Пропаганда гомофобии

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Антигомосексуальное движение»)
Перейти к: навигация, поиск

Пропаганда гомофобии — организованная общественно-политическая деятельность (заявления, поведение, акции, государственные мероприятия), основанная на выражении негативного и нетерпимого отношении к гомосексуальности и проводимая в целях распространения идеологии, базирующейся на антигомосексуальных установках, а также на осуждении, стигматизации или дискриминации представителей сексуальных меньшинств.

Организаторы и участники подобных мероприятий могут являться участниками антигомосексуального движения и разделять антигомосексуальную идеологию, рассматривающую гомосексуальность как грех, болезнь, опасную для общества девиацию, половую распущенность. В своих крайних проявлениях антигомосексуальная идеология расценивает однополые отношения как дегенеративное или преступное поведение.

В некоторых странах мира, где однополые отношения более не образуют состава преступления, пропаганда гомофобии запрещена законом. В других, преимущественно мусульманских странах, антигомосексуальная позиция (вплоть до уголовного преследования и казни) закреплена законодательно на государственном уровне.

Термин «Пропаганда гомофобии» (англ. homophobic propaganda) использован историком Стефаном Мичлером (Stefan Micheler) в работе «Пропаганда гомофобии и осуждение однополо-страстных мужчин в идеологии нацизма» (Homophobic Propaganda and the Denunciation of Same-Sex-Desiring Men under National Socialism)[1], а также в других работах на эту тему[2].





Антигомосексуальная государственная пропаганда

Нацистская Германия

Масштабные государственные мероприятия по пропаганде нетерпимости к сексуальным меньшинствам развернулись в 1930-х годах в нацистской Германии. Историк Эрвин Хэберл в работе «Свастика, розовый треугольник и жёлтая звезда» пишет: "14 мая 1928 года (то есть ещё до 1933 года) от имени национал-социалистической партии было заявлено, что «гомосексуалисты „ослабляют“ народ, что они „враги“ и „сексуальные дегенераты“, которые никоим образом не способствуют „здоровому“ приплоду „здоровой“ нации»[3].

В своей работе «Пропаганда гомофобии и осуждение мужчин-гомосексуалов при национал-социализме» историк Стефан Мишле утверждает, что политика нетерпимого отношения к гомосексуальному поведению в Третьем рейхе носила последовательный и организованный характер. Так, в 1933 году нацистское правительство прекратило деятельность ЛГБ-организаций, базирующихся в Берлине, и запретило распространение берлинского издания для геев и лесбиянок под названием «Бюллетень дружбы» (нем. «Freundschaftblätter»), где публиковались объявления о знакомствах. Подобные мероприятия привели к разобщению ЛГБ-сообщества и разрыву установленных внутри него связей. В том же году было прекращено функционирование многих баров и пивных, в которых встречались гомосексуалы (летом 1936 года закрылись последние подобные бары в Гамбурге). Разрешения полиции транссексуалам на ношение одежды противоположного пола были отозваны. Совместное купание людей одного пола без одежды на нудистских пляжах приравнивалось к попытке гомосексуального контакта. Историк Стефан Мишле утверждает, что цель подобной политики состояла в полном искоренении всех проявлений гомосексуальности и соответствующей инфраструктуры из поля зрения общества[4].

Одним из последующих шагов гомофобной политики нацистов стало ужесточение в 1935 году параграфа 175 Уголовного кодекса, предусматривающего тюремное заключение за сексуальные контакты между мужчинами[5]. Однополые отношения между женщинами уголовно не наказывались, но отношение к ним было враждебное. Нацистское правительство после прихода к власти учредило особый «Рейхс-центр по борьбе с гомосексуализмом и абортами»: все силы были брошены на повышение рождаемости любыми способами. Вскоре возникла широкая агентурная сеть из доносчиков на «дегенератов»[3]. По современным подсчетам, число осужденных за гомосексуальность в Германии составило около 50 тыс. человек[6].

В 1937 году официальная газета СС под названием Das Schwarze Korps объявила, что в результате усилий нацистов по ликвидации гомосексуалов выяснилось: менее двух человек из ста являлись «ненормальными». По утверждениям авторов статьи, около 40 тыс. немцев в масштабах всей страны представляли собой угрозу, особенно в отношении впечатлительной молодежи, поэтому к ним предлагалось относиться как к «врагам государства» и уничтожать.

Советский Союз

В 1920-е годы возможности для открытого обсуждения темы гомосексуальности, имевшиеся в России в начале XX века, резко ограничились. Так, например, заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода связывал существование гомосексуальных сообществ с контрреволюцией и шпионажем. В своей докладной записке Сталину осенью 1933 года он писал об аресте членов группировок, которые занимались «созданием сети салонов, очагов, притонов, групп и других организованных формирований педерастов с дальнейшим превращением этих объединений в прямые шпионские ячейки». В декабре 1933 года в очередном письме Сталину Ягода утверждает: «Педерасты занимались вербовкой и развращением совершенно здоровой молодежи, красноармейцев, краснофлотцев и отдельных вузовцев. Закона, по которому можно было бы преследовать педерастов в уголовном порядке, у нас нет. Полагал бы необходимым издать соответствующий закон об уголовной ответственности за педерастию»[7].

7 марта 1934 года вступает в силу закон, согласно которому мужеложство квалифицируется как уголовное преступление во всех республиках СССР. Статья № 121 Уголовного кодекса РСФСР предусматривала наказание за добровольные сексуальные отношения между мужчинами в виде лишения свободы на срок до пяти лет. Женщины по этому законодательству не преследовались[8].

Одновременно с этим в советской прессе была развёрнута общественно-политическая кампания против гомосексуальности. Так, Максим Горький на первых полосах газет «Правда» и «Известия» 23 мая 1934 года называет «гомосексуализм» «социально преступным и наказуемым» и говорит, что «уже сложилась саркастическая поговорка: „Уничтожьте гомосексуализм — фашизм исчезнет!“»[7]. В январе 1936 года нарком юстиции Николай Крыленко заявляет, что «гомосексуализм — продукт морального разложения эксплуататорских классов, которые не знают, что делать». В докладе наркома целесообразность уголовного преследования за мужеложство обосновывалась с привлечением риторических приёмов гетеросексизма: «В нашей среде, господин хороший, тебе не место. В нашей среде, среде трудящихся, которые стоят на точке зрения нормальных отношений между полами, которые строят своё общество на здоровых принципах, нам господчиков этого рода не надо»[9]. Позднее юристы и медики в СССР рассуждали о гомосексуальности как о проявлении «морального разложения буржуазии».

По оценкам историка из Канады Дэна Хили, всего за время действия статьи № 121 уголовному наказанию подверглись 25 тыс. человек[10][11]:

Общее число приговоров [в СССР], отражённое в доступных нам источниках, за весь период уголовного преследования за мужеложство (1934—1993 гг.), колеблется между 25 688 и 26 076.

Врач-сексолог Михаил Бейлькин считает, что предубеждения против гомосексуальности являются наследием тоталитаризма и ГУЛАГа. В подтверждении своих слов он указывает, что русскоязычная гомофобная терминология сильно увязана с уголовным жаргоном[12].

Соединенные Штаты Америки

В 1950-е годы в США во время холодной войны развернулся так называемый маккартизм — кампания по устранению коммунистов и шпионов из государственных органов и общественных организаций, названная современниками новой «охотой на ведьм». Кампанию возглавил Джозеф Маккарти, сенатор от штата Висконсин, председатель сенатской комиссии по расследованиям, и его помощник, Рой Кон. По свидетельствам историков, помимо коммунистов комиссия занималась выявлением и увольнением гомосексуалов среди высших чинов армии, правительства и Конгресса[13].

Историк Дэвид Джонсон в своей книге «Голубая угроза» утверждает, что гомосексуалы и коммунисты рассматривались как похожие друг на друга подпольные субкультуры со своими местами явки, литературой, культурными нормами и связями. Автор пишет, что с точки зрения американской общественности обе эти группировки «вербовали» в свои ряды психологически слабых людей, поэтому считались «аморальными и безбожными», а своей совместной целью ставили «свержение правительства»[14]. Американские таблоиды в 1950-е годы выдвигали другую версию, что коммунисты пропагандировали «сексуальные извращения» среди молодежи США с целью ослабить и «морально разложить» страну, препятствуя тем самым образованию традиционных семей[14]. Официальная точка зрения правительства гласила, что гомосексуалов, занимающих посты во властных структурах, могут шантажировать коммунисты, и поэтому гомосексуалы были бы вынуждены раскрывать им государственные тайны. Сам Маккарти считал, что угроза, исходящая от внедренных в правительство коммунистов, гораздо серьёзнее, чем от гомосексуалов, поэтому перепоручил «голубой» вопрос сенаторам Стайлзу Бриджесу (Styles Bridges) и Кеннету Уэрри (Kenneth Wherry). Впоследствии был создан спецкомитет, в течение нескольких месяцев занимавшийся расследованием, однако ему не удалось обнаружить никаких фактов, что какой-либо гей или лесбиянка в государственных структурах когда-либо подвергались шантажу. Единственный обнаруженный случай по подобному подозрению произошёл ещё до Первой мировой войны: им стало широко известное дело двойного австрийского агента, полковника Альфреда Редла (Alfred Redl). Несмотря на отсутствие улик, в окончательной резолюции спецкомитета утверждалось, что гомосексуалы являются угрозой для национальной безопасности, поэтому они должны были быть устранены из всех государственных служб[15].

Некоторые исследователи считают, что число преследуемых за гомосексуальность превышало число тех, кто был обвинен в причастности к коммунистам. В частности, более 300 актерам, сценаристам и режиссёрам, включенным в неофициальный «чёрный список» Голливуда, было отказано в работе. Историки утверждают, что подобные списки существовали на всех уровнях индустрии развлечений, в университетах, школах, в юриспруденции и других сферах[16]. По оценке Дэвида Джонсона, по крайней мере несколько тысяч геев и лесбиянок потеряли работу в правительстве за период маккартизма[15].

Через тридцать лет после «охоты на ведьм» выяснилось, что некоторые члены комиссии Маккарти были гомосексуалами, а Рой Кон в 1980-е годы открыто жил со своим партнером и скончался от СПИДа в 1986 году[15]. Официальные подтверждения гомосексуальности самого Маккарти, скончавшегося в 1957 году, отсутствуют.

Пропаганда гомофобии и законодательство

Кандидат философских наук из Канады Джонатан Коэн (Jonathan Cohen) в своей работе «Больше цензуры или меньше дискриминации?» отмечает, что сексуальные меньшинства всегда боролись против цензуры и ставили своей целью достижение свободы самовыражения. По мнению Коэна, с точки зрения общества они оказываются в двусмысленном положении, когда предпринимают шаги к законодательному запрету антигомосексуальной пропаганды. Автор считает, что цель пропаганды ненависти состоит в ущемлении гражданских прав, поэтому с точки зрения законодательства запрет подобной пропаганды целесообразнее рассматривать не как акт цензуры, а как предотвращение насилия и дискриминации, наносящих непосредственный вред меньшинствам в виде психологической травмы. Коэн приходит к выводу, что регулирование пропаганды ненависти не должно аннулироваться существованием доктрины свободы слова по аналогии с тем, как законодательное регулирование расовой сегрегации не аннулируется той же доктриной. Также автор считает, что законодательный путь борьбы с гомофобией необходим, но недостаточен, и что нужны дополнительные пути решения этой проблемы[17].

Рассуждая о возможности ограничения свободы слова и о целесообразности уголовного преследования за пропаганду ненависти к сексуальным меньшинствам, доктор права из Австралии Алеардо Дзангелини (Aleardo Zanghellini) в одной из своих работ также проводит параллель с законодательной защитой представителей национальных меньшинств. Он убежден, что дискриминирующие и стигматизирующие высказывания, направленные со стороны общества на представителей меньшинств, создают отношение особой субординации (подчинения). Автор утверждает, что подобное отношение подчинения не возникает, когда высказывания направлены в обратную сторону, то есть от меньшинства к большинству, по причине доминирования последнего. Автор особо подчеркивает, что ограничение свободы слова, по его мнению, легитимно только в том случае, если оно препятствует возникновению дискриминирующей субординации между меньшинством и большинством[18].

9 февраля 2012 года ЕСПЧ вынес первый вердикт по вопросу законности судебного преследования за пропаганду гомофобии[19][20]. Дело касалось обжалования осуждения Верховным Судом Швеции четырёх мужчин, распространявших листовки гомофобного содержания в одной из школ. В качестве иллюстрации в вердикте ЕСПЧ цитируется часть содержания листовок под заголовком «Гомопропаганда» (Homosexpropaganda):
«В течение нескольких десятилетий общество повернулось от неприятия гомосексуальности и других сексуальных отклонений к принятию этой ненормальной сексуальной наклонности. Ваши антишведские учителя прекрасно знают, что гомосексуальность имеет нравственно разрушительеный эффект в отношении общества и охотно потворствуют её продвижению как нормальной и позитивной. Скажите им, что СПИД появился вместе с гомосексуалами, и что их беспорядочный образ жизни стал одной из основных причин распространения этой современной чумы. Скажите им, что организации гомосексуального лобби пытаются умалять педофилию и говорят, что это сексуальное отклонение должно быть легализовано».

ЕСПЧ постановил, что судебное преследование людей, распространяющих такие оскорбительные материалы в отношении сексуальных меньшинств, является законным, и подчеркнул, что подобная разжигающая ненависть деятельность не находятся под защитой права на свободу выражения, а дискриминация по признаку сексуальной ориентации является столь же серьёзной, как и дискриминация по признаку расы или этнической принадлежности.

Россия

По российскому законодательству пропаганда ненависти к социальной группе является нарушением закона[21]. Ответственность за это установлена ст. 136 и ст. 282 УК РФ. В 2005 году утверждалось, что «случаи уголовного преследования за пропаганду ненависти редки и почти никогда не приводят к реальному наказанию»[нужна атрибуция мнения][22]

Когда в мае 2008 года губернатор Тамбовской области Олег Бетин публично заявил, что «гомиков надо рвать и по ветру бросать их куски!», в конце июля 2008 года местный отдел Следственного комитета при прокуратуре отказал в возбуждении уголовного дела по ст.282 УК РФ, заявив, что, по мнению экспертов отдела, «гомосексуалисты не являются социальной группой»[23]. Академик РАО И. С. Кон охарактеризовал такое заключение как «результат социологической безграмотности» и пояснил, что геи «везде и всюду признаются социально-сексуальной группой, а если они начинают борьбу за свои гражданские права, то приобретают также статус социально-политической группы»[24].

В новейшей истории России наказания за гомофобскую деятельность редки. Так, официальное прокурорское предупреждение получил Альберт Гаямян, адвокат, директор Краснодарского краевого правозащитного комитета «Презумпция», редактор газеты «Полиция нравов», член Всеславянского Союза журналистов, автор-исполнитель песен в стиле «шансон» под псевдонимом Грубиян[25]..

Норвегия

Первой страной в истории, включившей в 1981 году в свой Уголовный кодекс положение, устанавливающее наказание за пропаганду ненависти в отношении сексуальных меньшинств, стала Норвегия. Поправка в законодательство предусматривала наказание в виде штрафа или тюремного заключения сроком до двух лет за публичное распространение угроз, оскорблений или призывов к ненависти или преследованию по отношению к группе или отдельным лицам по признаку гомосексуальной ориентации[26].

Дания

1 июля 1987 года вступила в силу поправка в датский Уголовный кодекс, устанавливающая наказание за «умышленное публичное распространение угрожающей, высмеивающей или уничижающей информации» по признаку сексуальной ориентации в виде «штрафов, арестов или тюремного заключения сроком до двух лет»[27].

Ирландия

Принятое в 1989 году в Ирландии «Постановление о запрещении разжигания ненависти» устанавливает наказание в виде штрафа или тюремного заключения сроком до двух лет за публикацию или распространение материалов, а также устных высказываний или действий, угрожающих, оскорбляющих или предназначенных для разжигания ненависти по признаку сексуальной ориентации[27].

Нидерланды

В 1992 году вступили в силу поправки в Уголовный кодекс Нидерландов, запрещающие «разжигание ненависти, призывы к дискриминации или насилию по отношению к группе людей по признаку сексуальной ориентации». Наказание также устанавливается за публичные дискриминирующие высказывания или подстрекательство к дискриминации (ст. 137c, d, e и f Уголовного кодекса Нидерландов).

Вскоре после своего назначения на должность епископа провинции Гронинген осенью 1999 года, католический священник Виллем Якобус Эйк (Willem Jacobus Eijk) подвергся критике коллег, а также критике со стороны нидерландской общественной организации геев и лесбиянок под названием [www.coc.nl/dopage.pl?thema=any&pagina=algemeen&algemeen_id=126 «Центр культуры и отдыха»] («Cultuur en Ontspannings-Centrum») за антигомосексуальные высказывания на лекциях, которые священник читал студентам в католической семинарии[28]. Эйк утверждал, что «гомосексуалов нужно направлять к психологам для лечения невротического расстройства», а также заявлял, что «гомосексуалы неспособны к долгосрочным отношениям и что их отношения сводятся к взаимной мастурбации». По мнению священника, «потакание гомосексуалам со стороны церкви в их невротическом поведении было бы смертельной ошибкой». В процессе расследования епископу удалось доказать, что он выражал не свою личную, а религиозную точку зрения, поэтому к ответственности он привлечён не был[29].

Австралия

2 марта 1993 года вступила в силу поправка в антидискриминационное законодательство штата Новый Южный Уэльс (Австралия), запрещающая публичное разжигание ненависти, презрения или высмеивание группы людей или отдельных представителей по признаку гомосексуальной ориентации. Исключение составляет информация, публично распространяемая в образовательных, художественных, религиозных, научных либо других целях в интересах общественности, включая дискуссии и обсуждения подобных публичных действий[30].

10 декабря 1999 года аналогичный закон был одобрен парламентом Тасмании. Однако в этом законе не делается исключений для преследования за разжигание ненависти к представителям ЛГБ-сообщества, кроме защиты интересов «особых групп с ущемленными правами». Принятие закона не встретило сопротивления в прошлом активных антигомосексуальных группировок Тасмании, в числе которых была Либеральная партия, требовавших смертной казни для гомосексуалов[31].

Исландия

В январе 1996 года парламент Исландии принял поправку в Уголовный кодекс, устанавливающую наказание за публичные действия, оскорбляющие, унижающие, порочащие или клевещущие на группу людей или отдельных представителей по признаку сексуальной ориентации[32].

Люксембург

7 августа 1997 года вступила в силу поправка в Уголовный кодекс Люксембурга, устанавливающая наказание в виде штрафа или тюремного заключения сроком от одного месяца до двух лет за разжигание ненависти к физическому лицу, группе лиц или к корпоративной организации по признаку сексуальной ориентации. Для лиц, совершивших данное нарушение и состоящих на государственной службе, закон предписывает увеличение срока тюремного заключения от 3 месяцев до 3 лет и увеличение размера штрафа в три раза[33].

Швеция

1 января 2003 года вступила в действие поправка к конституции Швеции, запрещающая пропаганду ненависти, основанную на неприязни к сексуальной ориентации, включая гетеросексуальную, гомосексуальную и бисексуальную ориентацию. Поправка была принята во втором чтении. Консервативные религиозные группы выразили своё опасение, что она значительно ограничит свободу слова и вероисповедания[34].

29 июня 2004 года пастор-пятидесятник Оке Грен (Åke Green [oːkə ɡreːn]) был обвинен в пропаганде ненависти к гомосексуалам во время церковной службы, проходившей 20 июля 2003 года в г. Боргхольм. В своей проповеди пастор сравнивал гомосексуальность с «раковой опухолью, глубоко разрастающейся в обществе», а также утверждал, что геи не могут быть христианами и что возможно излечение от гомосексуальности с помощью молитвы. Окружной суд приговорил пастора к 30 дням тюремного заключения. Решение суда вызвало широкий общественный резонанс в религиозных общинах и группах как в Швеции, так и за её пределами. Последующее рассмотрение дела в апелляционном суде привело к отмене приговора. Суд постановил, что решение о наказании противоречило Европейской конвенции по правам человека[34].

Канада

29 апреля 2004 года Канадская Палата Общин приняла закон (Bill C-250), запрещающий пропаганду гомофобии. Свен Робинсон, член Парламента от партии «Новые демократы», предложил добавить сексуальность в список ограничений закона, запрещающего публичное выражение ненависти в речах, публикациях, по радио и телевидению. Голосование прошло с результатом: 141 — «за» и 110 — «против»[35].

В отличие от шведского закона, в тексте закона Канады особо оговаривается, что преследованию за выражение ненависти к гомосексуалам в публичных речах не подвергаются те, кто использует для них религиозные тексты или убеждения[36]. Несмотря на это, принятие закона вызывало негативную реакцию среди консервативно настроенных религиозных групп[37].

Франция

22 декабря 2004 года верхняя палата Сената Франции приняла новый закон против дискриминации, запрещающий публичные сексистские и антигомосексуальные высказывания. Закон предусматривает наказание за провокацию ненависти или жестоких действий по половому признаку или сексуальной ориентации в виде тюремного заключения сроком на один год и штрафа в размере 45 000 евро ($ 60 000)[38].

Обсуждение этого законопроекта началось после того, одного гея облили бензином и подожгли, в результате чего он получил значительные ожоги тела. Однако, несмотря на это, Римская католическая церковь Франции выступила против закона, расценив его как препятствие для противостояния легализации однополых браков.

В 2009 году мусульманский футбольный клуб «Creteil Bebel» отказался играть с парижским футбольным клубом геев «Paris Foot Gay».[39]

США

В США антигомосексуальная агитация не запрещена законом, несмотря на то, что гомосексуальность в этой стране не образует состава преступления. Попытки запретить подобную пропаганду в США противоречат первой поправке к Конституции, гарантирующей свободу слова. Тем не менее, в некоторых средних школах США действует, например, специальное положение о дресс-коде, запрещающее носить одежду с надписями, которые могут быть оскорбительными для какой-либо группы учащихся. Так, в апреле 2006 года тринадцать учеников в школе г. Оукмонт были отстранены школьной администрацией от учёбы за ношение футболок с надписями «Гомосексуализм — это грех»[40].

Ранее, в 2004 году администрация школы г. Поуэй (Южная Калифорния) отстранила от учёбы ученика по имени Тайлер Чейз Харпер (Tyler Chase Harper) за отказ снять майку с надписью, гласившей спереди: «Стыдитесь, наша школа принимает то, что отвергает Бог», а сзади: «Гомосексуализм — это постыдно». Харпер подал в суд на школу с требованием признать дресс-код незаконным, однако окружной суд не удовлетворил этот иск[41].

8 февраля 2007 года Сенат штата Айова одобрил принятие билля о недопущении в школах буллинга (физического или психологического террора в отношении ребёнка со стороны группы одноклассников)[42]. В тексте билля, кроме пола, возраста, расы, вероисповедания и других признаков, [www.qctimes.com/articles/2007/01/31/news/local/doc45c03538c811a229871713.txt значится] также и сексуальная ориентация. Законы о запрете буллинга в школах действуют в [www.bullypolice.org/ 27 штатах США].

Япония

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В Японии нет антигомосексуальной агитации, а права гомосексуалов защищаются государством, хотя возраст согласия в гомосексуальных отношениях там выше, чем в гетеросексуальных. В Японии ненасильственные гомосексуальные отношения исторически не считались противоестественными, став частью японской культуры и популярной темой японских художественных произведений. Для Японии, в отличие от Запада и Востока, естественны гомосексуальные отношения между подростками и молодыми людьми обоих полов. Отношения могут включать дарение подарков, поцелуи между девочками и прикосновения, которые в других странах посчитали бы слишком сексуальными. Женитьба на лице противоположного пола и рождение детей доказывает в Японии, что человек стал взрослым. Таким образом, женатые или замужние гомосексуалы, даже имея любовников одного пола, не будут дискриминированы.

Другие страны

В некоторых[43], преимущественно мусульманских, странах мира, где гомосексуальность по-прежнему расценивается как уголовное преступление, антигомосексуальная агитация и даже насилие не встречают противодействия со стороны государства, а иногда поощряются им (см. также Гомосексуальность и ислам.). В частности, в развитых странах мира широкий общественный резонанс вызвала публичная казнь 19 июля 2005 года иранских подростков по имени Махмуд Асгари и Айаз Мархони, обвинённых в гомосексуальном контакте. Официальное обвинение также гласило, что подростки похитили и изнасиловали 13-летнего мальчика, а также украли его велосипед. Однако, некоторые наблюдатели считают, что сексуальный контакт был добровольным, а обвинение в изнасиловании не соответствует действительности из-за того, что отец мальчика является высокопоставленным государственным чиновником. Имя мальчика и его отца не разглашаются[44].

К смертной казни приговаривают гомосексуалов в Судане, Сомали, Саудовской Аравии. В Объединённых Арабских Эмиратах за гомосексуальное поведение положен 14-летний срок тюремного заключения, в Брунее — 10-летний, в Таджикистане — 3 года. В Малайзии обвинения в гомосексуальном поведении используют для преследования политических оппонентов[45].

В некоторых немусульманских странах, общество которых высоко религиозно, гомосексуальность также противозаконна. Несмотря на религиозность общества в Израиле, гомосексуалы там не преследуются в уголовном порядке, однако антигомосексуальная агитация не запрещена. На данный момент в Израиле существует закон, по которому граждане Израиля, заключившие за рубежом однополый брак, рассматриваются на родине как полноценные супруги и обладают правами, идентичными разнополым супругам. См. также Гомосексуальность и иудаизм.

С 2009 года в Индии гомосексуальные отношения больше не считаются преступлением. До этого гражданин Индии, вступивший в гомосексуальные отношения с другим человеком, мог быть приговорён к 10 годам тюремного заключения[46].

Критика

Дэвид Марр (David Marr), бывший ведущий программы «Обзор СМИ» («MediaWatch») телекомпании ABC, убежден, что сексуальные меньшинства в долгосрочной перспективе достигли бы бо́льшего, если бы подобные законы о запрете пропаганды ненависти были бы отменены. Он утверждает, что абсолютная свобода слова, даже если она включала в себя свободное выражение ненависти и оскорблений, в прошлом помогала многого достичь и позволила бы это сделать в будущем[47].

Адвокат Перси Братт (Percy Bratt), являющийся председателем Хельсинкского комитета по правам человека и защищавший в суде шведского пастора-пятидесятника Оке Грена в деле о пропаганде ненависти к гомосексуалам, утверждает, что «формулировка закона весьма обща, так что на самом деле границы его применимости определяет суд». Говоря о приговоре, вынесенном судом, Братт уточняет, что «при применении этого закона суд должен вынести такое решение, которое бы сбалансировало права гомосексуалов, право на свободу вероисповедания и право на свободу слова. В данном случае мы заявляем, что суд принял несбалансированное решение»[48]. Сам пастор в своё оправдание утверждал, что не имеет ничего личного против гомосексуалов и что «лишь проповедовал любовь Христа. Я говорю слова Бога. Мой долг как проповедника говорить то, что написано в Библии. Когда кто-то живёт неправильной жизнью не по Библии, я должен об этом говорить»[49]. Также в конце проповеди пастора, напечатанной в местной газете Боргхольма и ставшей предметом иска, говорилось, что «людям, которые живут под властью сексуальной аморальности, нужна всепоглощающая благодать. Она существует. Поэтому мы призываем тех, кто живёт подобной жизнью, увидеть милость Иисуса Христа. Нам нельзя осуждать этих людей. Иисус никогда никого не принижал. Он предлагал людям милость»[48].

Рассуждая о целесообразности проведения гей-парада в Тюмени, начальник городского отдела по работе с общественными организациями Игорь Пахомов в августе 2005 года выразил убеждение, что «в России нет ни одного закона, в котором были бы какие-то дискриминационные меры по отношению к секс-меньшинствам». Пахомов считает, что необходимости в правозащитных мероприятиях для ЛГБ-сообщества не существует. «Я не знаю, что они защищать хотят», — говорит он[50].

Антигомосексуальная агитация в обществе и политике

Российский социолог И. С. Кон, рассуждая о проявлениях общественно-политической гомофобии, убеждён, что «гомофобия чаще всего идёт в одной связке с ксенофобией, расизмом, антисемитизмом и нетерпимостью к различиям, их разжигают одни и те же политические силы. […] К богословским аргументам присоединяются псевдо-демографические, вроде того, что гомосексуальность — одна из главных причин снижения рождаемости и вымирания России. Эту вполне светскую аргументацию использует, в частности, РПЦ. Вообще гомосексуалы во многих отношениях — самый удобный козёл отпущения. Я называю это политической гомофобией»[51].

Публичные призывы к дискриминации

27 мая 1993 года вступила в силу поправка к Уголовному кодексу РФ, отменяющая уголовное наказание за добровольные гомосексуальные отношения между совершеннолетними людьми. Новый Уголовный кодекс, действующий с 1997 года, предусматривает наказание лишь за насильственные действия гомосексуального характера (ст. № 132 УК РФ) и за половой контакт, в том числе гомосексуальный, с лицом, не достигшим 16 лет (ст. № 134 УК РФ). Несмотря на то, что добровольное гомосексуальное поведение более не образует состава преступления на территории РФ, некоторые общественно-политические деятели по-прежнему расценивают его как преступное или опасное с точки зрения сохранения стабильности в обществе и требуют прибегнуть к различного рода дискриминирующим мерам по отношению к представителям ЛГБТ-сообщества.

  • Весной 2002 года фракция «Народный депутат» внесла на рассмотрение Государственной Думы законопроект о возобновлении уголовного наказания за мужеложство в целях укрепления здоровья нации. Кампания депутата Райкова широко освещалась в прессе и на телевидении. Комитет Государственной Думы по законодательству рекомендовал отклонить данный законопроект как противоречащий ст. 23 Конституции РФ и посягающий на неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны[52]. Проект был отклонён 294 голосами «против» при 58 голосах «за».
  • В октябре 2004 года Валерий Венедиктов, атаман Отдельского казачьего общества Тверской области, от имени возглавляемой им организации разослал в адрес ряда местных СМИ и различных общественно-культурных учреждений заявление, осуждающее демонстрацию спектакля Романа Виктюка «Саломея» и протестующее против проведения концерта Бориса Моисеева в Твери 26 октября, а также расценивающее творчество этих деятелей как открытую пропаганду «содомского греха». В тексте заявления автор призывал «братьев и сестёр» не допустить издевательства в православный праздник особо чтимой Иверской иконы Божией Матери[53].
  • Сергей Лекторович, лидер общественно-патриотического объединения «Национальный альянс», устроившей, в частности, в 2004 году акцию протеста против концертов Бориса Моисеева в Тольятти, убеждён, что выступления любых представителей секс-меньшинств в стране должны быть прекращены[54].
  • 4 апреля 2005 года депутат парламента Республики Беларусь Виктор Кучинский в процессе обсуждения проекта декрета «О некоторых мерах по предотвращению торговли людьми» заявил: «Моя позиция как депутата такова: всех этих „голубых“ и прочих надо по полной программе валить[55]». Депутат предложил ввести уголовную ответственность за добровольные гомосексуальные отношения. Министр внутренних дел Беларуси Владимир Наумов прокомментировал это заявление тем, что правоохранительные органы «пока не сталкивались с фактами насильственных действий по отношению к мужчинам» и что «как правило, это совершается по обоюдной договорённости, и мы не хотели бы так глубоко вторгаться в эту сферу»[56].
  • В октябре 2005 года Валерий Стариков, вице-мэр Перми заявил, что для артистов, позиционирующих себя как представителей нетрадиционной ориентации, будут действовать повышенные ставки на аренду концертного зала муниципального центра культуры им. Солдатова. В «чёрный список» артистов попали «Ночные снайперы», Диана Арбенина, Светлана Сурганова и певица Земфира. Стариков заявил, что «никто не нарушает прав человека, мы ведь не запрещаем концерты таких артистов»[57].
  • Представители Русского патриотического общества «Отчизна» 17 мая 2006 года устроили пикет против концерта Бориса Моисеева в Нижнем Новгороде. Лозунги протестующих призывали к физическому выдворению артиста из-за его сексуальной ориентации и ущемлению его права на свободное передвижение: «Нам нужна Россия без геев и лесбиянок», «Содомиты, вон из Нижнего!»[58]. Аналогичные акции прошли в более чем 40 городах России[59].
  • Главный редактор газеты «Московские новости» Виталий Третьяков под псевдонимом [www.polit.ru/news/2006/07/28/demag.popup.html «Иван Здравомыслов»] 23 июня 2006 года опубликовал статью под названием «Преступление против генофонда человечества», в которой призывал запретить гомосексуалам занимать должности «в сферах, где их девиация может оказывать негативное воздействие»: в образовании, армии, медицине и на государственной службе. За сокрытие данных об ориентации автор предлагал ввести серьёзную уголовную ответственность[60].

Публичные призывы к насилию

  • В 2000 году журнал «Русский дом» опубликовал статью С. Н. Новохатского «Диктатура ублюдков», в которой автор, используя богословские аргументы, призывал к разжиганию розни и физическому уничтожению людей с гомосексуальной ориентацией, называя их «адептами извращенчества»: «Христос в Евангельском предании об изгнании бесов в свиней ясно нам заповедовал бороться с бесноватыми ублюдками. Это и биологическая, и духовная борьба, в которой не может быть мира с адептами извращенчества, уничтожающими не только отдельных людей (их уже за это надо карать смертью), но и насилующих нас навязыванием своей „культуры“».
  • В августе 2005 года Умар Идрисов, председатель Духовного управления мусульман Нижнего Новгорода и Нижегородской области, раскритиковал существование в России движения гомосексуалов и их идею провести в Москве гей-парад. Идрисов заявил, что «гомосексуалистов необходимо забросать камнями»[61].
  • В феврале 2006 года верховный муфтий Центрального духовного управления мусульман России Талгат Таджуддин публично заявил о недопустимости проведения 27 мая гей-парада в Москве. «Если они всё-таки выйдут на улицу, тогда их следует только лупить. Все нормальные люди будут это делать», — заявил муфтий. Он считает, что у геев нет никаких прав, а также, что иметь нетрадиционную ориентацию — это преступление против Бога. Муфтий выразил убеждение, что «пророк Мухаммед приказывал убивать гомосексуалистов»[62].
  • 25 и 26 марта 2006 года казаки, монархисты и члены движения «Патриоты России» провели пикеты против концерта Бориса Моисеева во Владивостоке перед одноимённым концертным залом. Агитационные плакаты пикетчиков призывали «посадить содомистов на кол»[63].

Публичные призывы к лечению

Официальная российская психиатрия с 1 января 1999 года перешла на международную классификацию болезней МКБ-10, принятую Всемирной Организацией Здравоохранения. По МКБ-10, действующей в большинстве стран Евросоюза и бывших республик СССР, гомосексуальность не рассматривается как психическое заболевание. Хотя существуют отдельные специалисты, утверждающие об эффективности таких методов для изменения сексуальной ориентации человека как, например, репаративная терапия, большинствоК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3134 дня] российских специалистов (в том числе главный психиатр Минздравсоцразвития России Т. Б. Дмитриева), тем не менее, расценивают все предпринимаемые на данный момент попытки лечения гомосексуальности как несостоятельные и научно не обоснованные. Несмотря на это, публичные призывы лечить гомосексуалов по-прежнему используются в качестве антигомосексуальной агитации.

  • В 2002 году члены православного студенческого братства г. Екатеринбурга провели пикет у здания цирка, где проходил концерт Бориса Моисеева. Во время пикета производился сбор денег на «лечение» артиста от гомосексуальности. Илья Александров, руководитель братства, сообщил СМИ, что в результате акции было собрано 600 рублей. По словам Александрова, артист от лечения отказался, и средства пошли на детскую благотворительность[64].
  • Комментируя своё публичное заявление против концерта Бориса Моисеева в Твери осенью 2004 года, Валерий Венедиктов, атаман Отдельского казачьего общества Тверской области, в интервью газете «Комсомольская правда» заявил, что, по его мнению, «педерастия — от пресыщенности жизнью. И таких людей надо лечить. Держать год, два под стационарной охраной, поручить женщинам ухаживать за ними — и всё пройдёт»[53].
  • 19 июля 2005 года Леопольд Озолиньш, депутат Сейма Латвии от Союза «зелёных» и крестьян, распространил заявление против гей-парада в Риге, в котором автор, врач по специальности, утверждал, что гомосексуальность — это тяжелое духовное уродство, а также что её можно лечить, например, с помощью гипноза[65].
  • 4 июля 2006 года депутат Государственной Думы Геннадий Райков в интервью Тюменской региональной интернет-газете «Вслух.ру» заявил, что «в любом обществе извращенцы вообще-то не нужны… Как мы будем решать демографическую проблему, если мужики окажутся такими вот извращенцами?». Депутат подчеркнул: «Может, я жёстко поступаю, настаивая на уголовном наказании… Но, что их надо лечить — это точно»[66].
  • В июле 2006 года религиозные организации Латвии устроили акции протеста против проведения гей-прайда в Риге. Лидер Латвийского национального фронта Айварс Гарда в ходе одной из акций заявил, что гомосексуальность — это распутство и болезнь, которую надо лечить, причём «болезнь, возникшая от распущенности — как и алкоголизм»[67].

Создание и поддержка негативных стереотипов

В ходе некоторых общественно-политических акций, направленных против усилий ЛГБТ-сообщества по обретению всей полноты гражданских прав, лидеры этих акций в своих речах концентрируются исключительно на негативных стереотипах о гомосексуалах и целенаправленно создают их отрицательный имидж. Британский психотерапевт Доминик Дэйвис подтверждает, что «отклонение от […] норм и правил рассматривается обществом как проявление неадекватности представителей меньшинств. […] общество также формирует оценочные стереотипы. Пример этого — отказ общества лесбиянкам и геям в праве создавать семью и последующий упрёк в том, что они якобы неспособны к глубоким интимным отношениям и склонны к промискуитету. Поступая так, общество проецирует на меньшинства свои теневые качества. […] Лесбиянки и геи воспринимаются обществом как люди, неспособные контролировать свои сексуальные импульсы, склонные к развратным действиям и опасные для окружающих, искушающие малолетних для того, чтобы склонить их к гомосексуальности»[68].

Так, в ходе общественной акции в Киеве в сентябре 2005 года под названием «Любовь против гомосексуализма», один из её организаторов Андрей Новохатний, не ссылаясь на какие-либо статистические или научные данные, утверждал, что существование гомосексуальной ориентации у отдельных людей пагубно влияет на экономическое развитие всей страны в целом[69]. Между тем известно, что страны Запада, где разрешены однополые союзы, не являются экономически отсталыми странами с низким качеством и уровнем жизни.

Риторические приёмы гетеросексизма

Концепция гетеросексизма заключается в отстаивании убеждения, что гетеросексуальность — это единственная природная, нормальная, естественная, или единственная морально и социально приемлемая форма сексуальности человека, а все остальные, включая гомосексуальность, таким образом, являются неестественными и ненормальными. Российский врач-сексолог, кандидат медицинских наук М. Бейлькин утверждает: «Революционные исследования Кинси кардинально изменили взгляды общества на половые отношения. Привычную идею дихотомии полоролевого поведения, признаваемую обществом как единственную реальность и естественную „норму“, потеснили представления о наличии континуума, непрерывности переходов от одной формы сексуальной активности людей к другой. Тем самым была продемонстрирована как научная, так и этическая несостоятельность гетеросексизма и гомофобии, ограниченность бинарной гендерной системы, признающей лишь две роли — мужскую и женскую». М. Бейлькин, считает, что озвучивание гетеросексистких взглядов наносит вред психике представителей ЛГБТ-сообщества: «Агрессивность гомофобов и грубая пропаганда гетеросексизма ещё больше осложняют ситуацию. […] Речь идёт, следовательно, о невротическом развитии индивидов, начиная с самого раннего возраста»[12].

В частности, в агитационных материалах проводимой ежегодно с 2003 года в Киеве акции «Любовь против гомосексуализма» выражается убеждение, что «гетеросексуальное поведение […] закреплено культурными традициями и установками окружения. Универсальные представления о целостности человека и традиция семейной жизни также поддерживают гетеросексуальное поведение ввиду взаимодополняющего распределения функций между полами»[70]. На основе этого организаторы акции призывали государственных политиков прекратить поддержку гомосексуалов и отказаться от рассмотрения инициативы о регистрации однополых партнерств.

В интервью газете «Комсомольская правда» Валерий Венедиктов, атаман Отдельского казачьего общества Тверской области, комментируя своё публичное заявление против концерта Бориса Моисеева в Твери осенью 2004 года, выразил убеждение, что гомосексуал — это человек, который «переодевается в женскую одежду», а также «заменяет женщину» для мужчины. Венедиктов подчеркнул: «Богом определено, что мужчина создан для женщины, чтобы они могли продолжать род»[53].

Для подкрепления своей точки зрения активисты могут приводить доводы о влиянии гомосексуальности на демографические показатели[71], хотя демографы утверждают, что в тех странах Европы, где разрешены однополые браки, рождаемость от этого не снижается и не обнаружено связи между этими двумя явлениями[72].

Активистами также распространяется убеждение, что гомосексуалы [www.interfax-religion.ru/?act=news&div=13964 «не рожают детей».] Однако лесбийские пары говорят о том, что заводят детей, пользуясь донорством спермы[73]. В однополых мужских парах также могут быть дети: в некоторых странах мира таким парам разрешено усыновление сирот. Более того, рождение детей не является обязанностью состоящих в браке. Браки официально заключаются в том числе между гетеросексуалами, неспособныими иметь детей (например, между пожилыми людьми).

Искажение фактов и дезинформация

Агитационные материалы, высказывания и лозунги антигомосексуальных общественно-политических мероприятий могут основываться на искажённых фактах или ложных данных. Например, бюллетень, распространённый организаторами акции «Любовь против гомосексуализма» в сентябре 2006 года в Киеве, включал в себя следующие утверждения без ссылок на какие-либо источники[70]:

  • «Активисты […] стараются скрыть тот факт, что среди гомосексуалистов очень высок процент заболеваемости СПИДом» — по статистике центра ЕвроВИЧ, картина с ВИЧ-инфекцией существенно отличается в зависимости от региона. Так, в Австралии в 20012006 гг. главным путём передачи ВИЧ-инфекции были половые контакты между мужчинами: среди лиц, у которых был обнаружен ВИЧ, 64 % оказались мужчинами, практиковавшими гомосексуальные контакты; в 19 % инфицирование произошло при гетеросексуальных контактах[74]. Основным путём инфицирования (57 %) в Западном регионе Европы является гетеросексуальный контакт, причём для 15 стран этого региона существенную роль вносят иммигранты из стран Африки (доля таких мигрантов среди новых выявленных случаев заражения гетеросексуальным путём в 2004 году составила в Швеции и Бельгии — 70,5 %, в Германии — 57 %, в Великобритании — 54,5 %). Гомосексуальные контакты в Западном регионе стоят на втором месте по значимости (31 % новых случаев в 2004 году). Исключение составляют Дания, Германия, Греция и Нидерланды — там гомосексуальный способ передачи ВИЧ является основным. В Восточном регионе Европы основной путь передачи ВИЧ (почти 2/3 новых случаев) — это внутривенное употребление наркотиков, гетеросексуальные контакты — 1/3 от всех случаев и лишь 1 % — гомосексуальные контакты. Отчёт ЕвроВИЧ отмечает, что вслед за периодом резкого роста с 1995 по 2001 год число новых случаев заражения ВИЧ на Востоке стало снижаться, однако одновременно с этим увеличивается роль передачи инфекции при гетеросексуальных контактах[75]. Данные бюллетеня подтверждаются статистикой Центров по контролю и профилактике заболеваний и NCHHSTP, где утверждается, что распространение ВИЧ в США среди МСМ в 44 раза выше аналогичного показателя среди остальных мужчин, а распространение сифилиса среди МСМ — выше в 46 раз, чем среди остальных мужчин.[76]
  • «Гомосексуализм мешает многим по-настоящему талантливым людям» — большинствоК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3134 дня] знаменитых и популярных творческих личностей, являющихся геями и лесбиянками, говорят о том, что в творчестве им мешала не ориентация, а её преследование со стороны общества, как, например, писателю Оскару Уайльду и математику Алану Тьюрингу, осуждённым по уголовной статье за мужеложство, а также танцовщику балета Рудольфу Нуриеву, которому пришлось покинуть родину из-за преследований КГБ за его ориентацию[77].
  • «Что делать, чтобы не допустить развития у ребёнка гомосексуальной ориентации? Родителям всего-навсего нужно любить друг друга, правильно распределять роли в семье и быть хорошими папами и мамами», «Геями не рождаются, ими становятся!» — научными исследованиями конкретная причина формирования гомосексуальной идентичности не установлена. Исследователи утверждают, что на этот процесс влияет сложная и не до конца изученная совокупность генетических, предродовых и послеродовых факторов, а популярная гипотеза о том, что причина формирования гомосексуальной идентичности заключается только в неправильном воспитании или распределении ролей родителей, не подтверждается: дети, воспитанные в однополых парах, где традиционное разделение родительских ролей на женские и мужские не соблюдается, не становятся гомосексуалами чаще по сравнению со сверстниками, выросшими у разнополых родителей[78].
  • «Любовь гомосексуалиста направлена на себя», «Однополой любви не бывает!» — итальянская писательница Лаура Лауренци[неавторитетный источник? 3134 дня] посвятила свою работу под названием «Свободные любить» отношениям среди известных однополых пар. В ней, в частности, друг Джованни Версаче, Антонио Д’Амико, признается: «Мы жили в настоящем браке, и мне известны чудесные истории любви между представителями одного пола. Очень жаль, что их приходится скрывать, стыдиться их». Автор также затрагивает многолетние отношения в других стабильных парах известных геев: между певцом Элтоном Джоном и Дэвидом Фёрнишем, танцовщиками Рудольфом Нуриевым и Эриком Бруном. Автор приводит в пример отношения жены президента США Франклина Рузвельта Элеоноры Рузвельт и журналистки Лорены Хиккок, продолжавшиеся почти 30 лет[79]. Другими известными однополыми парами, не скрывающими свои долгосрочные отношения, являются дизайнер-модельер Том Форд и редактор журнала Vogue Ричард Бакли[80], а также певец Джордж Майкл и его партнёр Кенни Госс, познакомившиеся в 1997 году[81]. Близкие отношения между дизайнерами-модельерами Доминико Дольче и Стеффано Габбана продолжались почти 15 лет[82].
  • «Избавление от гомосексуализма возможно!» — официальная, в том числе российскаяК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3134 дня], психиатрия, больше не поддерживает мнение о возможности изменения сексуальной ориентации на данном этапе развития медицины. В частности, Т. Б. Дмитриева, директор «Центра социальной и судебной психиатрии имени В. П. Сербского», академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор, в работе «Руководство по судебной психиатрии» (2004) пишет: «Не известно ни одного случая, чтобы психиатрическое или медикаментозное лечение в этой области имело положительный результат. Сексуальные, чувственные, эмоциональные переживания человека искусственно неизменяемы». Также достоверность результатов научного исследования д-ра Роберта Шпитцера[83], анализировавшего возможность «преодоления» гомосексуальной ориентации с помощью репаративной терапии и установившего, что «аномально религиозные» пациенты «с высокой мотивацией» могут «обрести удовлетворительные гетеросексуальные функции», подверглась разносторонней критике коллег, а сами результаты не подтвердились в ходе дальнейших изысканий[84]. Консенсус среди большинства психотерапевтов и психологов состоит в том, что изменению поддается лишь сексуальное поведение, а не ориентация.

Связь педофилии и гомосексуальности

Исследователи утверждают, что сексуальную ориентацию педофилов трудно каким-либо образом строго классифицировать. Грегори Херек, профессор психологии в Калифорнийском университете в Дэвисе, говорит, что как таковой ориентации взрослого человека у них не развито или она находится в зачаточном состоянии, а их влечение к детям возникает из-за «застревания» в определённой ранней стадии психосексуального развития. Тем не менее, только в 2-х из 269 случаев растления малолетних насильник являлся геем или лесбиянкой, то есть менее 1 % (Carole Jenny, 1994). Другое исследование 175 педофилов показывает: 47% из них имели «сексуальную зацикленность на детях независимо от их пола», 40 % классифицировались как люди с «регрессивной гетеросексуальностью», 13 % — с «регрессивной бисексуальностью». Никто из испытуемых не имел исключительно гомосексуальную ориентацию (Groth&Birnbaum, 1978). Другое исследование методом пенильной плетизмографии (измерения давления крови в половых органах) фиксировало реакцию двух групп гомосексуальных и гетеросексуальных мужчин на демонстрацию им эротических и нейтральных фото и аудиоматериалов с участием детей, а затем сравнивались уровни возбуждения двух групп испытуемых. Было установлено, что значительной разницы между реакциями групп найти не удаётся (Freund, 1989). Таким образом, Грегори Херек приходит к выводу: в работах разных исследователей и разных лет различными методами получены повторяемые результаты об отсутствии внутренней связи педофилии и гомосексуальности, что соответствует принципам научной достоверности[85].

Критика

Олег Стеняев, проповедник, клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, преподаватель Николо-Перервинской духовной семинарии и священник, настаивает, что гомофобия церкви не присуща: «Церковь не испытывает никаких гомофобских чувств, вообще в Церкви нет никаких фобий. Мы готовы помогать любому человеку, но если он понимает, что ему надо помогать. […] Этим людям надо решать свои проблемы, в том числе с помощью священнослужителей, которые готовы принимать исповедь этих людей, готовы давать советы — как обрести духовную вменяемость и нравственные начала в жизни»[86].

Комментируя заявление председателя Духовного управления мусульман Нижнего Новгорода (ДУМНО) Умара Идрисова о том, что гомосексуалов нужно «забросать камнями», руководитель аппарата ДУМНО Дамир Мухетдинов в августе 2005 года утверждал, что тот «погорячился», а также что «мы всё-таки живем в правовом государстве, где камнями за такое не забрасывают. Об этом можно говорить только в разговоре о шариатском суде, который практикуют в мусульманских странах». Мухетдинов добавил, что «не хотелось, чтобы эти высказывания стали причиной для огромного озлобления со стороны меньшинств и имели какие-то негативные последствия», а также выразил убеждение, что нетерпимость к меньшинствам нужно высказывать более цивилизованным образом. В частности, Мухаметдинов сказал, что «позиция ДУМНО однозначна — мы все это жёстко критикуем и ругаем в своих проповедях, в мечетях, в изданиях и книгах и считаем это величайшим грехом. В мусульманских странах люди за это наказываются, а здесь мы должны вырабатывать новые позиции, новые предложения, возможно, тому же правительству, как бороться с таким негативом»[61].

Призывы муфтия Талгата Таджуддина «лупить геев» подверглись критике со стороны мусульман и православных. Так, муфтий Пермского края Мухаммедгали Хузин заявил, что «это провокация. Ни один мусульманин не пойдёт побивать кого-то камнями. Мы живём в светском государстве, мы можем дать нравственную оценку явлению. […] А призывы бить — это преступление норм закона». Наместник Крестовоздвиженского монастыря иеромонах Флавиан, выступавший, в частности, против концертов Бориса Моисеева, выразил убеждение, что «со стороны православного христианства возможны какие-то акции протеста, но цивилизованные. Наши иерархи никогда не благословят насилие или причинение вреда имуществу. Так, что если вдруг из православных вдруг проявит агрессию, то, знайте, что это будет не благодаря, а вопреки традициям священноначалия»[87].

Несмотря на многочисленные негативные публичные заявления о гомосексуальности и гомосексуалах на самом митинге в сентябре 2006 года и в агитационных материалах, лидер киевской акции «Любовь против гомосексуализма» Р. Кухарчук [www.interfax-religion.ru/?act=news&div=13964 утверждал,] что её участники осуждают только «пропаганду гомосексуализма», а не сам факт подобных сексуальных отношений. Его коллега, президент Центра социальной защиты молодежи и юношества Юрий Шмуляр отметил, что «это отношение не к людям, а к явлению».

Анализируя причины и следствия проявлений гомофобии в российском обществе, а также прогнозируя его реакцию на проведение гей-прайда в Москве в мае 2006 года, сексолог И. С. Кон выразил убеждение, что гомосексуалы сами провоцируют всплеск нетерпимости к себе. В частности, он утверждал, что «неизбежной реакцией на гей-прайд станут гораздо более многолюдные и агрессивные гомофобские демонстрации. Это даст толчок усилению гомофобской пропаганды, как в Москве, так и в провинции»[51].

Примеры интерпретации термина в различных ситуациях

  • В марте 1994 года американский феминистский журнал «Off Our Backs» опубликовал статью под названием «Латиноамериканская и карибская конференция пережила травлю лесбиянок». В ней утверждалось, что с целью сорвать проведение конференции в Коста дель Соль (Сальвадор) политиками правого крыла была «развязана травля лесбиянок и пропаганда гомофобии». В частности, один консервативный журнал обсуждал вопрос, может ли передаваться СПИД от прибывших лесбиянок через простыни в отелях.
  • В 1994 году журнал под названием «Humanist» Американской гуманистической ассоциации в номере за июль-август опубликовал статью «Анти-гей тактика праворадикальных христиан»[88], в которой автор анализировал противодействие легализации однополых партнерств и принятию антидискриминационных законов. Мероприятия по распространению антигомосексуальных листовок, книг и фильмов в статье были названы «пропагандой гомофобии».
  • Реклама сети отелей «Sandals and Beach Resorts» в Лондоне вызывала недовольство общественных организаций геев и лесбиянок, а также мэра города Кена Ливингстона, который запретил её размещение в Лондонском метрополитене в 2003 году. Реклама заявляла, что отели «Sandals» предоставляют услуги исключительно разнополым парам, а всех остальных приглашала в отели «Beach». СМИ отмечают[89], что «жалобы на пропаганду гомофобии в рекламе „Sandals“ уже привели к тому, что „Barclay Card“, одна из крупнейших британских компаний, обслуживающих кредитные карты, отказалась от сотрудничества с ними». В октябре 2004 года, после критики в свой адрес со стороны парламента и общественных гей- и лесби-организаций, сеть отелей отменила запрет обслуживать однополые пары в 13-ти своих отелях[90].
  • 3 ноября 2004 года лондонская газета «The Independent» опубликовала на первой полосе статью под названием «Музыка регги, насилие и гомофобия», в которой автор выражал озабоченность ростом числа нападений на геев и лесбиянок в Лондоне, начиная с 2002 года, и связывал это с популярностью музыки регги. В статье упоминалась деятельность британского правозащитника Питера Тетчела (Peter Tatchell) по противодействию «пропаганде гомофобии через регги».
  • В 2006 году ямайский певец регги Буджу Бантон (Buju Banton) был обвинен гей-активистами в пропаганде гомофобии. В частности, песня артиста под названием «Boom Bye Bye» призывала «стрелять геям в голову, обливать кислотой и сжигать их заживо». Выпускающий лейбл певца ещё в начале 1990-х годов извинился за эту песню, однако сам Бантон продолжил призывать к убийствам геев, подчеркивая, что имеет право на выражение своего мнения. По требованию правозащитных гей-организаций, концерты Бантона в 2006 году были отменены в Брайтоне и в Лос-Анджелесе.
  • Анализируя призывы к насилию и акции протеста со стороны арабских и израильских фундаменталистов против гей-парада в Иерусалиме в ноябре 2006 года, британская социалистическая партия в своём еженедельном бюллетене под названием «The Socialist» назвала их «гомофобной кампанией», «истерикой в СМИ» и «пропагандой гомофобии». Ранее в журнале под названием «Socialism Today» этой же партии за март 2005 года «пропагандой гомофобии» были названы[91] попытки некоторых политиков и активистов в 1980-х годах представить ВИЧ/СПИД как «гей-чуму» и «высшую кару за противоестественое поведение». В бюллетене выражалось убеждение, что подобные действия в то время привели к росту физического и морального насилия по отношению к лесбянкам, геям и бисексуалам.

Психологические последствия

Пропаганда гомофобии как общественно-политическое явление имеет определенные негативные последствия для той части общества, против которой она направлена. Так, британский психотерапевт Доминик Дэйвис утверждает, что целенаправленное озвучивание негативного отношения общества к представителям ЛГБ-сообщества приводит к формированию у них так называемой интернализированной гомофобии, то есть ненависти к своей собственной сексуальной идентичности, в результате чего у гомосексуалов наблюдаются различные клинические проявления, например, возрастающее потребление алкоголя, наркотиков и табакокурения[68].

Анализируя долгосрочные последствия гомофобии общества канадский психолог-клиницист Дон Кларк отмечает, что «самооценка геев постепенно снижается из-за того, что каждый день общество демонстрирует нежелание признать их человеческую ценность и достоинство, заставляя их, таким образом, обратить свой гнев против самих себя. Этот процесс имеет характер нисходящей спирали и не дает возможности получения корректирующего эмоционального опыта»[92].

Рассуждая о методах преодоления негативных психологических последствий гомофобии для геев, российский врач-сексолог, кандидат медицинских наук М. Бейлькин выражает убеждение в том, что «гомофобную дискриминацию и пропаганду, обрекающую геев на невротическое развитие, необходимо свести к минимуму. В рамках цивилизованного общества это достигается либеральным законодательством, общественным просвещением и хорошо продуманным школьным воспитанием»[12].

Критика

Сторонники репаративной терапии, которые вопреки общепринятому среди медицинских специалистов мнению расценивают гомосексуальность как психическое расстройство, убеждены, что причина негативных процессов в психике лесбиянок, геев и бисексуалов (повышенная частота суицидов в подростковом возрасте, злоупотребление алкоголем и наркотиками) заключается не в гомофобии общества и не в пропаганде нездоровости подобных отношений, а в противоестественности гомосексуальности как таковой[93]. Репаративные терапевты и антигей-активисты считают, что нужно проводить более активные кампании с разъяснением населению вредности и неприемлемости гомосексуального образа жизни, особенно среди молодежи и в школах, с целью недопущения «вербовки в гомосексуализм» и противодействия «пропаганде гомосексуализма»[94].

См. также

Напишите отзыв о статье "Пропаганда гомофобии"

Примечания

  1. Micheler, Stefan «Homophobic Propaganda and the Denunciation of Same-Sex-Desiring Men under National Socialism Pufdas» // Journal of the History of Sexuality—Volume 11, Number 1 and 2, January/April 2002, pp. 105—130
  2. «Faultlines: homophobic innovation in Gay Rights, Special Rights — Special Issue: Fundamentalist Media» in Afterimage, Feb-March, 1995 by Ioannis Mookas
  3. 1 2 Haeberle, Erwin J. «Swastika, Pink Triangle and Yellow Star: The Destruction of Sexology and the Persecution of Homosexuals in Nazi Germany». Journal of Sex Research 17:3 (1981): 270-87.
  4. Micheler, Stefan «Homophobic Propaganda and the Denunciation of Same-Sex-Desiring Men under National Socialism» // Journal of the History of Sexuality — Volume 11, Number 1 and 2, January/April 2002, pp. 105—130
  5. Richard Plant, The Pink Triangle, New York: Holt, 1986, p. 206.
  6. [www.holocaust-trc.org/homosx.htm Homosexuals: Victims of the Nazi Era]
  7. 1 2 [www.neuro.net.ru/sexology/info091.html Кон, И. С. «Из истории статьи 121»]
  8. Кон И. С. [de.slideshare.net/chronozaur/ss Лики и маски однополой любви: Лунный свет на заре]. — 2-е изд., перераб. и доп. — М. : ACT, 2003. — 576 с. — ISBN 5-17-015194-2.</span>
  9. Козловский, 1986, с.154
  10. Healy, Dan. «How many victims of the antisodomy law. Homosexual Desire in Revolutionary Russia». The University of Chicago Press, 2001. ISBN 0-226-32234-3
  11. [www.gay.ru/society/legislation/121/danhealy.html Дэн Хили. Сколько человек осудили за «мужеложство» в СССР?] // Gay.ru
  12. 1 2 3 М. Бейлькин. «Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении» (Online: [svitk.ru/004_book_book/13b/2851_beylkin-problemi_vlehheniya.php источник 1], [www.e-reading.org.ua/bookreader.php/117694/Beiil'kin_-_Medicinskie_i_social'nye_problemy_odnopologo_vlecheniya.html источник 2])
  13. D’Emilio, John (1998). Sexual Politics, Sexual Communities. University of Chicago Press; 2nd Edition. ISBN 0-226-14267-1
  14. 1 2 [www.press.uchicago.edu/Misc/Chicago/404811in.html An interview with David K. Johnson, author of The Lavender Scare // The University of Chicago Press]
  15. 1 2 3 David K. Johnson (2004). The Lavender Scare: The Cold War Persecution of Gays and Lesbians in the Federal Government. University of Chicago Press. ISBN 0-226-40481-1
  16. Schrecker, Ellen (1998). Many Are the Crimes: McCarthyism in America. Little, Brown, pg. 267. ISBN 0-316-77470-7
  17. [www.journal.law.mcgill.ca/abs/vol46/1cohen.pdf Jonathan Cohen (2000). More Censorship or Less Discrimination? Sexual Orientation Hate Propaganda in Multiple Perspectives // 46 McGill Law Journal 69, 76-91]
  18. [www.austlii.edu.au/au/journals/MULR/2003/17.html Aleardo Zanghellini (2003). Jurisprudential foundations for anti-vilification laws: the relevance of speech act and foucauldian theory // Melbourne University Law Review, 17]
  19. [cmiskp.echr.coe.int/tkp197/view.asp?action=html&documentId=900340&portal=hbkm&source=externalbydocnumber&table=F69A27FD8FB86142BF01C1166DEA398649 CASE OF VEJDELAND AND OTHERS v. SWEDEN] // European Court of Human Rights, 9 февраля 2012
  20. [www.gayrussia.eu/world/3693/ Европейский Суд по правам человека лишил гомофобов права на распространение ненависти к сексменьшинствам] // Gayrussia, 10 февраля 2012
  21. [www.az-libr.ru/Law/Constn/KRF93/krf029.shtml Конституция РФ, Статья 29: «п. 2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства».]
  22. [xeno.sova-center.ru/29481C8/593FC0A Преступления на почве ненависти и противодействие им в России: Обзор для конференции ОБСЕ] // Информационно-аналитический центр «СОВА», 12.06.2005.
  23. [www.newsru.com/russia/28jul2008/gubervsgeys.html Очередной «голубой» скандал в Тамбове: генпрокуратура разрешила губернатору «рвать гомиков на куски»] // Newsru.com, 28 июля 2008 г.
  24. [www.gay.ru/news/rainbow/2008/07/29-13533.htm Игоря Кона интересует реакция президента Медведева на призывы губернатора Бетина «рвать гомиков»] // Gay.ru, 29 июля 2008 г.
  25. [www.yuga.ru/news/75256/ Прокуратура вынесла предостережение организатору митинга гомофобов в Краснодаре]
  26. [web.archive.org/web/20030721131731/www.coe.int/T/E/Legal_affairs/Legal_co-operation/Conferences_and_high-level_meetings/European_Public_Prosecutors/00_Norway_Penal%20Code.asp Norway General Civil Penal Code, § 135 a.] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  27. 1 2 [www.steff.suite.dk/report.htm Equality for lesbians and gay men. ILGA-Europe Report, June 1998]
  28. Van Schaik, T. (1999). Wim Eijk en het doorgeprikte condoom. HN-magazine: Hervormd Nederland: oecumenisch opinieblad, 55 (33), 14-15.
  29. [www.nrc.nl/W2/Nieuws/1999/08/18/Vp/05.html Bisschop: «Homo’s kunnen niet liefhebben»]
  30. [www.austlii.edu.au/au/legis/nsw/consol_act/aa1977204/s49zt.html ANTI-DISCRIMINATION ACT 1977 — SECT 49ZT. Homosexual vilification unlawful]
  31. [www.ilga.info/Information/Legal_survey/Asia_Pacific/supporting%20files/tasmania_changing_hearts_and_law.htm Rodney Croome. Tasmania — Changing Hearts and Laws // Sydney Star Observer, 14 January 1999]
  32. [www.steff.suite.dk/eurolet/eur_47.pdf Björn Skolander. ILGA Euroletter 47, February 1997]
  33. [www.steff.suite.dk/eurolet/eur_53.pdf Kurt Krickler. ILGA EURO-LETTER No. 53, September 1997]
  34. 1 2 [www.religioustolerance.org/hom_hat8.htm Hate Speech Legislation in Sweden]
  35. [www.realwomenca.com/newsletter/2004_may_jun/article_4.html «Bill C-250 — The battle is finally over»] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  36. [www.religioustolerance.org/hom_hat6.htm Hate speech in Canada: Sven Robinson’s private member’s bill C-250]
  37. [www.religioustolerance.org/hom_hat7.htm Canadian hate speech: Reactions to bill C-250, mostly by Conservative Christians]
  38. [www.gay.ru/news/rainbow/2004/12/24c.htm Сенат Франции утвердил закон, запрещающий гомофобную пропаганду // Gay.Ru, 24 декабря 2004 года] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  39. [ria.ru/kaleidoscope/20091006/187733777.html Футболисты-геи подадут в суд на мусульман, отказавшихся играть с ними | РИА Новости]. Проверено 20 марта 2013. [www.webcitation.org/6FHX7zm8v Архивировано из первоисточника 21 марта 2013].
  40. [www.thepresstribune.com/articles/2006/04/29/news/top_stories/03oakmonst.txt Nathan Donato-Weinstein. Students suspended for defying dress code // Roseville The Press-Tribune, Friday, April 28, 2006]
  41. [web.archive.org/web/20070630121956/www.365gay.com/Newscon07/02/020907poway.htm Anti-Gay T-Shirt Ruling Appealed // 365Gay.com, February 9, 2007]
  42. [web.archive.org/web/20070212015744/www.365gay.com/Newscon07/02/020807iowa.htm Iowa Anti-Bullying Bill Advances // 365Gay.com, February 8, 2007]
  43. [gay.ru/news/rainbow/2010/06/07-18229.htm На «Карте позора» остались 5 государств, карающих гомосексуальность смертной казнью]
  44. [web.archive.org/web/20070205075706/pglo.net/english/MASHHAD%20PLACE_OF_MARTYRDOM.pdf MASHHAD: PLACE OF MARTYRDOM by Simon Forbes] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  45. [www.nytimes.com/2011/10/19/world/asia/boon-lin-ngeo-gay-pastor-in-new-york-urges-change-in-malaysia.html?pagewanted=1&_r=1 Gay Pastor in New York Urges Change in Malaysia]. // The New York Times, 18.10.2011
  46. [www.bbc.co.uk/mundo/cultura_sociedad/2009/07/090702_0800_india_gays_med.shtml Ser homosexual ya no es crimen en India]
  47. David Marr (2000). How Can We Square Freedom with Anti-Vilification Laws? // 9 Australasian Gay and Lesbian Law Journal 9.
  48. 1 2 [www.cbn.com/CBNNews/CWN/091004sweden.aspx Dale Hurd. Swedish Pastor Sentenced for «Hate Speech» // CWNews, September 10, 2004]
  49. [www.washingtonpost.com/wp-dyn/articles/A45538-2005Jan28.html Keith B. Richburg and Alan Cooperman. Swede’s Sermon on Gays: Bigotry or Free Speech? // Washington Post Foreign Service, Saturday, January 29, 2005]
  50. [www.newizv.ru/news/2005-08-23/30304/ Юлия Давыдова. «Тюмень — это не Амстердам» // Новые известия, 23 августа, 2005]
  51. 1 2 [www.pseudology.org/Kon//Zametki/SocioHomofobiya.htm Кон, И. С. Социологические заметки о гомофобии и способах её преодоления]
  52. [asozd.duma.gov.ru/work/dz.nsf/ByID/1D947FB02512FD2A432571BB005B50A0?OpenDocument Заключение на проект федерального закона № 199667-3 «О внесении дополнения в Уголовный кодекс Российской Федерации»] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  53. 1 2 3 [tver.kp.ru/2004/10/27/doc39756/ Зоя Глазачева. «Тверские казаки против пропаганды гомосексуализма» // газета «Комсомольская правда», 27 октября 2004]
  54. [www.gay.ru/news/rainbow/2004/09/29b.htm Гомофобия шагает по России: Тольятти осуждает певцов-извращенцев // Gay.Ru, 29 сентября, 2004] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  55. то есть убивать (сленг)
  56. [kz.kp.ru/2005/04/06/doc59570/ Ольга Улевич. «Депутат Кучинский предложил сажать гомосексуалистов» // газета «Комсомольская правда», 6 апреля, 2005]
  57. [lt1.ru/news22694.html Земфиру записали в голубые] // Cultcorp.ru, 5 октября 2005; газета «Коммерсант», 5 октября 2005
  58. [nnov.kp.ru/2006/05/19/doc116337/ Ирина Быстрова. «Нижегородские противники гей-эстрады: „Концерт Моисеева — дорога в Ад!“» // Комсомольская правда — Нижний Новгород, 19 мая 2006]
  59. [regnum.ru/dossier/822.html Акции протеста против проведения концертов Бориса Моисеева (ссылки)]
  60. [www.mn.ru/issue.php?2006-23-15 Иван Здравомыслов. «Преступление против генофонда человечества» // Московские новости, 23 июня 2006]
  61. 1 2 [www.regnum.ru/news/493692.html Глава нижегородских мусульман, резко критикуя гомосексуалистов, погорячился // Regnum.ru, 5 августа, 2005]
  62. [www.interfax-religion.ru/?act=news&div=9530 Оксана Алексеева, Андрей Козенко, Иван Буранов. «Верховный муфтий пошёл против гей-парада» // газета «Коммерсант», 15 февраля 2006]
  63. [www.interfax-religion.ru/?act=news&div=10369 Николай Орлов. «Приморских верующих не спас Великий пост. От концертов Бориса Моисеева» // газета «Коммерсант», 27 марта, 2006]
  64. [nr2.ru/ekb/13_52113.html На деньги Бориса Моисеева детей свозили на экскурсию по храмам // Новый регион, 3 декабря, 2002]
  65. [www.baznica.info/modules.php?name=News&file=article&sid=1843 Содомитам не удалось засудить Озолиньша] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  66. [www.vsluh.ru/news/politics/86835.html Людмила Караваева. «Геннадий Райков: „брендовые“ депутаты должны остаться» // Вслух. Ру, 4 июля 2006]
  67. [www.interfax-religion.ru/?act=print&div=3956 Артём Алинин. «Где кончаются твои права» // «Час» (Латвия), 18 июля 2006]
  68. 1 2 Дэвис Д., Нил Ч. «Розовая психотерапия: руководство по работе с сексуальными меньшинствами», СПб: Питер, 2001, ISBN 5-318-00036-3
  69. [jesuschrist.ru/news/2005/9/21/9148 В Киеве прошла очередная акция «Любовь против гомосексуализма» // JesusChrist.ru]
  70. 1 2 [www.baznica.info/modules.php?name=News&file=article&sid=2003 «Любовь против гомосексуализма» (текст бюллетеня общественной инициативы)] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  71. [gazetazp.ru/cgi-bin/showissue.pl?n=2005/120&i=4 Нас станет больше? // Журнал «Огонек», 4-10 июля, 2005]
  72. [www.demoscope.ru/weekly/2005/0215/lisa01.php Демография, свобода и гомосексуализм в одном флаконе // «Демоскоп Weekly», № 215—216, 26 сентября — 9 октября, 2005]
  73. [www.gay.ru/people/view/lacci-kantorova2006.html «Жизнь в розовом цвете» Елены Лацци и Марины Канторовой // Gay.Ru]
  74. [www.avert.org/ausstatg.htm Australia HIV & AIDS Statistics Summary, 2001—2006 // AERT]
  75. [demoscope.ru/weekly/2006/0233/reprod01.php В. И. САКЕВИЧ. ВИЧ/СПИД в Европе: новые данные // Demoscope Weekly, № 233—234, 6-19 февраля 2006]
  76. [www.cdc.gov/nchhstp/Newsroom/msmpressrelease.html CDC Analysis Provides New Look at Disproportionate Impact of HIV and Syphilis Among U.S. Gay and Bisexual Men]
  77. [www.rian.ru/review/20060616/49615309.html Рудольф Нуриев: трагедия самого богатого танцовщика // РИА «Новости»]
  78. См., например:
    • [web.archive.org/web/20061125013456/www.apgl.asso.fr/documents/sons.rtf Bailey, J.M., Bobrow, D., Wolfe, M. & Mikach, S. (1995), Sexual orientation of adult sons of gay fathers, Developmental Psychology, 31, 124—129];
    • Bozett, F.W. (1987). Children of gay fathers, F.W. Bozett (Ed.), Gay and Lesbian Parents (pp. 39-57), New York: Praeger;
    • Gottman, J.S. (1991), Children of gay and lesbian parents, F.W. Bozett & M.B. Sussman, (Eds.), Homosexuality and Family Relations (pp. 177—196), New York: Harrington Park Press;
    • Golombok, S., Spencer, A., & Rutter, M. (1983), Children in lesbian and single-parent households: psychosexual and psychiatric appraisal, Journal of Child Psychology and Psychiatry, 24, 551—572;
    • Green, R. (1978), Sexual identity of 37 children raised by homosexual or transsexual parents, American Journal of Psychiatry, 135, 692—697; Huggins, S.L.
    • Wainright, Jennifer L., Russell, Stephen T. & Patterson, Charlotte J. (2004) Psychosocial Adjustment, School Outcomes, and Romantic Relationships of Adolescents With Same-Sex Parents. Child Development 75 (6), pp. 1886—1898.
  79. [www.inopressa.ru/corriere/2006/05/26/15:24:51/omosessuali Стефано Бучи. «Лорена, тайная страсть госпожи Рузвельт» // InoPressa.Ru, 26 мая 2006]
  80. [www.findarticles.com/p/articles/mi_m1589/is_n735/ai_20164877 Brendan Lemon. Gucci’s gay guru — influence of Tom Ford in fashion. The Advocate, June 10, 1997]
  81. [findarticles.com/p/articles/mi_m1589/is_1999_Jan_19/ai_53542718/pg_1 Judy Wieder. All The Way Out George Michael. The Advocate, Jan 19, 1999]
  82. [www.findarticles.com/p/articles/mi_qn4153/is_20050218/ai_n9728174 Richard Edwards. Dolce and Gabbana split in amicable fashion. Evening Standard (London), Feb 18, 2005]
  83. Can Some Gay Men and Lesbians Change Their Sexual Orientation? 200 Participants Reporting a Change from Homosexual to Heterosexual Orientation (Archives of Sexual Behavior, October 2003, p.403-417) PMID 14567650
  84. Shildo, A. & Schroeder, M., Changing Sexual Orientation: Does Counselling Work? Paper presented to the American Psychological Association, Boston MA, 1999
  85. [psychology.ucdavis.edu/rainbow//html/facts_molestation.html Gregory M. Herek, Ph.D. Facts About Homosexuality and Child Molestation]
  86. [www.interfax-religion.ru/orthodoxy/?act=interview&div=63&domain=1 Олег Стеняев: «Церковь не испытывает никаких гомофобских чувств, мы готовы помогать любому человеку, если он понимает, что ему надо помогать» // Interfax-Religion.Ru]
  87. [www.e1.ru/news/print/news_id-266633.html Уральские верующие шокированы призывом муфтия к массовым акциям протеста и избиению геев // Новый регион, 15 февраля, 2006]
  88. [archive.is/20120713142515/findarticles.com/p/articles/mi_m1374/is_n4_v54/ai_15493650 The Christian right’s anti-gay agenda]
  89. [lesbi.ru/news/rainbow/2003/10/01a.htm Мэр Лондона прикрыл гомофобную кампанию сети отелей «Сандалз»]
  90. [www.guardian.co.uk/uk_news/story/0,3604,1325023,00.html David Hencke. Holiday firm ends ban on gay couples // The Guardian, October 12, 2004]
  91. [www.socialismtoday.org/90/aids.html HIV/Aids inequality]
  92. Clark, D. (1987) «The New Loving Someone Gay». Berkley, CA: Celestial Arts, стр. 130. ISBN 1-58761-236-4
  93. [www.narth.com/docs/buxton.html Michael S. Buxton, Ph.D., MFT. Ethical Treatment For People Who Present With Unwanted Homoerotic Attractions Guidelines For Therapists // NARTH.COM]
  94. [www.narth.com/docs/1995papers/socarides.html Charles W. Socarides, M.D. «Thought Reform And The Psychology of Homosexual Advocacy»]
  95. </ol>

Литература

  • Дан Хили. Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства / Homosexual Desire in Revolutionary Russia: The Regulation of Sexual and Gender Dissent. Ладомир, 2008 г. ISBN 978-5-86218-470-9
  • Plant, Richard. The Pink Triangle: The Nazi War Against Homosexuals. New York: Holt, 1986. ISBN 0-8050-0600-1
  • Grau, Gunter. The Hidden Holocaust?: Gay and Lesbian Persecution in Germany 1933-45. Routledge, 1995. ISBN 1-884964-15-X
  • Heger, Heinz. The Men with the Pink Triangle: the True Life-and-Death Story of Homosexuals in the Nazi Death Camps. Alyson Publications Inc., U.S., 1995. ISBN 0-932870-06-6
  • Healy, Dan. How many victims of the antisodomy law. Homosexual Desire in Revolutionary Russia. The University of Chicago Press, 2001. ISBN 0-226-32234-3

Ссылки

  • [www.apagay.com/analitika/history/2002/2002002.php Эрвин Хэберл. Свастика, розовый треугольник и жёлтая звезда: уничтожение сексологии и преследования гомосексуалистов в нацистской Германии] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3960 дней) — историякопия)
  • [az.gay.ru/articles/articles/mog_naci.html Ярослав Могутин. Сексуальность фашизма // Журнал «ОМ», апрель, 1996]
  • [www.svoboda.org/programs/TD/2002/TD.031002.asp Владимир Тольц. «Красным» по «голубому» — Советская власть против гомосексуалистов // Радио «Свобода», 10 марта, 2002]
  • [www.polit.ru/research/2006/06/22/spring2006.html Весна-2006: Скин-пиар-кампания // Polit.ru]
  • [www.ushmm.org/museum/exhibit/online/hsx/shwimages.php?id=063&width=375&pic=media/063.jpg «Номер официальной газеты нацистов „Das Schwarze Korps“ от 1937 года с призывами уничтожать гомосексуалов»]
  • [www.gayrussia.ru/society/detail.php?ID=12019 Экспертное заключение И. С. Кона о гомосексуалах как социальной группе]
  • [relevantinfo.co.il/?p=2480 Нужна ли «пропаганда гомосексуализма»?]

Отрывок, характеризующий Пропаганда гомофобии



В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?