Антонова, Галина Николаевна

Галина Николаевна Антонова
Дата рождения:	3 мая 1933(1933-05-03)
Место рождения:	с. Трофимовка, Аткарский район, Нижне-Волжский край, РСФСР, СССР
Дата смерти:	5 июля 1997(1997-07-05) (64 года)
Место смерти:	Тамбов, Россия
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	филология, философия, литературная критика, журналистика
Место работы:	Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского
Учёная степень:	доктор филологических наук
Учёное звание:	профессор
Научный руководитель:	Александр Павлович Скафтымов

Гали́на Никола́евна Анто́нова (3 мая 1933, с. Трофимовка, Нижне-Волжский край — 5 июля 1997, Тамбов) — российский литературовед, доктор филологических наук (1994), с 1995 года — профессор СГУ имени Н. Г. Чернышевского.

Биография

В 1954 году с отличием окончила филологический факультет СГУ им. Н. Г. Чернышевского и поступила в аспирантуру, которую окончила в 1957 году. В 1965 году защитила кандидатскую диссертацию «Проблема „лишнего человека“ в творчестве И. С. Тургенева 1840—1850-х гг.» (СГУ им. Н. Г. Чернышевского, научный руководитель А. П. Скафтымов). Г. Н. Антонова была последней аспиранткой Скафтымова и сохранила на всю жизнь память о своём учителе, пропагандируя его труды среди студенческого и научного сообщества, подготавливая публикации и републикации его работ.

В 1994 году в спецсовете Уральского государственного университета им. А. М. Горького защитила докторскую диссертацию «А. И. Герцен и русская критика 1850—1860-х гг.: проблемы художественно-философской прозы».

С 1966 года Галина Николаевна работала на кафедре истории русской литературы и фольклора СГУ: сначала как ассистент, с 1968 года — старший преподаватель, с 1972 года — доцент, а с 1995 года — профессор.

Научная и преподавательская деятельность

Научные интересы Г. Н. Антоновой оформились под влиянием необыкновенно интересных заседаний филологического отделения Научного студенческого общества СГУ им. Н. Г. Чернышевского, которые проходили под руководством А. П. Скафтымова и Ю. Г. Оксмана. И, конечно же, в рамках просеминаров факультета и спецсеминара профессора А. П. Скафтымова. Особое место в научной деятельности Г. Н. Антоновой занимала текстологическая, источниковедческая и комментаторская работы. Первым опытом научного комментирования исследователя Антоновой стала работа над воспоминаниями в двухтомнике «Н. Г. Чернышевский в воспоминаниях современников» (Саратов, 1958—1959, редактор Ю. Г. Оксман). Затем Г. Н. Антонова принимала участие в подготовке научного аппарата и текстов Собраний сочинений А. И. Герцена в 30 томах, М. Е. Салтыкова-Щедрина в 20 томах, Полного собрания сочинений и писем И. С. Тургенева в 28 томах и, так называемых, спутников издания — «Тургеневских сборниках» (1968 и 1969). Как текстолог, источниковед и комментатор она прошла блестящую школу А. П. Скафтымова, Ю. Г. Оксмана, С. А. Макашина, М. П. Алексеева, Н. В. Измайлова и других ученых.

В сфере научных интересов Г. Н. Антоновой:

• История русской литературы XIX—XX веков;
• История русской литературной критики XVIII—XIX веков;
• История русской поэзии XIX века;
• Проблемы и вопросы творчества Н. Г. Чернышевского,И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. И. Герцена;
• Литературно-критическая деятельность Н. Н. Страхова, Ап. Григорьева, А. В. Дружинина;
• Русская философия XIX—XX веков;
• Русская проза 1840—1860-х гг.;
• Русская религиозная философская мысль рубежа XIX—XX веков.

В разные годы Галина Николаевна Антонова читала курсы лекций по истории русской литературы XIX века, специальные курсы «А. И. Герцен — литературный критик», «Проза А. И. Герцена», «Ф. М. Достоевский и современность», «Ф. М. Достоевский и художественно-философская проза XIX в.», «Проблемы жизни и творчества И. С. Тургенева». Под её руководством на филологическом факультете СГУ им. Н. Г. Чернышевского работал спецсеминар «Проблемы жизни и творчества Ф. М. Достоевского». Антонова Г. Н. — автор главы учебника «История русской литературы XIX века. 1840—1860-е годы», адресованного студентам высших учебных заведений РФ, монографии, посвящённой творчеству А. И. Герцена. Она входила в состав редколлегии и участвовала как редактор в подготовке сборников «Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования и материалы», «Скафтымовские чтения», «Русский гений: к 175-летию со дня рождения Ф. М. Достоевского» и др. В 1980-е годы руководила архивной практикой студентов, а в 1990-е годы вела аспирантский семинар литературоведческих кафедр филологического факультета СГУ им. Н. Г. Чернышевского.

Культурно-просветительская деятельность

Галина Николаевна Антонова выступала с лекциями и беседами в саратовских школах, библиотеках, музеях, театрах, заседаниях саратовского отделения Философского общества.

Ссылки

• [www.sgu.ru/node/20314 Г. Н. Антонова на сайте sgu.ru]
• О Г. Н. Антоновой статья Г. Ф. Самосюк в книге: Литературоведы Саратовского университета, 1917—2009 : материалы к биобиблиографическому словарю / сост.: В. В. Прозоров, А. А. Гапоненков; под ред. В. В. Прозорова. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2010. С. 22-24.
• О Г. Н. Антоновой статья Г. Ф. Самосюк в издании: [www.sgu.ru/files/nodes/18605/17_samosyuk.pdf Известия Саратовского университета. Новая серия. 2006. Т. 6. Серия Филология. Журналистика, вып. 1/2. С. 62-65.]
• Библиография работ Г. Н. Антоновой, составленная А. В. Зюзиным, опубликована в издании: Филология : межвуз. сб. науч. тр. Вып. 2 / отв. ред.: Ю. Н. Борисов, В. Т. Клоков. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1998. С. 186—191.

Отрывок, характеризующий Антонова, Галина Николаевна

Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?