 
Поляки 12,7% 12.7
 
Русские 9,8% 9.8
 
Белорусы 4,1% 4.1
 
Украинцы 1,3% 1.3
 
Евреи 0,5% 0.5
 
Татары 0,2% 0.2
 
Латыши 0,1% 0.1
 
Армяне 0,1% 0.1
 
Другие 0,6% 0.6
 
Не указана 2,8% 2.8
 

История

Следы человеческих поселений в этой местности, обнаруженные археологами, относятся к отдалённым эпохам. Как предместье города Антоколь начал формироваться в XV веке. Предместье начиналось от устья Вильни (Виленки, Вильняле) и простиралось вдоль Вилии до костёла Петра и Павла. Часть Антоколя в XVIIXVIII веках принадлежала вельможным родам — Сапегам, Пацам, Слушкам, Радзивиллам. Магнаты этих семейств строили здесь дворцы, разводили сады и парки.

Построенный (ещё до 1500 года) костёл Святых Петра и Павла перестраивался в 16091616 годах; в 1625 году храм был передан латеранским каноникам. В 16681684 году Пац на месте прежнего костёла построил новый храм. В 16771682 годах был выстроен монастырь (закрыт в 1864 году). До 1940 года перед костёлом проходили ярмарки.

Доминик Михаил Слушко построил для себя дворец на берегу Вилии в 16911694 годах по проекту архитектора Джованни Пьетро Перти.[3]. Во дворце Слушков с 15 июля до 1 августа 1705 года останавливался царь Пётр I Великий[4]. Российские власти в начале XIX века устроили во дворце тюрьму для политических преступников (цитадель № 14). Здесь находились в заключении участники восстаний 1831 и 1863 годов.

На месте деревянного дворца Льва Сапеги гетман великий литовский Казимир Ян Сапега построил в 16911697 годах дворец в барочном стиле. Автором проекта называют архитектора Джованни Баттиста Фредиани[5][6] или скульптора и архитектора Пьетро Перти, ранее декорировавшего костёл Святых апостолов Петра и Павла и строивший дворец Слушков[7]. Дворцом владели Сапеги и Коссаковские. В 1809 году в перестроенном дворце был устроен военный госпиталь[8].

В 1693 году на Антоколе во владениях Казимира Яна Сапеги обосновались монахи тринитарии и при его поддержке выстроили принадлежавший им костёл Спасителя с прилегающим монастырём (16941717). В 1864 году костёл был обращён в православную церковь Святого Михаила Архангела, в 1919 году храм был возвращён католикам; в 1940 году костёл был закрыт. Монастырь был закрыт в 1864 году; в нём были устроены казармы. В 19931998 году в зданиях монастыря действовала католическая семинария.[9]

В середине XVIII века сформировалась улица Антакальнё. Мещане первоначально избегали селиться на Антоколе, опасаясь попасть в зависимость от магнатов и стать их собственностью. В 1897 году на Антоколе насчитывалось 5700 жителей.

Инженер Пятрас Вилейшис построил дворец по проекту Августа Клейна, в котором в 1907 году была устроена первая литовская художественная выставка. Здесь в 19321938 годах действовали Литовское научное общество и литовское общество просвещения «Ритас». В 1941 году здесь обосновался Институт литовского языка и литературы; ныне во дворце Вилейшиса располагается Институт литовской литературы и фольклора.

В 1927 году была построена техническая школа, в советское время политехникум. В 1945 году построен Республиканский научно-исследовательский институт туберкулёза (ныне Республиканская больница туберкулёза и лёгочных заболеваний). В 1948 году основана средняя школа искусств Чюрлёниса, ныне Национальная гимназия искусств имени М. К. Чюрлёниса. В 1953 году построен Строительный техникум, в 1958 — станция переливания крови. В 1957 году основан Институт электрографии. Застройка Антоколя жилыми массивами методами индустриального строительства велась с середины 1950-х годов, особенно интенсивно с 1960 года. В 1964 году были построены павильоны Литовской киностудии, неподалёку на протяжении десятилетий сооружались здания Студенческого городка и университетских учебных корпусов.

Напишите отзыв о статье "Антакальнис"

Примечания

  1. [ww.radzima.org/pub/pomnik.php?lang=pl&nazva_id=vlvlviln76 Cmentarz „Słoneczny” (Świętych Piotra i Pawła)] (польск.)
  2. [www.osp.stat.gov.lt/documents/10180/212976/Vilniaus_saviv.pdf/43c105c6-2589-460d-a100-0216927d03c1 Vilniaus miesto savivaldybės gyventojai ir būstai]. — Vilnius: Statistikos departamentas, 2004. — С. 38. — ISBN 9955-588-78-0.
  3. Vladas Drėma. Dingęs Vilnius. — Vilnius: Vaga, 1991. — С. 341—343. — 404 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-415-00366-5. (лит.)
  4. Levandauskas Vytautas, Tyla Antanas. Sluškų rūmai // Lietuvos TSR istorijos ir kultūros paminklų sąvadas. — Vilnius: Vyriausioji enciklopedijų leidykla, 1988. — Т. 1: Vilnius. — С. 303. — 792 с. — 25 000 экз. (лит.)
  5. [kvr.kpd.lt/heritage/Pages/KVRDetail.aspx?MC=25771&lang=lt Rūmai] (лит.). Kultūros vertybių registras. Kultūros paveldo departamentas prie Kultūros ministerijos. Проверено 28 января 2014.
  6. ru.delfi.lt/. [ru.delfi.lt/vkl/history/na-vremya-restavracii-dvorec-sapeg-zakroyut-illyuzornye-fasady.d?id=61923553 На время реставрации дворец Сапег закроют иллюзорные фасады]. ru.delfi.lt/. Delfi (24 июля 2013). Проверено 28 января 2014.
  7. Vladas Drėma. Dingęs Vilnius. — Vilnius: Vaga, 1991. — С. 347—348. — 404 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-415-00366-5. (лит.)
  8. Stoma, Saulius. Sapiegų rūmai ir parkas // Lietuvos TSR istorijos ir kultūros paminklų sąvadas. — Vilnius: Vyriausioji enciklopedijų redakcija, 1988. — Т. 1: Vilnius. — С. 469. — 592 с. — 20 000 экз. (лит.)
  9. Vytautas Šiaudinis. [www.vilnius.skynet.lt/hramy5.html Костел Господа Иисуса]. Храмы Вильнюса. В Вильнюсе. Проверено 31 января 2014.

Литература

  • Visuotinė lietuvių enciklopedija. T. I: A — Ar. Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2001. ISBN 5-420-01574-9. P. 555—556.

Ссылки

  • [www.antakalnis.lt/index.php Добро пожаловать в Антакальнис] (лит.)
  • [galerija.antakalnis.lt/main.php?g2_itemId=6812 Фотогалерея]

Отрывок, характеризующий Антакальнис



Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.
[Со времени наших блестящих успехов в Аустерлице, вы знаете, мой милый князь, что я не покидаю более главных квартир. Решительно я вошел во вкус войны, и тем очень доволен; то, что я видел эти три месяца – невероятно.
«Я начинаю аb ovo. Враг рода человеческого , вам известный, аттакует пруссаков. Пруссаки – наши верные союзники, которые нас обманули только три раза в три года. Мы заступаемся за них. Но оказывается, что враг рода человеческого не обращает никакого внимания на наши прелестные речи, и с своей неучтивой и дикой манерой бросается на пруссаков, не давая им времени кончить их начатый парад, вдребезги разбивает их и поселяется в потсдамском дворце.
«Я очень желаю, пишет прусской король Бонапарту, чтобы ваше величество были приняты в моем дворце самым приятнейшим для вас образом, и я с особенной заботливостью сделал для того все нужные распоряжения на сколько позволили обстоятельства. Весьма желаю, чтоб я достигнул цели». Прусские генералы щеголяют учтивостью перед французами и сдаются по первому требованию. Начальник гарнизона Глогау, с десятью тысячами, спрашивает у прусского короля, что ему делать, если ему придется сдаваться. Всё это положительно верно. Словом, мы думали внушить им страх только положением наших военных сил, но кончается тем, что мы вовлечены в войну, на нашей же границе и, главное, за прусского короля и заодно с ним. Всего у нас в избытке, недостает только маленькой штучки, а именно – главнокомандующего. Так как оказалось, что успехи Аустерлица могли бы быть положительнее, если б главнокомандующий был бы не так молод, то делается обзор осьмидесятилетних генералов, и между Прозоровским и Каменским выбирают последнего. Генерал приезжает к нам в кибитке по Суворовски, и его принимают с радостными и торжественными восклицаниями.
4 го приезжает первый курьер из Петербурга. Приносят чемоданы в кабинет фельдмаршала, который любит всё делать сам. Меня зовут, чтобы помочь разобрать письма и взять те, которые назначены нам. Фельдмаршал, предоставляя нам это занятие, ждет конвертов, адресованных ему. Мы ищем – но их не оказывается. Фельдмаршал начинает волноваться, сам принимается за работу и находит письма от государя к графу Т., князю В. и другим. Он приходит в сильнейший гнев, выходит из себя, берет письма, распечатывает их и читает письма Императора, адресованные другим… Затем пишет знаменитый суточный приказ генералу Бенигсену.