Антиалкогольные кампании в СССР

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

За время существования СССР на его территории проводился ряд антиалкогольных кампаний, включавших в себя правительственные меры по снижению потребления алкоголя среди населения.





Кампания 1918-1923 годов

В Советском союзе попытки борьбы с пьянством предпринимались не единожды. Первая антиалкогольная кампания была получена большевиками в «наследство» от Царского правительства. Кроме того, сразу по приходу к власти Петроградский реввоенсовет издал приказ от 8 ноября 1917 года, который гласил: «впредь до особого распоряжения воспрещается производство алкоголя и всяких „алкогольных напитков“».

Однако 26 августа 1923 года ЦИК СССР и СНК СССР издали постановление о возобновлении производства и торговли спиртными напитками в СССР.

Кампания 1929 года

Инициированные советским правительством и местными властями в 1929 году «требования трудящихся» прекратить алкоголизм привели к массовым закрытиям пивных лавок и прочих злачных мест; их переоборудовали в трезвеннические столовые и чайные. Было организовано издание журнала «Трезвость и культура», который бичевал пьянство и пропагандировал здоровый образ жизни.

Резкое снижение потребления пива привело к сокращению его производства и закрытию в это время ряда крупных пивоваренных заводов в Москве, Ленинграде и других городах СССР.

Кампания 1958 года

В 1958 году было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об усилении борьбы с пьянством и о наведении порядка в торговле крепкими спиртными напитками». Запрещалась продажа водки во всех предприятиях торговли общественного питания (кроме ресторанов), расположенных на вокзалах, в аэропортах, на привокзальных и пристанционных площадях. Не допускалась продажа водки в непосредственной близости от промышленных предприятий, учебных заведений, детских учреждений, больниц, санаториев, в местах массовых гуляний и отдыха[1].

Кампания 1972 года

Следующая антиалкогольная кампания началась в 1972 году. 16 мая было опубликовано Постановление № 361 «О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма»[2][3]. Предполагалось сократить производство крепких алкогольных напитков, но взамен расширить производство виноградного вина, пива и безалкогольных напитков. Также были повышены цены на спиртное; прекращено производство водки крепостью 50 и 56°[4]; время торговли алкогольными напитками крепостью 30° и выше было ограничено промежутком с 11 до 19 часов; были созданы лечебно-трудовые профилактории (ЛТП), куда людей отправляли принудительно; из фильмов вырезали сцены с употреблением спиртных напитков. Лозунг кампании: «Пьянству — бой!»

Кампания 1985-1990 годов

В настоящее время наибольшей известностью пользуется антиалкогольная кампания периода 19851987 гг., имевшая место в самом начале Перестройки (период т. н. «ускорения»), когда, невзирая на предыдущие этапы борьбы, потребление алкоголя в СССР неуклонно росло. Она началась спустя два месяца после прихода к власти М. С. Горбачёва и потому получила название «горбачёвской». К концу 1970-х годов потребление спиртных напитков в СССР достигло рекордного уровня в истории страны. Потребление алкоголя, которое не превышало 5 литров на человека в год ни в Российской империи, ни в эпоху Сталина[5], достигло к 1984 году отметки в 10,5 л зарегистрированного алкоголя, а с учётом подпольного самогоноварения могло превышать 14 л. По оценкам, такой уровень потребления был эквивалентен примерно 90—110 бутылкам водки в год на каждого взрослого мужчину, исключая небольшое количество трезвенников[6] (собственно водка составляла около ⅓ этого объёма. Остальной алкоголь употреблялся в форме самогона, вин и пива[7]).

Инициаторами кампании были члены Политбюро ЦК КПСС М. С. Соломенцев и Е. К. Лигачёв, которые вслед за Ю. В. Андроповым полагали, что одной из причин стагнации советской экономики является общий упадок морально-нравственных ценностей «строителей коммунизма» и халатное отношение к труду, в которых был повинен массовый алкоголизм[8].

7 мая 1985 года были приняты Постановление ЦК КПСС («О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма») и Постановление Совмина СССР № 410 («О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения»), которыми предписывалось всем партийным, административным и правоохранительным органам решительно и повсеместно усилить борьбу с пьянством и алкоголизмом, причём предусматривалось значительное сокращение производства алкогольных напитков, числа мест их продажи и времени продажи.

16 мая 1985 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом, искоренении самогоноварения», который подкреплял эту борьбу административными и уголовными наказаниями. Соответствующие Указы были приняты одновременно во всех союзных республиках.

Исполнение было беспрецедентным по масштабу. Государство впервые пошло на снижение доходов от алкоголя, которые были значимой статьёй государственного бюджета (около 30 %)[9], и стало резко сокращать его производство. После начала борьбы с пьянством в стране было закрыто большое количество магазинов, торговавших ликёро-водочной продукцией. Нередко на этом комплекс противоалкогольных мероприятий в ряде регионов заканчивался. Так, первый секретарь Московского горкома КПСС Виктор Гришин закрыл многие алкогольные магазины[10] и отрапортовал ЦК о том, что работа по отрезвлению в Москве завершена. Несколько раз поднимались цены на водку: популярная водка, получившая в народе прозвище «Андроповка», которая стоила до начала кампании 4 р. 70 к., исчезла с прилавков, а с августа 1986 года самая дешёвая водка стоила 9 р. 10 к.[11]

Магазины, в которых продавалось спиртное, могли делать это лишь с 14:00 до 19:00. В связи с этим распространилось народное[12]:

В шесть утра поёт петух, в восемь — Пугачёва. Магазин закрыт до двух, ключ — у Горбачёва.
«На недельку, до второго» закопаем Горбачёва. Откопаем Брежнева — будем пить по-прежнему.
Спасибо партии родной и Горбачёву лично! Мой трезвый муж пришёл домой и вылюбил отлично!
Спасибо партии родной, что нету водки в выходной! Но ты не плачь, моя Маруся, - одеколона я напьюся!

Были приняты жёсткие меры против распития спиртного в парках и сквериках, а также в поездах дальнего следования. Пойманные в пьяном виде имели серьёзные неприятности на работе. За употребление спиртного на рабочем месте — увольняли с работы и исключали из партии. Были запрещены банкеты, связанные с защитой диссертаций, стали пропагандироваться безалкогольные свадьбы. Появились так называемые «зоны трезвости», в которых спиртное не продавалось.

В выполнение этой задачи втягивались также в обязательном порядке профсоюзы, вся система образования и здравоохранения, все общественные организации и даже творческие союзы (союзы писателей, композиторов и т. д.).

Кампания сопровождалась интенсивной пропагандой трезвости. Повсюду стали распространяться статьи академика АМН СССР Ф. Г. Углова о вреде и недопустимости потребления алкоголя ни при каких обстоятельствах и о том, что пьянство не свойственно русскому народу. Цензурой удалялись и перефразировались тексты литературных произведений и песен, вырезались алкогольные сцены из театральных постановок и кинофильмов[13], на экран пустили «безалкогольный» боевик «Лимонадный Джо» (в результате прозвища «Лимонадный Джо» и «минеральный секретарь» прочно закрепились за Михаилом Горбачёвым)[14].

Жёсткие требования отказа от алкоголя стали предъявляться к членам партии. От членов партии требовалось также «добровольное» вступление в Общество трезвости.

Влияние на виноградарство и виноделие

Кампания чрезвычайно негативно отразилась на винодельческой отрасли и её сырьевой базе — виноградарстве. В частности, были резко сокращены ассигнования на закладку виноградников и уход за насаждениями, увеличено налогообложение хозяйств[15]. Главным директивным документом, определяющим пути дальнейшего развития виноградарства, стали утверждённые XXVII съездом КПСС Основные направления социального и экономического развития СССР на 1986—1990 годы и на период до 2000 года, в которых было записано: «Осуществить в союзных республиках кардинальную перестройку структуры виноградарства, ориентировав его в первую очередь на производство столовых сортов винограда»[16].

Во многих публикациях, критикующих антиалкогольную кампанию, говорится, что в это время было вырублено много виноградников[17]. Виноградники вырубались в России, на Украине, в Молдавии и других республиках СССР.

В Молдавии было уничтожено 80 тыс. гектаров виноградников из 210 тыс. Нынешний директор (а тогда главный инженер) известного молдавского винзавода «Cricova» Валентин Бодюл утверждает, что в те годы людей «по выходным заставляли выходить с топором и рубить виноград», а те, кто пытался защитить виноградники, получали 14—15 лет тюремного заключения[18].

С 1985 по 1990 годы площади виноградников в России сократились с 200 до 168 тыс. га, восстановление раскорчёванных виноградников сократилось вдвое, а закладка новых не производилась вообще. Среднегодовой сбор винограда упал по сравнению с периодом 1981—1985 годы с 850 тыс. до 430 тыс. тонн[15][19].

Рассказывает экс-секретарь ЦК Компартии Украины Яков Погребняк, курировавший контроль над выполнением постановления ЦК КПСС об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом по линии ЦК Компартии Украины[20]:

Беда в том, что за время борьбы за трезвость Украина потеряла примерно пятую часть своего бюджета, в республике выкорчевали 60 тысяч гектаров виноградников, знаменитый винзавод «Массандра» от разгрома спасло только вмешательство Владимира Щербицкого и первого секретаря Крымского обкома партии Макаренко. Активными проводниками антиалкогольной кампании были секретари ЦК КПСС Егор Лигачёв и Михаил Соломенцев, которые и настаивали на уничтожении виноградников. Во время отпуска в Крыму Егора Кузьмича повезли в «Массандру». Там за все 150 лет существования знаменитого завода хранятся образцы выпущенных вин — винотека. Подобные хранилища имеют все известные винзаводы мира. Но Лигачёв сказал: «Эту винотеку надо уничтожить, а „Массандру“ закрыть!» Владимир Щербицкий не выдержал и позвонил прямо Горбачёву, дескать, это уже перегиб, а не борьба с пьянством. Михаил Сергеевич сказал: «Ну ладно, сохраните».

Первый секретарь Крымского обкома КПСС Виктор Макаренко подтверждает слова Погребняка. По его словам, «Лигачев требовал уничтожить виноградники как первооснову производства алкогольной продукции. Он настаивал даже на ликвидации знаменитой винотеки „Массандры“. Только личное вмешательство Щербицкого спасло её»[8].

Сам же Лигачёв в своём интервью 2010 года выступил с опровержением вырубки виноградников по указаниям «сверху», заявил, что сама кампания и он в связи с ней были оболганы, в том числе, что «Лигачёв, отдыхая в Крыму, приехал в Массандру и лично закрыл винзавод. Один из руководителей от горя скончался. Хочу заявить: Лигачёв никогда в Массандре не был»[21].

По некоторым данным, было уничтожено 30 % виноградников, по сравнению с 22 % во время Великой Отечественной войны[12]. Согласно материалам XXVIII съезда Компартии Украины, на восстановление потерь уничтоженных 265 тыс. виноградников необходимо было 2 млрд рублей и 5 лет[22] В диссертации по управлении винодельческой промышленностью утверждается, что виноградарство в России трижды находилось под угрозой исчезновения и один из этих периодов — «1985—1990 гг. — „борьба“ с пьянством и алкоголизмом»[15].

Однако инициатор кампании Егор Лигачёв утверждает, что в 1985 (в начале кампании) году площади виноградников составляли 1 млн 260 тысяч гектаров, в 1988 году (после её завершения) — 1 млн 210 тысяч гектаров, соответственно сбор винограда — 5,8 и 5,9 млн тонн[23]. Михаил Соломенцев в интервью 2003 года на вопрос «Почему же на юге России, в Крыму и в Молдавии были вырублены многие виноградники?» отвечал: «У нас произрастало 92 % винограда технических сортов и лишь 2 % — столовых. Было рекомендовано поднять производство столовых сортов винограда. А очистка-вырубка лозы идёт постоянно. Если до постановления вырубалось 75 тыс. гектаров виноградников, то после — 73 тыс.»[24]

Михаил Горбачёв утверждает, что не настаивал на уничтожении виноградников: «То, что лозу повырубали, это были шаги против меня»[10]. В интервью 1991 года утверждал: «Закоренелого трезвенника из меня в период антиалкогольной кампании пытались сделать»[25].

Самая большая потеря заключалась в том, что были уничтожены уникальные коллекционные сорта винограда. Например, был полностью уничтожен сорт винограда «эким-кара», компонент знаменитого в советские годы вина «Чёрный доктор». Особо жёстким гонениям подвергалась селекционная работа. В результате травли и ряда безуспешных попыток убедить Михаила Горбачёва отменить уничтожение виноградников покончил с собой один из ведущих учёных-селекционеров, директор Всесоюзного научно-исследовательского института виноделия и виноградарства «Магарач» доктор биологических наук профессор Павел Голодрига[26].

Резко осложнились отношения со странами СЭВ — Венгрией, Румынией, Болгарией, большая часть вина в которых производилась для экспорта в СССР. Внешторг отказался закупать вино в этих странах, предложив компенсировать упущенную выгоду другими товарами.

Результаты

Официально зарегистрированные среднедушевые продажи спиртного в стране за годы антиалкогольной кампании снизились более чем в 2,5 раза. В 1985—1987 годах уменьшение государственной продажи алкоголя сопровождалось ростом продолжительности жизни, ростом рождаемости, сокращением смертности. За время действия антиалкогольного постановления рождалось в год по 5,5 миллионов новорождённых, на 500 тысяч в год больше, чем каждый год за предыдущие 20—30 лет, причём ослабленных родилось на 8 % меньше. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин увеличилась на 2,6 года и достигла максимального значения за всю историю России, снизился общий уровень преступности[30][уточнить]. Сокращение смертности по сравнению с прогнозируемой линией регрессии без учёта кампании составляет 919,9 тыс. у мужчин (1985—1992 годы) и 463,6 тыс. у женщин (1986—1992 годы) — всего 1383,4 тыс. человек или 181±16,5 тысяч в год[31].

Рост потребления «нелегального» алкоголя не компенсировал падения потребления алкоголя «легального», в результате чего реальное сокращение общего потребления алкоголя всё-таки наблюдалось, что и объясняет те благотворные последствия (снижение смертности и преступности, рост рождаемости и ожидаемой продолжительности жизни), которые наблюдались в ходе проведения антиалкогольной кампании[32].

Направленная на «моральное оздоровление» советского общества, антиалкогольная кампания в реальности достигла совершенно иных результатов. В массовом сознании она воспринималась как абсурдная инициатива властей, направленная против «простого народа»[12]. Для лиц, широко вовлечённых в теневую экономику, и партийно-хозяйственной элиты (где застолье со спиртным было номенклатурной традицией) алкоголь по-прежнему был доступен, а «доставать» его были вынуждены рядовые потребители.

Уменьшение продаж алкоголя нанесло серьёзный ущерб советской бюджетной системе, поскольку ежегодный розничный товарооборот в среднем сократился на 16 млрд рублей[33]. Урон для бюджета оказался неожиданно велик: вместо прежних 60 млрд рублей дохода пищевая промышленность принесла 38 млрд в 1986 году и 35 млрд в 1987. До 1985 года спиртное давало около 25 % поступлений в бюджет от розничной торговли, за счёт высоких цен на него удавалось дотировать цены на хлеб, молоко, сахар и др. продукты. Убытки от сокращения продажи спиртного компенсированы не были, к концу 1986 года бюджет фактически рухнул.

Одновременно она мощно стимулировала рост теневой экономики. В. Ф. Грушко (бывший первый зам. Председателя КГБ СССР) в своих воспоминаниях «Судьба разведчика» следующим образом комментировал итоги антиалкогольного похода:

мы получили целый букет проблем: астрономический скачок теневых доходов и накопление первоначального частного капитала, бурный рост коррупции, исчезновение из продажи сахара в целях самогоноварения… Короче, результаты оказались прямо противоположными ожидаемым, а казна недосчиталась огромных бюджетных сумм, возместить которые оказалось нечем.

Массовое недовольство кампанией и начавшийся в 1987 году в СССР экономический кризис[34] вынудили советское руководство свернуть борьбу с производством и потреблением алкоголя. Хотя указы, ограничивавшие продажу и потребление алкоголя, не были отменены (например, формальный запрет на продажу алкоголя до 14 часов был отменён только 24 июля 1990 года постановлением Совмина СССР № 724), активная пропаганда трезвенности была прекращена, а продажи алкоголя пошли вверх. По оценкам, среднее потребление спиртного на душу населения заметно превысило исходный уровень к 1994 году, что привело в результате к совершенно катастрофическому росту смертности в России[32].

В 2005 году, по случаю 20-летия антиалкогольной кампании, Горбачёв в одном из интервью заметил: «Из-за допущенных ошибок хорошее большое дело закончилось бесславно».

Согласно проведённому в том же году опросу, 58 % россиян в целом положительно оценивают антиалкогольную кампанию. Однако только 15 % считают, что она принесла положительные плоды[35].

В культуре

Последняя советская антиалкогольная кампания отразилась и в культуре. Так, Андрей Макаревич для кинофильма «Начни сначала» был вынужден заменить слова «Разговор в поезде» (1987)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3119 дней]:

Вагонные споры — последнее дело,
Когда больше нечего пить.
Но поезд идёт, бутыль опустела,
И тянет поговорить.

Но, в связи с кампанией, Андрею Макаревичу пришлось написать другой вариант:

Вагонные споры — последнее дело,
И каши из них не сварить.
Но поезд идёт, в окошке стемнело,
И тянет поговорить.

Во времена антиалкогольной кампании были распространены методы тайного хранения алкоголя в чайниках, канистрах и других необычных вещах. В песне группы «Любэ» «Ребята с нашего двора» были слова: «Помнишь, пиво носили в бидоне, Ох, ругался на это весь двор…»

Рок-группа «Зоопарк», в свою очередь, создала и записала сатиричную песню «Трезвость — норма жизни», в которой в циничной форме высмеяла пропагандистские клише той поры (безалкогольные бары, свадьбы и т. п.).

Также советской антиалкогольной кампании и её последствиям посвящена песня ленинградской группы «Ситуация» «Сухой закон».

Скрытый намёк на антиалкогольную кампанию и типичные явления оной (употребление спиртосодержащих суррогатов, самогоноварение и продажа самогона из-под полы) присутствует в песне «Огуречный лосьон» группы «Автоматические удовлетворители».

В монологе, который читал Алексей Петренко в программе «Вокруг смеха» (монолог велся от лица его персонажа из фильма «Давыдов и Голиаф»), есть отсылка к Указу о борьбе с пьянством и алкоголизмом («Что? Указ? Какой указ? Читал, внучечка, читал. Хороший указ, ух, хороший!»)[36].

См. также

Напишите отзыв о статье "Антиалкогольные кампании в СССР"

Примечания

  1. Г. Г. Заиграев. [www.ecsocman.edu.ru/images/pubs/2006/01/23/0000247470/011.ZAIGRAEV.pdf Государственная политика как фактор алкоголизации населения]
  2. [archiv.inpravo.ru/data/base466/text466v514i147.htm Приказ Минздрава СССР ОТ 24.08.1972 № 694 о мерах по дальнейшему усилению борьбы против пьянства и алкоголизма] (там же приводится и Постановление от 16 мая)
  3. [old.radiomayak.ru/doc.html?id=20813 Радио «Маяк»: Идейный компромисс для нетрезвеющего народа]
  4. [www.inpravo.ru/data/base466/text466v514i147.htm «Министерству пищевой промышленности СССР прекратить производство водки для продажи населению с содержанием спирта 50 процентов и 56 процентов, а также водки и крепких водочных напитков в расфасовке 0,1 и 0,05 литра»]
  5. [politike.ru/dictionary/839/word/%D2%CE%D2%C0%CB%DC%CD%C0%DF+%C0%CB%CA%CE%C3%CE%CB%C8%C7%C0%D6%C8%DF Тотальная алкоголизация]
  6. [demoscope.ru/weekly/019/tema01.php Сколько пьём?] // Демоскоп weekly № 19-20, 7-20 мая 2001
  7. [www.svvr.ru/statistica_potrebleniya_alkogolya_v_Rossiis Статистика потребления алкоголя в России в 1970—2005 годах]
  8. 1 2 [www.bulvar.com.ua/arch/2005/483-4/41f7a19fba977/view_print/ Бывший первый секретарь Крымского обкома КПУ Виктор Макаренко: Километровые очереди за водкой в народе окрестили «петлёй Горбачёва»]
  9. Анна Гребенникова. Российский алкоголь. — Центр политической информации. — 2002. — С. 2. — 31 с.
  10. 1 2 [www.newsru.com/russia/30jun2009/alko.html Горбачёв уверен, что России нужна новая антиалкогольная кампания]
  11. Вейник В. А. [www.veinik.ru/memo/article/804.html Мои взаимоотношения с Отделением НПО ЦНИИТМАШ с экспериментальной базой в г. Подольске (1975—1985)]
  12. 1 2 3 [www.rg-rb.de/2008/15/sssr.shtml Антиалкогольный указ]
  13. [echo.msk.ru/programs/keys/769743-echo/#element-text «Кейс» № 3 от 28 апреля 2011] на «Эхо Москвы»
  14. Абердин Александр. [samlib.ru/a/aberdin_a/trinedeliwsowetskomsojuze.shtml Три недели в Советском Союзе]
  15. 1 2 3 [www.ecsocman.edu.ru/data/528/554/1216/vino.doc Обзор отрасли: винодельческая промышленность]
  16. [vinograd.info/info/vinogradarstvo/vvedenie.html Состояние и основные задачи развития виноградарства в СССР]
  17. [podrobnosti.ua/podrobnosti/2005/10/13/251685.html 20 лет назад виноградники превращались в поля]
  18. [archive.is/20120904002942/www.mk.ru/print/articles/483636-perestroyka-perestroyka-tyi-za-vodkoyu-postoyka-foto.html «Перестройка, перестройка… ты за водкою постой-ка!»]
  19. [planetadisser.com/see/dis_113404.html Информационное обеспечение управления издержками производства на предприятиях винодельческой промышленности] — диссертация
  20. [www.facts.kiev.ua/2005/05/17/10.htm]
  21. [www.kp.ru/daily/24489.3/644089/ Егор Лигачёв: «Мы хотели быстро избавить народ от пьянства. Но мы заблуждались!»] // KP.RU
  22. [www.saliy.kiev.ua/old_publications/pub_tezuKPU.html Политика и не только]
  23. [www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=5216 Е. К. Лигачёв: Сбережение народа превыше всего!]
  24. Светлана Самоделова. [www.centrasia.ru/news2.php?st=1068075960 Вспоминает экс-2-й секретарь Казахстанской компартии Соломенцев] // ЦентрАзия
  25. [www.newlookmedia.ru/?p=1210 Михаил Горбачёв: «Вот сейчас напьюсь и запою»] // Издательский Дом «Новый Взгляд»
  26. [www.facts.kiev.ua/archive/2000-04-14/43660/index.html Там, где выращивали белый мускат, строили дома, а чёрный мускат укатали… под асфальт] (недоступная ссылка) [lifearmy.ucoz.ru/news/pitie_opredeljaet_soznanie/2009-09-08-134 Питие определяет сознание]
  27. Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А. И. Долговой. — М.: Норма; Инфра-М, 2001. — С. 169, 173, 174. — ISBN 5-89123-088-7 ; 5-86225-435-8
  28. [demoscope.ru/weekly/ssp/sng_pop.php 15 новых независимых государств. Численность населения на начало года, 1950—2007, тыс. чел.] // Demoscope.ru
  29. [demoscope.ru/weekly/app/app40nrr.php Нетто-коэффициент воспроизводства населения в 15 новых независимых государствах, 1958—2002]
  30. Халтурина Д. А., Коротаев А. В. [urss.ru/cgi-bin/db.pl?lang=Ru&blang=ru&page=Book&id=104378 Русский крест: Факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России.] — М.: КомКнига, Едиториал УРСС, 2006. — ISBN 5-484-00528-0
  31. [demoscope.ru/weekly/2006/0263/tema03.php Сколько жизней россиян спасла антиалкогольная кампания 1980-х годов?]
  32. 1 2 Халтурина Д. А., Коротаев А. В. [urss.ru/cgi-bin/db.pl?lang=Ru&blang=ru&page=Book&id=104378 Русский крест: Факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России.] — М.: КомКнига, Едиториал УРСС, 2006. — ISBN 5-484-00528-0
  33. [www.businesspress.ru/newspaper/article_mId_21962_aId_362860.html Последний министр торговли СССР]
  34. [aleho.narod.ru/book2/ch28.htm Социально-экономический кризис в СССР]
  35. [www.panram.ru/ar_4614790?date=2005.09.09&cal_date=2005.09.09 Россияне выступают за новую антиалкогольную кампанию] // Ростовский информационный интернет-портал «Панорама»
  36. [www.youtube.com/watch?v=veXhlEA-m5M Алексей Петренко в передаче "Вокруг смеха", 1985 - YouTube]

Литература

  • А. В. Николаев. Антиалкогольные кампании XX века в России. // «Вопросы истории», № 11, ноябрь 2008. — С. 67-78.
  • Латиш Ю.В. [www.academia.edu/8409179/Антиалкогольна_кампанія_в_Донбасі_в_другій_половині_1980-х_рр._Anti-alcohol_campaign_in_the_Donbass_in_the_second_half_of_the_1980s._In_Південний_архів._Історичні_науки._2010._Вип.31-32_с.294-302 Антиалкогольная кампания в Донбассе во второй половине 1980-х годов]
  • Латиш Ю.В. [www.academia.edu/9493565/Антиалкогольна_кампанія_в_УРСР_на_початку_Перебудови_The_Anti-alcohol_Campaign_in_Soviet_Ukraine_at_the_Beginning_of_Perestroika_In_Питання_історії_України._Чернівці_2010._Т.13 Антиалкогольная кампания в УССР в начале Перестройки]
  • Латиш Ю.В. [www.academia.edu/12426219/%D0%90%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0_%D1%81%D0%B8%D1%82%D1%83%D0%B0%D1%86%D1%96%D1%8F_%D0%B2_%D0%A1%D0%A0%D0%A1%D0%A0_%D1%82%D0%B0_%D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B8%D0%BD%D0%B8_%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D1%97_%D0%BA%D0%B0%D0%BC%D0%BF%D0%B0%D0%BD%D1%96%D1%97_%D0%B4%D1%80%D1%83%D0%B3%D0%BE%D1%97_%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%BD%D0%B8_1980-%D1%85_%D1%80%D0%BE%D0%BA%D1%96%D0%B2 Алкогольная ситуация в СССР и причины антиалкогольной кампании второй половины 1980-х годов]

Ссылки

Большая часть ссылок не действительна.

  • [www.naa.cnt.ru/analit/Al-mor-C.html Статья об алкогольной смертности в России в 1980-90-х гг]
  • [deathweb.ru/index.php?name=Page&op=page&pid=251 Алкоголь и смертность в России: 1980-е — 1990-е годы]
  • [www.youtube.com/watch?v=ZdtDkyPQbv4 Сюжет «Взгляда» об антиалкогольной кампании Горбачёва]
  • [alkopolitika.ru/node/71 Алкогольная катастрофа и потенциал государственной политики в преодолении алкогольной сверхсмертности в России]
  • [sovietwine.com/history/ukaz1.html О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма.] Постановление Центрального Комитета КПСС. 7 мая 1985 г.
  • [sovietwine.com/history/antialcogol.html Антиалкогольная кампания М. С. Горбачёва]
  • [wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/1256.html Вспоминая антиалкогольную кампанию Горбачёва] — опрос ВЦИОМ 2005 года.
  • д/ф [video.mail.ru/mail/smer1975/49/1800.html «Полусухой закон СССР»] (РТР, 2012)

Отрывок, характеризующий Антиалкогольные кампании в СССР

Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.


После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?