Антиядерное движение

Антиядерное движение — общественное движение против различных ядерных технологий, в особенности против производства, испытания и применения ядерного оружия.

История

Впервые атомная бомба сброшена США 6 августа 1945 года на Хиросиму (Япония). Город был полностью разрушен, погибло и ранено около 140 тысяч человек. Трагедия повторилась спустя три дня в городе Нагасаки, жертвами стали около 75 тысяч человек. С 1949 года начались ядерные испытания на Семипалатинском испытательном полигоне. За 45 лет было произведено 459 взрывов (из них 113 — в атмосфере), причинивших вред окружающей среде и здоровью населения прилежащих районов. В августе 1963 года подписан договор о прекращении испытаний атомного оружия в атмосфере, космосе и воде. Однако долгое время продолжались подземные испытания.

В 1989 году возникло международное антиядерное движение «Невада — Семипалатинск», цель которого — закрытие всех ядерных полигонов мира, прекращение ядерных испытаний в военных целях, ликвидация угрозы ядерной войны. В 1991 году движением организован казахстанский штаб «Аттан», создана одноимённая газета для организации общенародных акций против ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне. 29 августа 1991 году Президент Казахстана Н. А. Назарбаев подписал указ о закрытии Семипалатинского ядерного полигона.

Литература

• [www.madenimura.kz/ru/culture-legacy/books/book/kazahstan-nacionalnaa-enciklopedia-1-tom?category=all&page=229 Антиядерное движение] // Казахстан. Национальная энциклопедия. — Алматы: Қазақ энциклопедиясы, 2004. — Т. I. — ISBN 9965-9389-9-7.

При написании этой статьи использовался материал из издания «Казахстан. Национальная энциклопедия» (1998—2007), предоставленного редакцией «Қазақ энциклопедиясы» по лицензии Creative Commons [creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/deed.ru BY-SA 3.0 Unported].

Отрывок, характеризующий Антиядерное движение

Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.