Антоний (Илляшевич)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Епископ Антоний (Илляшевич; 1680-е, Виленское воеводство, Речь Посполитая — 16 (27) ноября 1755, Вятка) — епископ Русской православной церкви, епископ Вятский и Великопермский (1748—1755).



Биография

Родился в Виленском воеводстве ок. 1680/1685 годов. Из польских дворян (Великое княжество Литовское), «из литвин».

Обучался в Киевской духовной академии. По окончании был начальником разных учебных заведений.

В 1731 году, приехав в Россию, принял монашество.

1 мая 1734 года рукоположён во иеромонаха для служения во флоте.

В 1739 году возведён в сан архимандрита Московского Новоспасского монастыря, определён членом духовной дикастерии (консистория — Присутствие и канцелярия).

19 сентября 1939 года опрелелён Присутствующим в Московской Канцелярии Святейшего Синода.

С 17 октября 1741 года — суперинтендант Московской типографии. По поручению Святейшего Синода от 2 ноября 1744 года напечатал (6 сентября 1745) труд архиепископа Тверского Феофилакта (Лопатинского) «Обличение неправд раскольницких» тиражом 2400 экз. Составлял чин присоединения иноверцев.

25 мая 1748 года хиротонисан во епископа Вятского и Великопермского архиепископом Псковским и Нарвским Симоном (Тодорским) в Петропавловской церкви.

Антоний Илляшевич входил в круг самых образованных церковных деятелей Церкви, интеллектуалов, богословов и миссионеров своего времени (Стефан Яворский, Феофан Прокопович, Симон Тодорский и др.). Прибыл на паству в Вятку 25 сентября 1748 года.

Сам будучи учёным, с уважением относился и ко всем учёным. Управляя Вятской епархией, он заботился об украшении церквей, о развитии проповедничества среди приходского духовенства, о благоговейном совершении церковных богослужений.

Он трудился в деле обращения вогулов в Православие, для новообращенных строил особые церкви.

Преосвященный Антоний имел прекрасные душевные качества. Это был человек умеренный, «наблюдал чистоту без великолепия, обилие без роскоши, строгость без жестокости, однако чрез подчиненных своих, которые по причине его смирения могли свободно предпринимать все по своей воле, введен был в непринадлежащие ему хлопоты». Жизнь этого епископа весьма трогательна и поучительна. «Святитель Антоний, — по выражению современника, — был просто замучен и перетерт между двух ножниц».

В его время поссорились между собой два секретаря — «консисторский» и «провинциальный», а к своей личной ссоре они присоединили вопрос о праве монастырей на владение крестьянами, отчего «воспламенился великий пожар». Провинциальный утверждал, что архиерейский дом и монастыри неправильно владели крестьянами, а консисторский проявил себя как бы адвокатом архиерейского дома и монастырей. Подстрекаемые провинциальным секретарем, в эту тяжбу вмешались сами черносошные крестьяне, которые, вооружась, «чинили смертные убийства и кровопролитие», а для усмирения их прибывали многочисленные военные команды.

Видя такое нестроение, епископ Антоний поехал в Москву просить о переводе его в другую епархию, но его просьбу не удовлетворили и вернули назад «между сии острые ножницы», где он и «замучился, переменив с печали временную сию жизнь на бесплачевную вечную».

Епархия осталась в жесточайшей смуте и тяжбах, а несчастные «черносошные» — в обиде, гонениях, сварах и «смертном убийстве».

О времени правления епископа Антония даже сложилась поговорка: «при нем нет толку, как при литвине».

Составилось мнение, что епископ Антоний, будучи смиренным и добрым монахом, не сумел совместить истинное смирение с владычественностью и, как архиерей, оказался совершенно неспособным к правлению. Однако, по-видимому, будет вернее понимать, что в его трагической судьбе больше всего виновата особенность того времени, которое породило крестьянские восстания и кровавые последствия их.

Скончался 16 ноября 1755 года. Погребён в Вятском Свято-Троицком кафедральном соборе проезжавшим из Тобольска в Суздаль митрополитом Сильвестром (Гловацким).

Мемориальная доска — надпись на медной доске в алтаре современного Свято-Троицкого кафедрального собора в Вятке, на левой стороне: «Антоний, Епископ Вятский и Великопермский, прибыл на паству 25 сентября 1748 года, скончался 16 ноября 1755 года (7 л[ет])».

Напишите отзыв о статье "Антоний (Илляшевич)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Антоний (Илляшевич)

Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.