Антоновка (сортотип яблони)

Эта статья — о сортотипе яблони. О рассказе Ивана Бунина см. Антоновские яблоки.

Сортотип яблони Антоновка
</small>
Классификация
Род:	Яблоня
Сортотип:	«Антоновка Обыкновенная»
Происхождение
Родители
Неизвестны.
Страна происхождения:	Курская губерния, Россия
Оригинатор:	ГНУ Всероссийский селекционно-технологический институт садоводства и питомниководства
Изображения на Викискладе

Антоновка (сортотип яблони)Антоновка (сортотип яблони)

Анто́новка — сортотип яблони, часто описывается, как сорт «Антоновка Обыкновенная». Сорт народной селекции.

Регистрационное название: Антоновка обыкновенная.

На государственном испытании с 1939 года. Включён в государственный реестр в 1947 году по Северо-Западному (Вологодская область, Калининградская область, Ленинградская область, Новгородская область, Псковская область) и Центральному (Брянская область, Владимирская область, Ивановская область, Калужская область, Костромская область, Московская область, Рязанская область, Тверская область, Ярославская область) экономическим районам.

Происхождение

Старинный среднерусский сорт. Возможно, является спонтанным гибридом культурного сорта с местной дикорастущей яблоней лесной (Malus sylvestris). Начал распространяться из Курской губернии в XIX веке. Впервые описан Н. И. Красноглазовым в 1848 году в «Правилах плодоводства в открытом грунте, оранжереях, теплицах и т. д.».

В XXI веке антоновку принято считать сортотипом, объединяющим ряд родственных сортов.

А. С. Гребницкий в книге «Атлас плодов» (1906 г.) пишет: «Место происхождения антоновки точ­но неизвестно; разводится же она с очень давних времён, и все помологи, описывавшие её, признают за сорт русского происхождения». При этом ни в одном из четырёх реестров А. Т. Болотова, содержащих назва­ния 661 сортов яблок и груш, антоновка не упоминается.

Насчитывается более 20 различных мутаций антоновки.

В зарубежных источниках антоновка иногда рассматривается как сорт дикорастущих видов яблонь:

• Malus pumila 'Antonovka'
• Malus robusta 'Antonovka'
• Malus sylvestris 'Antonovka'.

Характеристика сортотипа

Дерево сильнорослое. Крона неправильно округлой формы, приподнятая, с возрастом раскидистая. Побеги отличаются выраженной коленчатостью. Сорт частично самоплодный. Скороплодность низкая. Плодоношение начинается на шестой — седьмой год, при хорошем уходе регулярное, до 328 кг с 20-летнего дерева.

Плоды среднего размера, 120—150 г, максимум 300 г. Форма изменчива от плоско-округлой до овально-конической, иногда цилиндрическая. Поверхность гранёная или широко ребристая.

Воронка глубокая, средней ширины, сильно оржавленная.

Блюдце глубокое, просторное, складчатое.

Плодоножка толстая, короткая.

Кожица слабо маслянистая, блестящая, с характерным сильным ароматом. Основная окраска зеленовато-жёлтая, при хранении соломенно-жёлтая. Покровная окраска отсутствует, иногда слабая розовая или кирпичная, а также в виде золотистого загара. Подкожные точки многочисленные, крупные, белые, хорошо заметные.

Мякоть слегка желтоватая, сочная, средней плотности, зернистая. Вкус хороший, с некоторым избытком кислоты и своеобразным ароматом. Плоды отличаются повышенным содержанием витамина С (14 мг %).

В северных областях плоды Антоновки хранятся в холодильнике до января. В условиях проветриваемых подвалов в соломе могут храниться значительно дольше, сохраняя свои вкусовые качества.

Л. П. Симиренко отмечал: «Плоды Антоновки северного происхождения прекрасно сохраняются в лёжке, и, например, в Москве они бывают в торговле даже в мае. Но чем дальше на юг, тем больше она утрачивает свойства лёжкого зимнего сор­та и превращается в непрочное осеннее яблоко». В Тунисе плоды Антоновки созревают уже 10 июля.

Достоинства сорта: зимостойкость относительно высокая. Заморозкоустойчив, цветение позднее. Урожайность высокая, но не регулярная. Пригоден для различных видов переработки: мочения, приготовления компотов, повидла, пастилы, мармелада, соков, джема и т. д. К ценным качествам Антоновки относится формирование однотипных выравненных сеянцев, которые широко используются как подвой (сильнорослый, зимостойкий, хорошо совместимый со многими сортами).

Недостатки: низкая скороплодность (плодоношение с пяти — восьми лет, более или менее значительные урожаи с десяти лет), поражается паршой, плодожоркой. Согласно другому источнику, к парше сравнительно устойчив. Вкусовые качества и размер плодов зависят от клонов и погодных условий года.

Сорта, разновидности

В книге «Русские яблоки» М. В. Рытов описывает 17 сортов Антоновки. И. В. Мичурин в 1929 году писал: «У нас в садах насчитывают до 26 ­разновидностей Антоновки, а между тем в действительности их едва ли наберётся пять… В числе же остальных фигурируют или сорта, не имеющие ничего общего с Антоновкой, как, на­пример, 'Антоновка-каменичка', пущенная в продажу питомником Янихен, и 'Антоновка Золотой Монах', пущенная в продажу питомником Клейнмихеля, или же сорта, представляющие собой простую Антоновку, лишь временно изменённую влиянием особенных условий среды. Так, например, в садах окрестностей города Белёва имеет­ся простая Антоновка, плоды которой сохраняются в свежем виде до весны, между тем как обычно Антоновка уже в январе делается мучнистой и портится». В базе данных ФГУ «Государственная комиссия Российской Федерации по испытанию и охране селекционных достижений» приведено 7 сортов или синонимов Антоновки обыкновенной: 'Антоновка Курская', 'Антоновка Простая', 'Антоновка Стаканчатая', 'Антоновское Яблоко', 'Восковая Жёлтая', 'Духовое', 'Красноглазовская'.

• 'Антоновка Белая' (syn. 'Антоновка Белая Могилёвская'). Плоды средней или вышесредней величины, на молодых деревьях — очень крупные. Хотя ширина и высота яблока почти одинаковы, плод, тем не менее, кажется высоким из-за заострённой вершины и тупого основания. Сорт часто встречает­ся в белорусских садах, особенно в Витебской области.
• 'Антоновка Серая' (syn. 'Антоновка Ржавая'). Плоды имеют непривлекательный вид, небольшие, репчатой формы, покрыты как бы ржавчиной. Мякоть очень плотная, но после лёжки она становится мягче, приобретает виннокислый вкус и слабую пряность. Сорт высокоурожайный, транспортабельность и лёжкость плодов отличные. Деревья рано начинают плодоносить и долговечны. М. В. Рытов, признавая, что Антоновка серая некрасива, «по своему наружному виду деревья напоминают лесовку», отмечал, что яблони «могут расти без наблюдения садовладельца: они не дают ни развилков, ни повислых ветвей, ни излишней густоты кроны, и для несведу­щего в обрезке они — чистый клад».
• 'Антоновка Репчатая'. Сорт распространён в Белоруссии (в этом регионе он зимний). Форма плодов очень схожа с репой. Плоды её хранятся лучше, чем 'Антоновки обыкновенной'. Деревья долговечны. В Гомельской обла­сти (Брагинский район) растут и пло­доносят здоровые деревья в возрасте 120 лет. Судя по описанию, на Орлов­ской зональной плодово-ягод­ной опытной станции выделена иная 'Антоновка Репчатая'. Она из садов совхозов «Сабурова» и имени Мичурина Тамбовской области. Отличается небольшим объёмом кроны, загущённым размещением кольчаток, укороченными междоузлиями.
• 'Антоновка Сладкая'.
• 'Антоновка Плоская'.
• 'Антоновка Ребристая'. Найдена М. Бурштейном в городе Горки Могилёвской области.
• 'Антоновка Полосатая'. Найдена А. Н. Ипатьевым в городе Горки Могилёвской области.
• 'Антоновка Золотой Монах' (syn.: 'Antonowka Zolotoi Monak'). Одна из разновидностей антоновки, распространившаяся из села Ивны Обоянского уезда Курской губернии.
• 'Антоновка Стаканчатая'. Из центральных цветков соцветий Антоновки обыкновен­ной при благоприятных усло­виях погоды формируются в основном плоды стаканчатой, а из боковых цветков — репчатой формы. Предполагается, что сорта 'Антоновка стаканчатая' не существует.
• 'Духовое'. «На Нижегородской выставке в 1896 году С. В. Батов из Тулы представил Антоновку тульскую (духовую). Он считал, что нарицательное название антоновка получила по имени садовника Антона, который якобы вывел её ещё в незапамятные времена, собственное же название — духо­вая — от духа, аромата, что имеет яблоко». Л. П. Симиренко считал 'Духовое' одним из синонимов антоновки обыкновенной.
• 'Антоновка-каменичка' (syn. 'Антоновка Краснобокая', 'Антоновка Краснобочка', 'Каменичка', 'Antonowka Kamenitchka', 'Antonowka Kamenitzehka', 'Antonowka Kamienna', 'Antonowka Kamieniczka', 'Harter Antonowka', 'Stein-Antonowka'). Достоверной информации о происхождении этого сорта не имеется. Была распространена в садах Черниговской губернии и прилегающих территориях. Плоды этого сорта отличаются повышенной лёжкостью.
• 'Антоновка Крупнина' (syn. 'Antonowka Kroupnina'). Предполагается, что сорт возник в Черниговской губернии. Л. П. Симиренко считал эту разновидность самостоятельным сортом. И. В. Мичурин считал, что 'Антоновка Крупнина' идентична сорту 'Антоновка Степная Гангардта'.
• 'Антоновка Осенняя' (syn. 'Antonowka D’automne').
• 'Антоновка Полуторофунтовая'. И. В. Мичурин, 1888 (syn. 'Antonowka Poloutorafountowaia'). Сорт получен путём фиксации спорта (почковой мутации) на одном из деревьев 'Антоновки Белой Гранёной Могилёвской'.
• 'Антоновка Степная' (syn. 'Антоновка Степная Гангардта', 'Antonowka Stepnaia'). Происхождение неизвестно. Высказывались предположения, что сорт возник в Корочанском уезде Курской губернии. Своё название сорт получил благодаря особенной пригодности для выращивания в степях чернозёмной полосы России, где обыкновенная антоновка из-за засух даёт плоды худшего качества и меньшей лёжкости.

Использование в селекции

К настоящему времени с участием антоновки обык­новенной создано несколько десятков сортов: 'Богатырь', 'Белорус­ское Малиновое', 'Московское Зимнее', 'Орловская Гирлянда', 'Белорусский Синап', 'Веньяминовское', 'Вишнёвое', 'Дружное' и другие.

Антоновка в литературе

Антоновке как символу русской деревни и русской усадьбы посвящён рассказ Ивана Бунина «Антоновские яблоки»:

…Помню раннее, свежее, тихое утро… Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег. Это тархане, мещане-садовники, наняли мужиков и насыпают яблоки, чтобы в ночь отправлять их в город, — непременно в ночь, когда так славно лежать на возу, смотреть в звёздное небо, чувствовать запах дегтя в свежем воздухе и слушать, как осторожно поскрипывает в темноте длинный обоз по большой дороге. Мужик, насыпающий яблоки, ест их сочным треском одно за одним, но уж таково заведение — никогда мещанин не оборвет его, а ещё скажет: — Вали, ешь досыта, — делать нечего! На сливанье все мед пьют. … «Ядреная антоновка — к веселому году». Деревенские дела хороши, если антоновка уродилась: значит и хлеб уродился…

Иван Шмелев красочно описывает антоновку в книге «Лето Господне»:

В канун Покрова, после обеда, — самая большая радость, третья: мочат антоновку. … В столовую, на паркет, молодцы-плотники, в родовых рубахах, чистые, русые, ясноглазые, пахнущие березой банной, втаскивают огромный рогожный тюк с выпирающей из него соломой, и сразу слышно, как сладко запахло яблоком. Ляжешь на тюк — и дышишь: яблочными садами пахнет, деревней, волей. Не дождешься, когда распорют. Порется туго, глухо, — и вот, пучится из тюка солома, кругло в ней что-то золотится… — и катится по паркету яблоко, большое, золотое, цвета подсолнечного масла… пахнет как будто маслом, будто и апельсином пахнет, и маслится. …И все запускают руки, все хотят выбрать крупное самое — «царя». … Вытираем каждое яблоко холстинным полотенцем, оглядываем, поминки нет ли, родимые ямки-завитушки заливаем топленым воском. Тут же стоят кадушки, свежие-белые, из липки. Овсяная солома. пареная, душистая, укладывается на дно кадушки, на неё — чтобы бочками не касались — кладутся золотистые антоновки, и опять, по рядку, солома, и опять яблоки… — и заливается теплой водой на солоде.

Курская антоновка — символ Курской области

Курская антоновка — символ Курской области.

19 августа 2008 года, в день Яблочного Спаса на улице Ленина в Курске открыт памятник Курской антоновке (скульптор В. М. Клыков). Диаметр медного «яблока» полтора метра.

С 2000 года в Курске вручается областная премия общественного признания «Курская антоновка». В первые годы статуэтки награды в виде ярко-зелёной «Курской антоновки» изготавливал курский художник Олег Радин. В дальнейшем вручались статуэтки в виде позолоченного яблока «Курской антоновки», автор — В. М. Клыков. Лауреатами премии в разные годы становились известные люди и коллективы: курская команда КВН «ПриМа» (2009 год), курский писатель Евгений Носов (2000 год), губернатор Курской области Александр Михайлов, В. М. Клыков.

См. также

• Корочанские сады

Литература

• Фатьянов В. И. Золотые сорта плодовых культур. — Вече, 2005. — 224 с. — ISBN 5-9533-0683-0.
• Рылов Г. [www.prihoz.ru/sad/full.php?aid=740 Сколько же на свете Антоновок? Виды антоновки.] // Приусадебное хозяйство : Журнал. — 1985. — № 4.
• Усиков И. П. Краткая помология в описаниях и рисунках для русских плодоводов-практиков: руководство к выбору лучших сортов плодовых деревьев и ягодных кустов для доходных насаждений. Сост. по Бржезинскому И. П. Усиковым. — СПб., 1900. — 324 с.
• Антоновка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Антоновка (сортотип яблони)

Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.