Антропов, Алексей Петрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Антропов.
Алексей Антропов

П.С.Дрождин. Портрет А.П. Антропова с сыном перед портретом жены Елены Васильевны
Дата рождения:

14 (25) марта 1716(1716-03-25)

Место рождения:

Санкт-Петербург, Российская империя

Дата смерти:

12 (23) июня 1795(1795-06-23) (79 лет)

Место смерти:

Санкт-Петербург, Российская империя

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Жанр:

русский живописец, представитель стиля барокко

Учёба:

Пьетро Ротари

Влияние на:

Дмитрий Левицкий, Пётр Дрождин

Работы на Викискладе

Алексе́й Петро́вич Антро́пов (1716—1795) — русский живописец, декоратор-монументалист, представитель стиля барокко, один из первых в стране художников, начавших писать светские портреты.





Биография

Алексей Антропов родился 14 (25) марта 1716 года в Санкт-Петербурге, в семье чиновника — отец художника служил в Канцелярии от строений. С 1732 года Алексей также учился в Канцелярии от строений в Петербурге у своего родственника А. М. Матвеева, у Л. Каравака, М. А. Захарова, И. Я. Вишнякова, с 1739 года работал там же в «живописной команде» у И. Я. Вишнякова.

В 1742 году Антропов участвует, в качестве художника, в коронационных торжествах императрицы Елизаветы в Москве. В Петербурге он пишет картины для триумфальных ворот в Аничковой слободе; участвует в росписях плафона и создании икон для Зимнего дворца, под руководством Дж. Валериани работает в Летнем дворце, в Царском Селе, в Петергофе, Аничковом дворце. Под началом Валериани и Перезинотти Антропов создаёт декорации для Оперного дома.

В 1752 году он получает самостоятельный заказ на «письмо икон в куполе и прочих местах нового храма Андрея Первозванного», только что построенного в Киеве архитектором Мичуриным по проекту Растрелли. Наиболее значительна из его росписей собора монументальная «Тайная вечеря» — запрестольный алтарный образ.

Алексей Антропов имел собственную художественную студию, в которой, в частности, работал И. Л. Колокольников.

В 1750-х годах Антропов берет уроки у Пьетро Ротари.[1]

Из Киева художник отправился в Москву, где расписал два плафона для Головинского дворца на Яузе. Здесь он знакомится с меценатом И. И. Шуваловым, куратором созданного в 1755 году Московского университета. Шувалов приглашает художника преподавать на создаваемом факультете искусства, а до его основания — зачисляет в университет на должность «живописного мастера». Однако в Москве у Антропова нет постоянной работы, и он возвращается в Петербург и с помощью Шувалова получает место надзирателя за живописцами и иконописцами при Синоде, с обязательством взять учеников и «обучать их не скрыто искусному живописному, иконописному и финифтяному мастерству». В доме Антропова поселились ученики с Украины, одним из которых был Дмитрий Левицкий. Учеником Антропова также был русский художник П. С. Дрождин.

В 1760 году Антропов аттестован как «мастер». В 1762—1763 годах художник принимал участие в оформлении коронационных торжеств Екатерины II в Москве. В Петербурге у Антропова была частная школа.[2] В 1789 году Антропов передал свой дом Приказу Общественного призрения для устройства в нём народного училища.

Антропов скончался 12 (23) июня 1795 года в Санкт-Петербурге. Похоронен на некрополе Александро-Невской лавры. Сохранилась надгробная плита с надписью:

В надежде воскресения погребен на месте сем раб божий коллежский асессор и живописи художник Алексей Петрович Антропов. Родился 1716 года марта 14 дня. Скончался 1795 года июня 12 дня. Жития его было 79 лет 2 м-ца и 28 дней.[2]

Произведения

  • Портрет А. М. Измайловой (1759, ГТГ)
  • Портрет М. А. Румянцевой (1764, ГРМ)
  • Портрет Екатерины II (1766, Областная картинная галерея, Тверь)
  • Портрет архиепископа Сильвестра Кулябки (1760, ГРМ)
  • Портрет Петра III (1762, ГРМ)
  • Портрет атамана Ф. И. Краснощёкова (1761, ГРМ)
  • Портрет А. В. Бутурлиной (1763, ГТГ)
  • Портрет А. М. Голицына из экспозиции Музея искусств Узбекистана
  • Портрет Ф. Я. Дубянского (1761, Эрмитаж)
  • Портрет княгини Татьяны Алексеевны Трубецкой (1761, ГТГ)
  • Портрет В. В. Фермора (1765, Научно-исследовательский музей Российской Академии художеств Санкт-Петербург)
  • Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны (1750. Государственный художественный музей им. А. Н. Радищева, Саратов)

Галерея

Библиография

  • Савинов А. Н. Алексей Петрович Антропов // Русское искусство: Очерки о жизни и творчестве художников XVIII века. — М., 1952.
  • Сахарова И. М. Алексей Петрович Антропов. 1716—1795 / И. М. Сахарова. — М.: Искусство, 1974. — 240 с. — 25 000 экз. (в пер., суперобл.)
  • Кедрова Т. И. Произведения Антропова в Загорском музее // Сообщения Загорск. гос. историко-худож. музея-заповедн. Загорск, 1960. Вып. 3.
  • Михайлова К. В. О некоторых портретах Антропова // Сообщения ГРМ. Вып. 5. Л., 1987.
  • Ильина Т. В., Станюкович-Денисова Е. Ю. Русское искусство XVIII века: учебник для бакалариата и магистратуры. + CD -диск. М., 2015.

Напишите отзыв о статье "Антропов, Алексей Петрович"

Примечания

  1. ↑ [artclassic.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=15223&ob_no=15365 www.school.edu.ru :: Антропов, Алексей Петрович]
  2. ↑ 1 2 [files.school-collection.edu.ru/dlrstore/5aa90a7b-32ff-4d85-9a97-c72a5b3c37ca/antropov_biogr.htm Антропов Алексей Петрович]

Ссылки

  • [www.staratel.com/pictures/ruspaint/039.htm Антропов, Алексей Петрович] в библиотеке «Старатель»
  • [www.artonline.ru/encyclopedia/039 Антропов Алексей Петрович. Биография и творчество художника]
  • [www.fine-art-images.net/en/showSRC_Antropov%20Alexei%20Petrovich.html Галерея работ художника Антропова А. П.]
  • [www.uer.varvar.ru/andrewskaya-cerkovy.htm#2 Иконы письма Алексея Петровича Антропова в иконостасе Андреевской церкви в Киеве. 1752—1754]
  • [lavraspb.ru/ru/nekropol/view/item/id/500/catid/3 Некрополь Свято-Троицкой Александро-Невской лавры. Антропов, Алексей Петрович ]

Отрывок, характеризующий Антропов, Алексей Петрович

Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Антропов,_Алексей_Петрович&oldid=79085505»