Антонов, Борис Александрович
Значимость предмета статьи поставлена под сомнение. Пожалуйста, покажите в статье значимость её предмета, добавив в неё доказательства значимости по частным критериям значимости или, в случае если частные критерии значимости для предмета статьи отсутствуют, по общему критерию значимости. Подробности могут быть на странице обсуждения.
|
Борис Антонов | |
Гражданство: | |
---|---|
Профессия: | |
Карьера: | |
Направление: |
Борис Александрович Антонов — советский звукооператор. Член Союза кинематографистов СССР.
Содержание
Биография
Согласно имеющимся данным, первой самостоятельной работой Бориса Антонова в качестве звукооператора стал фильм «Друзья встречаются вновь», поставленный Камилем Ярматовым на Сталинабадской студии художественных фильмов (с 1961 года — киностудия «Таджикфильм»).
О работе в годы Великой Отечественной войны и вплоть до 1953 года пока ничего не известно.
С 1953 года — штатный звукооператор киностудии «Ленфильм». В этом же году будет приглашён звукооператором с советской стороны на совместный с (НРБ) фильм Сергея Васильева «Герои Шипки».
В дальнейшем Борис Антонов сотрудничал с такими известными режиссёрами-постановщиками, как Адольф Бергункер «Рядом с нами» (1957) и «Отцы и дети» (1958), Николай Розанцев «Человек с будущим» (1960) и «Развязка» (1969), Геннадий Казанский «Грешный ангел» (1962), Георгий Натансон «Всё остаётся людям» (1963), Григорий Аронов и Алексей Герман-ст. «Седьмой спутник» (1967).
Фильмография
- 1939 — Друзья встречаются вновь (Режиссёр-постановщик: Камил Ярматов)
- 1954 — Герои Шипки (СССР/НРБ) (совместно с Александром Бабием, К. Шоповым) (Режиссёр-постановщик: Сергей Васильев)
- 1957 — Его время придёт (Режиссёр-постановщик: Мажит Бегалин)
- 1957 — Рядом с нами (Режиссёр-постановщик: Адольф Бергункер)
- 1958 — Отцы и дети (Режиссёры-постановщики: Адольф Бергункер, Наталья Рашевская)
- 1959 — Достигаев и другие (Режиссёры-постановщики: Юрий Музыкант, Наталья Рашевская)
- 1960 — Человек с будущим (Режиссёр-постановщик: Николай Розанцев)
- 1962 — Грешный ангел (Режиссёр-постановщик: Геннадий Казанский)
- 1962 — Серый волк (Режиссёр-постановщик: Тамара Родионова)
- 1963 — Всё остаётся людям (Режиссёр-постановщик: Георгий Натансон)
- 1964 — Возвращённая музыка (Режиссёр-постановщик: Виталий Аксёнов)
- 1966 — Три толстяка (Режиссёры-постановщики: Алексей Баталов, Иосиф Шапиро)
- 1967 — Седьмой спутник (Режиссёры-постановщики: Григорий Аронов, Алексей Герман-ст.)
- 1969 — Развязка (Режиссёр-постановщик: Николай Розанцев)
- 1973 — Игра (ТВ) (Режиссёр-постановщик: Леонид Макарычев)
- 1974 — Пятёрка за лето (Режиссёр-постановщик: Леонид Макарычев)
- 1976 — Дикий Гаврила (Режиссёр-постановщик: Леонид Макарычев)
- 1978 — Киноальманах «Завьяловские чудики». Новелла «Версия» (Режиссёр-постановщик: Валерий Гурьянов)
Дубляж
Фильмы указаны по годам, когда они были дублированы на русский язык.
- 1959 — Госпожа министерша (Режиссёр-постановщик: Жорж Скригин) (Югославия)
- 1959 — Парни из нашей деревни (Режиссёр-постановщик: Су Ли) (Китай)
- 1960 — Принцесса с Золотой звездой (Режиссёр-постановщик: Мартин Фрич) (ЧССР)
- 1960 — Рапсодия (Режиссёр-постановщик: Чарльз Видор) (США)
- 1961 — Богатырь (Режиссёр-постановщик: Милош Маковец) (ЧССР)
- 1961 — Весна в людях (Режиссёр-постановщик: Сан Ху) (Китай)
- 1961 — Друг песни (Режиссёры-постановщики: Юлий Фогельман, Реет Касесалу) («Таллинфильм»)
- 1965 — Марш! Марш! Тра-та-та! (Режиссёр-постановщик: Раймондас Вабалас) (Литовская киностудия)
- 1966 — Воспоминания детства (Режиссёр-постановщик: Элизабета Бостан) (Румыния)
- 1967 — Колокол Саята (Режиссёр-постановщик: Юлдаш Агзамов) («Узбекфильм»)
- 1967 — На глухом хуторе (Режиссёр-постановщик: Илья Рудас) (Литовская киностудия)
- 1967 — Письма с острова чудаков (Режиссёр-постановщик: Юри Мююр) («Таллинфильм»)
- 1967 — У каждого своя дорога (Режиссёр-постановщик: Марк Ковалёв) («Киргизфильм»)
- 1968 — Часы капитана Энрико (Режиссёр-постановщик: Эрик Лацис, Янис Стрейч) (Рижская киностудия)
- 1969 — Завещание турецкого аги (Режиссёр-постановщик: Ева Журж) (Венгрия)
- 1969 — Свобода или смерть (Режиссёр-постановщик: Никола Корабов) (Болгария)
- 1970 — Всего на один месяц (Режиссёр-постановщик: Георге Витанидис) (Румыния)
- 1970 — Мальчишки острова Ливов (Режиссёр-постановщик: Эрик Лацис, Янис Стрейч) (Рижская киностудия)
- 1970 — Похищенный (Режиссёр-постановщик: Хорст Зееман) (ГДР)
- 1970 — Прожигатели жизни (Режиссёр-постановщик: Зденек Подскальский) (ЧССР)
- 1970 — Том Джонс (Режиссёр-постановщик: Тони Ричардсон) (Великобритания)
- 1971 — Война птиц и зверей (Режиссёр-постановщик: Хейно Парс) («Таллинфильм»)
- 1971 — Западня для генерала (Режиссёр-постановщик: Мики Стаменкович) (Югославия)
- 1971 — Кабриола (Режиссёр-постановщик: Мел Феррер) (Испания)
- 1971 — Лев зимой (Режиссёр-постановщик: Антони Харви) (Великобритания)
- 1971 — Майерлинг (Режиссёр-постановщик: Теренс Янг) (Франция)
- 1971 — Март и его хлеб (Режиссёр-постановщик: Хейно Парс) («Таллинфильм»)
- 1971 — Меморандум Квиллера (Режиссёр-постановщик: Майкл Андерсон) (Великобритания)
- 1971 — Снежная мельница (Режиссёр-постановщик: Хейно Парс) («Таллинфильм»)
- 1972 — Романтичное время (Режиссёр-постановщик: Станислав Ружевич) (Польша)
- 1972 — Слуги дьявола на чёртовой мельнице (Режиссёр-постановщик: Александр Лейманис) (Рижская киностудия)
- 1972 — Чёрные ангелы (Режиссёр-постановщик: Выло Радев) (Болгария)
- 1974 — Ключи города (Режиссёр-постановщик: Имант Кренберг) (Рижская киностудия)
- 1974 — Нападение на тайную полицию (Режиссёр-постановщик: Ольгерт Дункерс) (Рижская киностудия)
- 1974 — Три орешка для Золушки (Режиссёр-постановщик: Вацлав Ворличек) (ГДР/ЧССР)
- 1975 — Амрапали (Режиссёр-постановщик: Лекх Тандон) (Индия)
- 1975 — Например, Йозеф! (Режиссёр-постановщик: Эрвин Штранка) (ГДР)
- 1975 — Расколотое небо (Режиссёр-постановщик: Марионас Гедрис) (Литовская киностудия)
- 1975 — Садуто-туто (Режиссёр-постановщик: Альмантас Грикявичус) (Литовская киностудия)
- 1975 — Симон Бланко (Режиссёр-постановщик: Антонио Агилар) (Мексика)
- 1975 — Это началось в Альпах (Режиссёр-постановщик: Кэнго Фурусава) (Япония)
- 1976 — Димо выбирает судьбу (Режиссёр-постановщик: Атанас Трайков) (Болгария)
- 1978 — Не покидай меня, Амира (Режиссёр-постановщик: Хасан аль-Имам) (Египет)
Напишите отзыв о статье "Антонов, Борис Александрович"
Литература
- Сост. Г. Мирнова, Е. Каневская. «Справочник Союза кинематографистов СССР». — М.: Союз кинематографистов СССР. Бюро пропаганды советского киноискусства, 1981. — 489 с.
Ссылки
- [russiancinema.ru/names/name1367/ Борис Антонов]. Имена. Энциклопедия отечественного кино. Проверено 15 февраля 2014.
- [megabook.ru/article/%D0%90%D0%9D%D0%A2%D0%9E%D0%9D%D0%9E%D0%92%20%D0%91%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%81 Борис Антонов]. Статья. Онлайн энциклопедия Кирилла и Мефодия. Проверено 15 февраля 2014.
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_cinema/614/%D0%90%D0%9D%D0%A2%D0%9E%D0%9D%D0%9E%D0%92 Борис Антонов]. Энциклопедия кино. Академик. Проверено 15 февраля 2014.
- Борис Антонов (англ.) на сайте Internet Movie Database
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Антонов, Борис Александрович
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».