Антошкин, Сергей Викторович

Сергей Викторович Антошкин
Дата рождения	9 марта 1945(1945-03-09)
Место рождения	Москва, РСФСР, СССР
Дата смерти	2010(2010)
Страна	СССР СССР → Россия Россия
Профессии	исполнитель педагог
Инструменты	ударные
Жанры	классическая музыка
Коллективы	Мариинский театр, ЗКР АСО СПб филармонии, АСО СПб филармонии
Награды

Серге́й Ви́кторович Анто́шкин (9 марта 1945, Москва — сентябрь 2010) — советский и российский ударник, солист оркестра Мариинского театра, ЗКР АСО и АСО Ленинградской (позже Санкт-Петербургской) филармонии, преподаватель Санкт-Петербургской консерватории, заслуженный артист России (2003).

Биография

С 1958 по 1960 год Сергей Антошкин учился в музыкальной школе при училище при Московской консерватории. Переехав в 1960 году в Ленинград, он до 1963 года продолжал обучение в Ленинградской консерватории.

В 1963—1966 годах Антошкин играл в симфоническом оркестре театра оперы и балета им. С. М. Кирова, в 1963—1988 — в ЗКР АСО Ленинградской филармонии. С 1982 по 1990 год он был артистом Оперной студии Ленинградской консерватории, с 1990 по 1992 играл в академическом симфоническом оркестре Ленинградской филармонии. В 1992 году Сергей Антошкин вновь поступил в оркестр Мариинского театра, где начинал свою профессиональную карьеру. Проработав там до 2002 года, он вернулся в ЗКР АСО Ленинградской филармонии. В 2003 году Антошкину было присвоено звание Заслуженный артист России.

С 1997 года Сергей Антошкин преподавал ударные инструменты в Санкт-Петербургской консерватории.

Сергей Викторович Антошкин был женат и имел сына. Он интересовался лыжным спортом, теннисом и футболом и болел за петербургский футбольный клуб «Зенит».

Литература

• [hghltd.yandex.net/yandbtm?url=http%3A%2F%2Fwww.philharmonia.spb.ru%2Fpers%2Forchestra%2Fantoshkin.php&text=%D1%E5%F0%E3%E5%E9%20%C2%E8%EA%F2%EE%F0%EE%E2%E8%F7%20%C0%ED%F2%EE%F8%EA%E8%ED&qtree=fEVGVIWHmxAG29iL7pNNTCESQEqceCq%2FomGKMUGC9oMEDcgtcsWY6cWULpMCiPnuJmFUe9mXCf3bnwTunul%2FTqWov835sOOxRZhMrfW2P8nP%2Flzj%2ByZnKAoqEnEvLmLsY4sX8bnWlYP%2FcvEMy7fPYZYVpCmvFgHQBqvaasOhysWQ2tsaDrMCjD2VeneKkd1imdgaL6CYmWyOleEwbHtIGWfQUJQR3gJ6EOTfzHP%2BNbiQBn7c0JH3EiaylSwilVFHhRmNufhLiaQTp6%2F%2BTU1vVdVrvh2MYy54JVqwQRm3btZ2og%2F391o%2FUISmfSFaEb1Of8swRq2tg0Uiao3JlKlHHWqPHu5W6BvMQjaT9%2BXAUXsvfqtPQtpI0caObcyGLaOOhc1ipVQjBOJdqs4Tdrl%2FuoxGQOc7WU8D2Lc3dX7%2BvlYFI33s5nSJRYerho8ZyQvr%2FCsgJYv8E8Xt%2Fb4o%2BS8k704GHMRbAX6RnGRfPKp%2F2KRi8clirLOfMXYWnr%2FEq%2BlI7lOhmoln0rkV5POpdkOyo8J4FStbNIyDZRS3%2FqMhlPqMzkp%2F9xPUJsuFFwbTm%2F5wDeBYmSNO8pIhiIpBbLIbeZ5KaRdhz5Khc4a96re8Rtxb3NdfxT6GlYjRLFJFEOtBESVK9%2F5X2TYzR93V5bk8K1tlr1NTmAuTnTnso5pU3jSRPw32IJGZB%2FpYMob%2B3FdaBmy1vmgSF%2FWThKjnvK9TnNAtTIxAI8RnhjV1oOZj0svwTAtx5n%2F8cTWaEygr1fRXsTbhvkZT1YqFj%2BfWVImu7AFC76nPpuvEq6BGTglhCoa9w9GUjaJpX1AFq3IywadeRv%2BN0Hjo1zayvdv6naQvNOaKryZ%2FSQrI Архив страницы на сайте СПб филармонии] (недоступная ссылка)

Отрывок, характеризующий Антошкин, Сергей Викторович

На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!