Антипапа

Антипа́па — термин, которым в Католической церкви принято именовать человека, незаконно носившего звание Папы. Обычно вопрос о том, кто из претендентов, одновременно оспаривавших папский сан, являлся законным папой, а кто антипапой, решался уже после исторической «победы» приверженцев одного из них. Относительно некоторых претендентов на папство данная проблема не решена до сих пор.

Традиционно считается, что первым антипапой был св. Ипполит (III век), а последним — Феликс V (1440—1449). Наиболее серьёзный раскол церкви, когда одновременно правили признаваемые разными странами два папы (а затем и три — в Риме, Авиньоне и Пизе) — это Великая схизма конца XIV — начала XV веков. Наличие сразу нескольких противоборствующих пап, а также слухи о коррупции, царившей при выборе пап, существенно подрывали авторитет церкви.

При принятии папами порядкового номера обычно номер папы, признанного антипапой, не учитывается. Но так бывает не всегда: например, Александр VI принял шестой номер, хотя Александр V был антипапой.

Антипапы (до Феликса V) включаются в официальный перечень римских пап (Annuario pontifico) c соответствующей пометкой.

Перечень антипап

• Наталий (ок. 199 — ?)
• Святой Ипполит (ок. 217—235)
• Новациан (251 — ок. 268)
• Феликс II (355—358, до 22 ноября 365 претендент вне Рима)
• Урсин (366—367)
• Евлалий (29 декабря 418—419)
• Лаврентий (498, 501—505)
• Диоскор (22 сентября 530 — 14 октября 530) — возможно, законный папа; умер спустя 22 дня после избрания.
• Теодор (687)
• Пасхалий (687—692)
• Константин II (28 апреля 767—769)
• Филипп (768) — уже в самый день своего избрания возвратился в свой монастырь.
• Иоанн (844)
• Анастасий (август 855 — сентябрь 855) — возможно, Анастасий Библиотекарь
• Христофор (октябрь 903 — январь 904)
• Бонифаций VII (июнь 974 — август 974, август 984 — 20 июля 985)
• Иоанн XVI (Иоанн Филагат) (апрель 997 — февраль 998)
• Григорий VI (1012)
• Бенедикт Х (граф Джованни Тусколо) (5 апреля 1058 — 24 ноября 1058)
• Гонорий II (Пьетро Кадало) (28 октября 1061—1072)
• Климент III (Виберто ди Парма) (25 июня 1080, 24 марта 1084 — 8 октября 1100)
• Теодорих (Джибер) (1100—1101)
• Альберт (1101)
• Сильвестр IV (Маджинульфо) (18 ноября 1105—1111)
• Григорий VIII (Морис Бурден де Брага) (8 марта 1118—1121)
• Целестин II (Тибальдо Буккапекки) (декабрь 1124)
• Анаклет II (Пьетро Пьерлеоних) (24 февраля 1130 — 25 января 1138)
• Виктор IV (Грегорио деи Конти ди Санклементе) (март — 29 мая 1138)
• Виктор IV II (Оттавиано ди Монтичелли) (7 сентября 1159 — 20 апреля 1164) — собственно — Виктор V, но, возможно, средневековые хронисты не учитывали первого Виктора IV (кардинала Григория Конти), антипапу в 1138, поскольку тот через два месяца покорился законному папе Иннокентию II.
• Пасхалий III (Гвидо да Крема) (22 апреля 1164 — 20 сентября 1168)
• Каликст III (Джованни де Струми) (сентябрь 1168 — 29 августа 1178)
• Иннокентий III (Ланцо из Сецце или Ландон) (29 сентября 1179—1180)
• Григорий XI (Guglielmo Visconti или Vicedominus de Vicedominis, племянник Григория X) (5 сентября — 6 сентября 1276) — избран законно, но умер до посвящения
• Николай V (Пьетро Райнальдуччи ди Корбарио) (12 мая 1328 — 25 августа 1330)
• Климент VII (граф Роберт Женевский) (20 сентября 1378 — 16 сентября 1394)
• Бенедикт XIII (Педро де Луна) (28 сентября 1394 — 26 июля 1417) — Констанцский собор низложил его 26 июля 1417, а Пизанский собор — 5 июня 1409. Его преемниками в «авиньонском» пленении были Климент VIII (10 июня 1423 —- 26 июля 1429; умер 28 декабря 1447), Бенедикт XIV (12 ноября 1425—1430) и Бенедикт XIV II (1433 — ?).
• Александр V (Петр Филарго) (26 июня 1409 — 3 мая 1410)
• Иоанн XXIII (Балтазар Косса) (17 мая 1410 — 29 мая 1415) — дата его низложения Констанцским собором; умер 22 ноября 1419.
• Климент VIII (Хиль Санчес Муньос) (10 июня 1423 — 26 июля 1429)
• Бенедикт XIV (Бернар Гарнье) (12 ноября 1425—1430 ?)
• Бенедикт XIV II (Жан Каррье) (1433—1438 ?)
• Феликс V (герцог Амадей VIII (герцог Савойский)) (5 ноября 1439 — 25 апреля 1449)

Антипапы XX века

Некоторые группы седевакантистов, объявившие папский престол вакантным (sede vacante) после Второго Ватиканского собора, избрали своих собственных «римских понтификов», которых нередко называют антипапами. Впрочем, у них несравненно меньше последователей, чем у средневековых антипап. В официальные перечни пап, издаваемые Ватиканом, они не включаются.

• Пётр II, в миру Игнатий Солтыс (Ігнатій Солтис), самопровозглашенный антипапа (1954—1981), глава Славянской Церкви Святого Духа (Слов’янська Церква Святого Духа)
• Григорий XVII, в миру Климент Домингес-и-Гомес (Clemente Domínguez y Gómez), самопровозглашенный антипапа (1978—2005), Испания, глава католической церкви Пальмарии (Palmarian Catholic Church)
• Пётр II, антипапа, в миру Мануэль Алонсо Коррал (Manuel Alonso Corral), сменил в 2005 на престоле католической церкви Пальмарии умершего Григория XVII, умер в 2011 году.
• Григорий XVIII, в миру Серхио Мария, сменил в 2011 году на престоле католической церкви Пальмарии умершего Петра II
• Михаил I, антипапа, в миру Давид Боуден (David Bawden), самопровозглашён в 1990, Соединенные Штаты Америки.
• Пий XIII, антипапа, в миру Люциан Пульвермахер (Lucian Pulvermacher), самопровозглашён (1998 — 2009), Соединенные Штаты Америки, глава Истинно католической церкви (True Catholic Church).
• Иоанн XX. В миру Роберто Карневале, итальянец, в 2005 году провозгласивший себя папой римским и взявший себе имя, вакантное в списке пап.

Ссылки

• Антипапа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Антипапа

Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.